Джоу Росс - Сквозь пространство и время
Настала очередь носков, и Старбак, приподняв по очереди обе ножки, обжег жаркими поцелуями узкие ступни.
Затем он сдернул с нее персиковое белье.
– Так я и знал, – пробормотал он ей прямо в губы, накрыв груди ладонями.
– Знал что? – выдохнула она.
– Что твоя кожа еще нежнее, чем этот шелк.
А еще через миг его рот был везде, жаром и пламенем зажигая все, к чему бы он ни прикоснулся. Грудь, бедра, впадинки под коленями, родинку на пояснице, плечи. Он бы должен был брать, а он лишь дарил.
Она мечтала об этом. Долгие годы. Но никогда, даже в самых сладостных грезах, она не могла вообразить такой жажды. Такой безумной страсти.
Пламя жгло невыносимо. Она извивалась на цветастых простынях, влажное тело блестело от пота. И словами, и отчаянными жестами она снова и снова умоляла Старбака прекратить эту пытку, но он все продолжал, вознося ее все выше одними лишь губами и ловкими, грешными руками.
Сны стали реальностью, мечты исполнились.
Она впивалась ногтями в простыни; она яростно мотала головой, веером разбрасывая по цветастой подушке медно-рыжие волосы.
Его имя криком рвалось из ее горла, но с полуоткрытых губ сорвался лишь шепот:
– Старбак.
Он стиснул зубами нежную кожу внутренней стороны бедер, но боли не было. Только желание.
– Еще нет. – Он прикоснулся языком к тому месту, где его зубы оставили едва заметный след. – Я хочу, чтобы ты запомнила это. – Его дыхание порывами жаркого сирокко пробегало по треугольному гнездышку шелковистых волос, за которым таились ее женственные тайны. – Я хочу, чтобы ты запомнила меня.
– Как я могу забыть? – выдохнула она в ответ на прикосновение его губ к средоточию сокровенных чувствований.
Она выгнулась под ним, напряглась как струна; из ее горла вырывались стоны, просьбы, мольбы, а ласки его губ поднимали ее к пределам наслаждения. И за пределы.
Снопы света и огня расходились из этого средоточия и искрящимися, золотистыми импульсами облегчения пронизывали ее тело.
Он крепко обнял ее, ожидая, пока уймется дрожь. Потом встал и сбросил рубашку, джинсы и трусы.
Черити не сводила с него глаз, взглядом охватывая широкие плечи, мощный торс с темным жестким покровом, сильные смуглые ноги, и осознала, что, даже будучи наполовину сарнианином, он определенно выглядел как земной мужчина. И физически очень возбужденный, если уж на то пошло.
– Ты знаешь, как долго я ждал этого? – Он вернулся в постель и привлек ее к себе. – Как долго я ждал момента, когда буду вот так лежать с тобой?
– Все эти две с половиной недели?
В ее тоне он уловил едва заметное разочарование и не замедлил смахнуть его поцелуем.
– Всю жизнь, – возразил он, когда они оторвались друг от друга, чтобы отдышаться.
Смуглые пальцы обвились вокруг ее талии, и он усадил ее на себя. Черити, ощутив осторожное, твердое прикосновение его плоти, на мгновение напряглась.
– Все хорошо, – успокаивал он ее лаской голоса и жестов. – Ты такая теплая. Такая влажная. И такая упругая.
Их взгляды безмолвно слились, и Черити направила его в себя. От его мощи мышцы ее напряглись, но нежность его взгляда помогла ей расслабиться, и вскоре он оказался так глубоко, что стал частью ее самой.
Черити уперлась ладонями в его грудь, окунулась в его туманный взгляд и начала медленно, как на волнах, раскачиваться, наслаждаясь его ощущением внутри себя. Наслаждаясь им.
Возбуждение поднималось из глубин – жарче и сильнее, чем раньше. Она откинула голову, закрыла глаза и крепко стиснула коленями его бедра. Ее захватил ритм такой же древний, как и силы, создавшие обе их галактики.
С внезапной ослепляющей ясностью Старбак осознал, что ему никогда не найти такой совершенной женщины себе под пару. Он мог бы обрыскать Вселенную, потратить несколько жизней – и не встретил бы женщины, которая бы до такой степени – и физически и духовно – гармонировала с ним.
Для Старбака любовь с Черити стала взглядом сквозь щелку в таинственный мир. Мысль о том, чтобы провести остаток жизни без нее, была невыносима. Но какой у него выбор?
Прежде чем он успел прийти к разумному выводу, разум распался, здравый смысл растворился, и остался лишь этот единственный миг. Лишь это умопомрачительное ощущение потрясающего, абсолютного отречения.
Впервые в жизни испытывая физический оргазм, Старбак сперва решил, что умирает. Но второй, более острой его мыслью было, что он нашел тот мифический рай, в который, похоже, верит большинство терран.
Последней связной мыслью стало, что он никогда не предполагал возможности испытывать победный триумф и поражение одновременно.
Черити лежала, растворившись в своих ощущениях. Кровь яростно пульсировала в венах, тело стало мокрым, как макаронина, и по нему проходили волны сладостной дрожи удовлетворения.
– Никогда не знала, – шепнула она. От благоговения и обретенного чисто женского знания ее глаза потемнели, голос охрип.
– Я знаю.
Она изобразила возмущение его откровенной мужской гордостью.
– В который раз поражаюсь, до какой степени мужской эгоцентризм способен переходить все пределы пространства и времени.
– Мои слова не имеют ничего общего с эгоцентризмом, – возразил Старбак. – Ни с мужским, ни с каким другим. – Его ладонь пробежала по ее бедру, по округлым ягодицам и замерла на ямочках поясницы. – Я знал, о чем ты думаешь, любовь моя, потому что сам думал точно о том же.
– О! – Ее восхитила мысль, что для него все, что произошло между ними, так же важно, как и для нее.
– Свой первый сексуальный опыт я испытал в день, когда выбрал себе имя, – объяснил Старбак, – ровно в пятнадцать лет. Но на Сарнии занятия любовью не похожи на земные.
Она не удержалась от вопроса:
– Лучше?
Его глубокий, низкий смешок отозвался в ее груди.
– Мне они всегда казались вполне удовлетворительными, – признал он. – Чисто духовно. Только что я обнаружил, что физически они оставляют желать много лучшего.
– Ты никогда раньше не занимался физической любовью?
– Нет.
– Тогда откуда же…
Она отвернулась, смущенная собственным вопросом. Просто смешно, подумала Черити, если не забывать, что только что они со Старбаком были близки так, как только могут быть близки люди.
– … я знал, что делать?
– Да.
Он лениво провел рукой по ее телу – от плеча к бедру.
– Я просто-напросто следовал своим инстинктам.
– У тебя хорошие инстинкты. – Лучше, чем хорошие. Потрясающие.
– А, но вдохновляла меня ты.
Его бархатный, осипший от переживаний голос окутывал ее мягким теплым покрывалом. Она взглянула на него, не скрывая чувств.
