Андрей Фролов - Падение «Хрустального Бастиона»
На этот раз Покрышкин перед тем, как ответить, какое-то время размышлял, глядя прямо на бандита. Попробовал сглотнуть сухой комок, но чуть не закашлялся. Облизнул с губы кровь.
– Пока нет. – Он невесело усмехнулся, пожав плечом. – Но в одном я уверен – вы не из тех людей, кто принимает скоропалительные и незрелые решения. А потому верю, что докопаетесь до правды и без наших рассказов.
Все так же не поднимая глаз, Капкан кивнул, возвращаясь к бильярдному столу. Хотел что-то сказать, но в дверь за спиной Матвеева мягко постучали.
Алексей вздрогнул, словно это сама Смерть похлопала его по плечу, и чуть не споткнулся на ровном месте, пошатнувшись вперед. Затравленно обернулся.
Тактично постучав еще раз, в холл вошел молодой человек с набором секретарских имплантов на висках, ушах и затылке. Мазнув по пленникам безразличным, совершенно лишенным любопытства взглядом, сразу направился к Валерию Валерьевичу, разворачивая в руке упругий веер наладонной АйПи-станции.
– Валерий Валерьевич, я искренне прошу прощения, что перебиваю, но вы просили напомнить…
– Да, Петенька, конечно-конечно, что там у нас? – чуть смягчив тон, поинтересовался Капкан, заглядывая в планшет.
– Вот и вот, и еще встреча. У меня помечено как очень важная, – пальцами секретарь Петя профессионально тасовал по мягкому дисплею информационные файлы. – Через четверть часа.
– Да, спасибо, конечно… Подготовь там все, хорошо?
Легким кивком Капкан отпустил слугу, выскользнувшего за дверь столь же мягко и бесшумно. Собираясь с мыслями, бандит потер виски, возвращаясь к прерванному разговору:
– Хороший ответ, Павел. Смелый, такой же, как вы. И как ваш напарник, нужно заметить… Однако сейчас мы вынуждены закончить диалог. Полагаю, будет лишним напоминать, что до его возобновления вы останетесь в моей власти?
Покрышкин сдержал усмешку, но плечом дернул, а Леша лишь хлопнул глазами, не совсем понимая смысл формулировки. Дошло почти сразу, и он сдавленно икнул.
Охранник двинулся в его сторону, второй вновь придержал Покрышкина за локоть, но тут выяснилось, что Капкан сказал не все, что собирался. Опершись обеими руками о борт стола, он взглянул в окно, где расцветал искусственный электрифицированный день, и негромко отчеканил в напутствие:
– Говорят, Павел, что люди, как снежинки, столь же уникальны и не похожи друг на друга. – Охранник, уже разворачивающий Покрышкина к дверям, замер. – Пожалуй, я соглашусь, но поправлю утверждение на основании жизненного опыта. Так случалось, что снежинки, окружающие меня уже много лет, хоть и уникальны, но по большей части слеплены из дерьма. Не знаю, почему, но мне кажется, что вы не такой… Причин этого предположения найти пока не могу, но своей интуиции доверяю. А потому желаю вам и вашему напарнику как можно скорее обмануть мои наихудшие ожидания…
Алексей подумал, что Павел что-то ответит, продолжая дерзкую беседу с хищником, но тот лишь еще раз пожал плечом, поворачиваясь к Капкану спиной. Больше в эту ночь они не сказали друг другу ни слова…
На этот раз Матвеева вывели через дверь слева, откуда появился Покрышкин. Первый охранник помогал идти начальнику «Кобрятки», второй замыкал, стараясь, чтобы Леша не отставал. Мордоворотов в бильярдном зале заменила новая пара телохранителей, до этого момента поджидавшая снаружи.
Вновь в глаза бросились дорогие мелочи, которыми со вкусом был напичкан дом Капкана. Устройства для внутренней связи, камеры наблюдения, реагирующие на движение лампы, датчики, сканеры и многочисленные точки доступа в сеть. Оформлена электроника была богато, с позолотой и иными вычурными украшениями. Человек, нанявший профессионального секретаря, отдавшего тело карьере, мог позволить себе и не такое…
Охрана провела их через очередную анфиладу комнат. Миновали музыкальный салон, просторный зал для одновременного просмотра десятка огромных стереопанелей, транслировавших многочисленные новостные передачи и биржевые сводки. Приложив оснащенную специальным чипом ладонь к датчику в стене, первый охранник отпер неприметную серую дверь. За ней, по-спартански бетонная и лишенная изысков, взгляду Матвеева открылась стелящаяся вниз лестница.
– Пошел! – приказал один из телохранителей, в подтверждение мотнув головой.
Щурясь в полумрак, пришедший на смену буйству яркого света, Покрышкин и Леша принялись спускаться, придерживаясь за стену. Тут было еще прохладнее, но заслуг систем кондиционирования в этом не содержалось – в лицо Леше дышал настоящий подвал, пригодный для хранения дорогих вин. И пленников.
Худшие опасения подтвердились, когда они достигли дна и осмотрелись. В три стороны разбегались коридоры с рядами одинаковых дверей, вдоль стен тянулись провода и трубы. Было чисто, а потолочные лампы давали мягкий, хоть и тускловатый свет. Конечно, тут не наблюдалось даже намека на пирующую наверху роскошь – простые бетонные плиты покрашены в светло-синий, пол и потолок оставались серыми, а бытовую электронику и системы безопасности даже не пытались спрятать или замаскировать под интерьер.
Охранник, снова занявший место во главе процессии, толкнул Павла в левый коридор. Двинулись сквозь прохладу, шагов через двадцать остановились перед железной дверью – массивной, с тяжелым электронным засовом и открывающимся посредине окном для передач… Алексей рассмотрел еще несколько таких же дверей – они находились в настоящей подземной тюрьме на три-четыре камеры…
Он с опаской взглянул на Покрышкина, пытаясь понять, как вести себя в этой непростой обстановке. Но Павел оставался невозмутим, будто попал на курорт, а не в застенки, и Леша сник.
Охранник набрал код, отпер дверь. Довольно грубо, хоть и без лишней силы, впихнул пленников в камеру. Все так же равнодушно закрыл створку, из-за которой до Матвеева донеслось лишь пиликанье электронных засовов.
Камера оказалась тесноватой, но и на ледяные застенки средневековой Бастилии не походила. Крашеные бетонные стены, две узкие откидные кровати вдоль них, устройство связи с охраной, крохотный дисплей, умывальник и унитаз в углу – за годы работы на вахтах Алексей видел гостиницы, обставленные хуже. Освещались новые хоромы сотрудников «Кобрятки» двумя длинными лампами дневного света, сейчас горевшими в полную мощь.
Павел тяжело вздохнул, только наедине с напарником позволив себе не держать струной больную спину. Повалился на тонкий матрац, притягивая отсыревшую подушку, покряхтел, устраиваясь удобнее. Не зная, с чего начать долгожданный разговор с шефом, Алексей беспокойно обернулся на толстую дверь.
– А разве это законно, делать в подвале своего дома настоящую тюрьму? – спросил он, продолжая озираться.
