Гордон Диксон - Волк
Ему задавали вопросы о том, как Джима готовили к отправке на Тронный Мир, и почему именно его выбрали из многих кандидатов, мечтающих попасть туда.
- Джеймс Кейл, - сказал Якобсен, - был необычайно одарен во многих областях. Его физическое состояние было великолепным. То, что и требовалось, так как мы хотели послать туда человека, способного показать корриду. К тому же, в то время, когда мы обратили внимание на Джима, он не только имел научные степени историка и химика, как и антрополога, но и показал себя значительным авторитетом в областях культурных и социальных.
- Вы хотите сказать, - вмешался Хейнман, - что характером он значительно отличался от остальных?
- Он был ярким индивидуумом. Но, в конце-концов, все они таковы, сухо сказал Якобсен.
Он был довольно пожилым человеком лет шестидесяти, с копной седых волос, датчанин по национальности. Джим вспомнил, что с самого начала Якобсен был расположен к нему, в отличие от Макса Холланда.
- ...это было одним из требований, которые мы предъявляли избраннику, - говорил Якобсен.
Далее он перечислил по списку остальные требования. Грубо говоря, они обуславливали хорошее физическое и умственное развитие, эмоциональное равновесие и широкий диапазон знаний.
- Как насчет эмоционального равновесия? - вновь вмешался Хейнман. Не нашли ли вы его... скажем... несколько антисоциальным? то есть, я хочу спросить, не чурался ли он людей? Не пытался ли он все сделать в одиночку?
- Да, - подтвердил Якобсен. - И опять-таки, нам нужен был именно такой человек - ведь он должен был попасть в совершенно незнакомую обстановку, в чуждую культуру - намного более чуждую, чем где бы то ни было на Земле. Мы хотели, чтобы он был настолько замкнут в себе, насколько это возможно.
Якобсен не уступал ни на шаг. Хоть Хейнман и пытался задавать ему разные каверзные вопросы, седовласый человек держался крепко. Он продолжал утверждать, что Джим был не более и не менее, а как раз таким человеком, которого и требовалось послать по Проекту.
Речь Макса Холланда, выступавшего сразу же за Якобсеном, была абсолютно противоположна предыдущей.
- ...остальные члены группы, включенные в Проект, - сказал Холланд, чуть подавшись вперед, с горящей между пальцами сигаретой, - никогда бы не допустили подобного риска - риска для всей Земли, я хочу сказать. Наш мир, по сравнению с Империей, все равно, что цыпленок рядом со слоном. Цыпленок настолько мал, что может считать себя в безопасности, покуда на него не обращают внимания, разве что случайно или по ошибке он попадет под ногу слона, и поэтому у него нет никакой надежды. Мне кажется, весь Проект в целом принес нам серьезную опасность попасть под одну из ног слона-Империи, или случайно, или по ошибке человека, которого мы послали наблюдать на Тронный Мир. И мне стало еще более не по себе из-за характера и привычек Джеймса Кейла.
Холланд, как и Якобсен, был допрошен Хейнманом и другими членами комиссии. Но Холланд, в противоположность Якобсену, с готовностью помогал им обрисовывать Джима черными красками.
Он утверждал, что Джим с самого начала показался ему полным антиобщественником, вплоть до паранойи, человеком эгоистичным и уверенным в своей непогрешимости. Затем, очень холодно, он пересказал содержание беседы, которую они вели в раздевалке под трибунами арены на Альфе Центавра III, в которой Джим сказал ему, что отныне он будет действовать самостоятельно.
- Тогда, по вашему мнению, - сказал Хейнман, - этот человек, даже еще до того, как достиг Тронного Мира, уже был твердо намерен игнорировать полученное им задание, независимо от последствий для людей Земли?
- Да, я так считаю, - подтвердил Холланд. После этого вопросов ему больше не задавали.
Следующей была вызвана Ро. Но ее попросили просто посидеть и прослушать магнитофонную запись ее собственного рассказа о том, что Джим сделал с того времени, как она впервые увидела его на борту корабля принцессы Афуан, и вплоть до того момента, когда корабль опустился на космодром Земли.
Когда запись кончилась, Хейнман откашлялся, прочищая горло и наклонился, как бы собираясь заговорить с ней. Но губернатор Альфы Центавра, сидящий рядом, тоже наклонился и что-то прошептал председателю Комиссии на ухо. Хейнман внимательно выслушал его, затем откинулся в кресле. Ро была отпущена Комиссией безо всяких вопросов.
Сидящий рядом с Джимом Уилкоксин был до сих пор абсолютно спокоен. Но сейчас он наклонился и возбужденно зашептал на ухо Джиму:
- Послушайте! Мы, по крайней мере, должны использовать право перекрестного допроса и допросить ее. Этот губернатор Альфы Центавра допустил ошибку, когда посоветовал Хейнману отпустить ее просто так. Может быть, это было было знаком проявления почтения к ней, но вам-то это никак не может помочь. Она хочет давать показания в вашу пользу. Я уверен, что начни мы ее допрашивать, - ее ответы произведут прекрасное впечатление!
Джим покачал головой. В любом случае, спорить уже не было времени, потому что сейчас отвечать на вопросы Комиссии вызвали его самого. Хейнман начал было с личных качеств Джима, по которым его выбрали посланцем на Тронный Мир, но он быстро окончил эту тему, обходя этот скользкий вопрос.
- Возникали ли у вас когда-нибудь сомнения в правильности Проекта? спросил он Джима.
- Нет.
- Но перед вашим полетом на Тронный Мир, у вас, кажется, все же возникли такие сомнения? - Хейнман стал рыться в листках у себя на столе и в конце-концов вытащил тот, который был ему нужен. - М-р Холланд докладывает о разговоре, происходившем между вами на Альфе Центавра, я цитирую: "...Макс, теперь тебе уже слишком поздно вмешиваться. С настоящего момента я все решаю сам". Это так?
- Нет, - невозмутимо ответил Джим.
- Нет?
Хейнман нахмурился, глядя на него поверх листков, которые держал в руке.
- Я сказал не так, - ответил Джим. - Мои слова в действительности были такими: "Мне очень жаль, Макс. Но это должно было случиться рано или поздно. С настоящего времени, Проект не является для меня руководством. Сейчас я буду следовать только своему собственному мнению.".
Хейнман нахмурился еще сильнее.
- Не вижу никакой разницы.
- По всей видимости, ее не увидел и Макс Холланд. Но я вижу, иначе я не сказал бы это такими словами.
Джим почувствовал, как его изо всех сил дергают под столом за левый рукав.
- Полегче! - прошипел Уилкоксин. - Ради всего святого, полегче!
- Ах, значит вы ее видите, - сказал Хейнман с легкой ноткой торжества в голосе. Он откинулся назад и посмотрел на других членов Комиссии, сидящих за столом. - И вы не отрицаете, что взяли с собой на Тронный Мир револьвер и нож, несмотря на возражения м-ра Холланда?
