Эдгар Пэнгборн - Зеркало для наблюдателей
Меня так и подмывало ответить" "Хотя бы возможность обогнуть стол, взять тебя за горло и заставить выложить мне все, что знаешь!" Это был момент жуткого одиночества, на меня давил непосильный груз девяти мерзких лет. Но я умудрился сказать:
— Думаю, решающим фактором, мистер Келлер, была личность вашего Вождя. Я следил за карьерой Джозефа Макса... по радио и телевидению... Ну, и однажды утром я проснулся, желая что-нибудь сделать... Для начала я изучил его книгу...
После суровых раздумий Келлер кивнул:
— Это библия нашего движения. Не ошибетесь, если будете руководствоваться "Социальным Организмом" — там есть все. И вы действительно кажетесь способным схватывать теорию... Собственно, фактически это не теория, а очевидный социальный факт... А вот в чем бы я хотел быть абсолютно уверен, так это в том, что вы поняли: мы занимаемся серьезным делом. Для нас это не игра. У нас нет ни малейшего желания возиться с дилетантами, ни времени на них... Есть два типа членства в партии: ассоциат и выдержавший. Членство ассоциата — для всякого, кто платит взносы и получил билет. Выдержавший — это кое-что еще. Такое членство становится возможным после периода обучения. И экзамена.
— Разумно,— заметил я.— Не знаю, готов ли я к чему-либо подобному. Но я действительно чувствую, что способен принадлежать по меньшей мере у числу рядовых,— я скромно улыбнулся,— органитов.
Он очень любезно поинтересовался:
— А где вы слышали это слово?
— Ну, мистер Уолкер сказал, что оно скоро будет использоваться в литературе...
Его маска стала похожей на лицо покойника.
— Ему не следовало бы так говорить! — Пальцы Келлера забарабанили по столу.— Но раз уж он это сделал, я обязан вам сказать... Это слово не будет использоваться. Кое-кто из второстепенных советников Вождя склонялся к его употреблению, но слово это слишком открыто для насмешек. Естественно, Макс сразу понял всю его неуместность... Я предлагаю, мистер Майсел, считать, что вы никогда не слышали его.
К черту все испытания остроты! Эти люди, подобно коммунистам, не обладают чувством юмора. Я принялся трогательно запинаться:
— Ну конечно... Я не понял...
— Все в порядке. Вы не могли знать.
— Мистер Келлер! Нельзя ли мне как-нибудь встретиться... с Ним?
Он порекомендовал тайные размышления, пожал плечами и кивнул. Теперь он надел на себя усталость, почти человеческую и возбуждающую сочувствие.
— Конечно. Можно было бы устроить. Сегодня вечером, если вы свободны. Макс... Кстати, он избегает слова "мистер", просто "Макс", даже если вы встречаетесь с ним впервые... По четвергам Макс устраивает вечеринки для контактов с друзьями партии. Возьму вас с собой, если желаете.— Он отмахнулся от благодарностей.— Рад помочь. Да, вот еще что... По отношению к другим членам партии он предпочитает определенное соблюдение формальностей. Думаю, это обратная сторона величия. Мне плевать, но когда мы приходим туда, мы называем его Макс, а для всех остальных употребляем "мистер", понимаете?
Я почтительно кивнул.
— Загляните в мою квартиру, если желаете,— продолжал Келлер.— Около половины девятого. "Зеленая башня", последнее жилое здание на Эспланаде, возле моста. Если сейчас собираетесь вернуться в деловую часть города, то такси на Нижнем Уровне Восьмой — лучший способ добраться оттуда до моего жилища. Попросите водителя следовать робби-роудом до поворота на Вашингтон.— Он потянулся к телефону.— До встречи!
Закрывая дверь, я услышал, как он спрашивает кабинет Уолкера.
Некоторое время я плутал среди столов, оккупированных болтающими партийными чиновниками, и в конце концов уперся в какой-то тупик, из которого меня вывела стенографистка. Когда я добрался до холла, Уолкер был уже там. Он жадно пил воду. Его гипертиреодные[40] серые глаза, круглые от страха, слепо смотрели сквозь меня. Могла ли пустяковая ошибка в рутине партийной терминологии привести к таким эмоциональным перегрузкам?.. А перегрузки были — руки у него тряслись так, что он с трудом держал бумажный стаканчик...
Я хотел было позвонить Шэрон. Но после "интервью" с бездушным и таинственным существом, носящим имя Билли Келл, я был в неважнецком состоянии. Скорее всего я запутал бы и напугал ее. А то и вообще сказал бы слишком много. Я пообещал себе, что обязательно поговорю с ней после встречи с Максом — если не будет очень поздно,— и отправился обедать. Обед прошел в скуке и одиночестве. А потом я доверился фортуне. Такси промчало меня через город на Нижний Уровень Восьмой авеню. Когда мы достигли въездного радианта, выложенного белым кафелем, мотор машины вдруг заглох. Водитель бросил деньги в щель монетоприемника. Приборный щиток автомобиля расцвел желтыми огнями. Водитель тронул клавишу, мотор проснулся, и такси вкатилось в сияющее таинственное нечто. Водитель убрал обе руки с руля и спокойно закурил.
— Что за чертовщина?
— Первый раз, приятель? Не приходилось пользоваться этой штукой? — Водитель подвинулся чуть правее, положил руки на спинку сиденья и с удовольствием повернулся ко мне. (Спидометр показывал сто двадцать.) — Движение в жилых кварталах города в это время невелико. Все держится на здешнем Всевидящем Глазе. Это не человек... Знаете, приятель, не то чтобы мне нравилось пользоваться этим, но раз уж я могу ехать подобным образом, то почему бы и нет?.. Возьми шокер[41], можешь даже не читать, лишь бы он напоминал тебе, что надо держать подальше от руля руки.— Он зевнул.
Я посмотрел на мелькающие за стеклом светильники и колонны:
— А как насчет аварий?
— Говорят, ни одной. У них тут сканер. Когда вы опускаете свои четыре монеты, он производит мгновенный контроль машины. Однажды тут меня прихватили — что-то в машине было не то, а я и не знал. Роббот загнал меня на ремонтную площадку, сразу за въездом. Зато ремонтники оказались людьми... Содрали с меня три бакса и знаете что? Мой пассажир не хотел платить. Начала разоряться. Ну, это была дама, которую ждал хахаль. Забавно, до сих пор существуют люди, которые думают, что Нижний Уровень вытерпит любую развалюху. Поставили копов на каждом въезде, чтобы отвадили их. Чертовы ослы, в основном, конечно, иногородние... Вот, проезжаем поворот.
— Уже?
Он расхохотался. Мы прогудели через листок клевера[42] и поднялись к выезду. Тут шофер вздохнул и взялся за руль.
— Все дело в том,— сказал он,— что робби не человек...
"Зеленая Башня" — это парящий модерновый дизайн. Каковы бы ни были использованы отделочные материалы, но в итоге складывалось впечатление, что башня выстроена из мягко светящегося зеленого нефрита. Рядом с нею опоры моста кажутся маленькими, но гордая грация его, считающегося теперь устаревшим, от этого не меркнет. Квартира Келлера находится на четырнадцатом этаже, который расположен сразу над двенадцатым.
