Дмитрий Колосов - Кутгар
Обезоружив Охранников, я отпустил время. Надо было видеть разочарование роботов и следивших за их действиями нобеков. Правда, у последних оно тут же сменилось радостью, так как я дал понять им, как все обстоит на самом деле. Не желая вдаваться в подробные объяснения, я велел клону представить ситуацию таким образом, будто он имеет дело с взятым в плен пришельцем. Нобеки тут же изъявили горячее желание посчитаться со своим врагом. Маленькие создания были очаровательны в своей злобе, живо напомнив мне о безудержной ярости тварей, заселявших еще недавно Кутгар. Нобеки столпились вокруг мнимого пленника, норовя вцепиться зубами в его ноги. Я распихивал их, с трудом удерживаясь от желания раздавить пару голозадых крыс.
От имени клона я обратился к нобекам с краткой речью. Я распорядился изготовить как можно больше излучателей и вырыть на краю леса ямы, которые надлежало заполнить горючей смесью. Скафандры тумаитов, насколько я мог судить, не были рассчитаны на высокие температуры. Два самых прытких нобека Теш и Гер были назначены мною генералами. Я велел им приготовить обитателей леса к бою и ждать моего сигнала.
Нобеки приветствовали речь своего господина криками. Я разбудил их воинственный пыл. Распевая бравурные гимны, нобеки отправились выполнять приказания. Клон, со скрытой усмешкой наблюдавший за представлением, поинтересовался:
— Зачем все это нужно?
Я пожал плечами. По правде говоря, я и сам не знал, зачем. Я не допускал мысли, что воинство нобеков сможет мне пригодиться. Скорей, я поступил подобным образом по привычке. Я свыкся с тем, что за моей спиной должно стоять войско. Это обуславливалось более психологией, чем практической надобностью. Порой важно чувствовать себя ответственным за чьи-то судьбы. Держа в правой руке ружье, я сунул за пазуху бластер и пробормотал:
— Пригодится.
Клон так и не понял, что я имел в виду — помощь нобеков или подарок Леды. Пригодится…
А затем мы направились к кораблю. Перед этим я, подобно опытному мастеру, довел свой замысел до совершенства, наложив последний мазок. Мой враг являлся зрентшианцем, а следовательно, обладал способностью распознавать сверхсуть. Необходимо было, чтоб от клона исходило ощущение энергетического источника. Это должно было обмануть капитана на какое-то мгновение, вполне достаточное, чтобы я нанес удар. Вызвав Люнхирефа, я велел ему влиться в тело клона. Не скажу, что демон подчинился с восторгом. Похоже, он полагал, что уже отслужил свое и вправе рассчитывать на обещанную свободу. Я не стал тратить время на уговоры, а просто-напросто обжег строптивого артефакта огненной волной. Демон должен был знать свое место.
И лишь после этого мы двинулись в путь. Не слишком приятное, скажу вам, занятие — конвоировать самого себя на верную казнь. Умом я сознавал, что клон вовсе не является мной, что он не более чем крохотная частичка отторгнутого я, которой уже не суждено слиться с целым, но человеку было слегка не по себе. По мере приближения к кораблю он мрачнел все сильнее сильнее.
Клон казался куда более спокойным. Он полагал, что все окончится благополучно. Люнхиреф забился в самый дальний закоулок сознания клона, от него исходили обида и недовольство.
Как я уже говорил, наше появление вызвало у тумаитов бурю восторга. Вылезшие из шлюза астронавты — здесь собрались все, кто так или иначе поддерживали связь между кораблем и внешним миром, окружили нас тесной толпой. Меня дружно осыпали ругательствами, что, как я вскоре понял, было здесь нормальным делом. В отличие от других разумных созданий, тумаиты не привыкли скрывать своей зависти. Они завидовали своему удачливому товарищу и оттого вполне искренне ненавидели его. Случай предоставил сержанту подняться выше и, кто знает, может, не на одну ступень. Это порождало ненависть, я поразился ее откровенности. В первый момент мне даже едва не стало плохо, потому что черная аура всеобщей неприязни петлей сдавила сознание, но я быстро сумел совладать с собой, ведь я умел ненавидеть куда сильнее этих созданий. Мой клон и забившийся внутри его демон чувствовали себя не столь уверенно. Клона смущали обступившие его пришельцы, Люнхиреф еще раньше уловил мою тревогу. Я как мог постарался успокоить их. К счастью, сцена встречи подходила к концу.
Появился важный офицер с черным регланом на правом рукаве скафандра. Он принес прозрачную маску, к которой был прикреплен резервуар. Протянув маску клону, офицер принялся знаками объяснять тому, что ее следует надеть. Офицеру было весело, он от души потешался над непонятливым пленником. Высокомерно смеясь, он кричал:
— Какой идиот! Ну чего еще можно ожидать от примитивного кислородного существа!
Клон, подыгрывая ему, долго мялся, словно не зная, как поступить. Наконец я решил, что представление затягивается.
— Надевай, — сказал я.
Клон послушно исполнил то, что ему велели.
В воздушной смеси оказалось слишком много кислорода. Клон сделал всего несколько глотков, а я уже почувствовал, что он пьянеет. Опасаясь лишиться связи с двойником, я велел Люнхирефу взять под свой контроль сознание клона. Демон так и поступил, позволив человеку предаваться радости. Тем временем офицер оставил пленника и подошел ко мне.
— Ты подлец! — сообщил он с восхитительной непосредственностью. Как и прочие, офицер ненавидел удачливого сержанта, но делал это снисходительно. — Капитан желает видеть тебя. Ты лично доставишь ему пленника.
— Слушаюсь. — Я постарался казаться кротким. — Прошу господина офицера помочь мне сопровождать этого монстра. Он очень опасен. Нужен храбрый мерзавец, чтоб удержать его в покорности.
Моя сомнительная лесть пришлась офицеру по вкусу. Он сделал характерный жест рукой, означавший согласие.
— Да, ты прав. Тебе без меня не справиться. Я пойду первым, а ты будешь охранять врага сзади.
Подобный расклад как нельзя устраивал меня. Хотя я представлял примерное устройство корабля, но все же он был слишком велик. Я мог случайно заблудиться и тем самым вызвать подозрение. А кроме того, спесивый болван-тумаит в случае чего должен был стать неплохим прикрытием.
Офицер двинулся первым, клон и я последовали за ним в черное чрево шлюза. Двухстворчатая перегородка, каждая из половинок которой напоминала острозубый частокол, сомкнулась за моей спиной. Внутренний слух уловил негромкое шипение. Из раструбов, расположенных под потолком и у пола, ворвались белесые облака хлористой смеси. Они походили на пар и были обжигающе холодны. Влага, неровными подтеками осевшая на стенах, мгновенно замерзла и превратилась в синеватую изморось. Клон принялся машинальными движениями растирать стынущие руки. Даже лишенный собственного сознания, он инстинктивно ощущал холод. Ему было очень холодно.
