Вера Чиркова - Под темной луной
Нужно будет устроить еще одну душевую, принимаю решение стоя под мощными струями. В каждом афийском доме есть умывальная комната, а в некоторых даже не одна. Обычно это каменная бадья, в которую тонкой струйкой течет вода поступающая под естественным напором из горной речки. Зимой вода настолько ледяная, что афийцам приходится таскать из кухонь котлы с кипятком. Но летом греть воду не принято, и в умывальной комнате никто не задерживается больше одной – двух минут. Зато все каждый вечер ходят купаться к океану, за исключением тех дней, когда шторма делают это невозможным. Я заранее веселюсь, представляя, как Трик с Баметом в первый раз испробуют на себе контрастный душ, и, выйдя из кабинки, первым делом отправляю роботов с новым заданием.
Одевшись, иду проведать своего Малыша. Он как всегда трогательно рад моему визиту, трется змеиной головкой о руки и, закрыв глазки, в экстазе застывает, весь воплощение преданности. Взяв черепашку на руки, отправляюсь погулять с ним по садику. Но уже на лестнице, окунувшись в ароматы, распространяющиеся из кухни понимаю, что вовсе не против завтрака. Или это уже обед?!
– Доброе утро, Фарина! – приветствую кухарку, отворив двери кухни. – Не могли бы вы принести мне в садик чего-нибудь перекусить?!
– Да, да, конечно, – приветливо отзывается она, оборачиваясь от столика, на котором что-то лепит из теста. И ахает, выронив из рук на пол почти готовый пирожок. – Что это за гадость у вас в руках?!
Вынырнувший из-под полки ушани деловито принимается уничтожать несостоявшийся шедевр, а Малыш, завидев его вытягивает шею и угрожающе шипит, еще больше пугая Фарину.
– Это мой питомец, – извиняющимся тоном объясняю я, здорово подозревая, что таким любимцем навсегда подорвал свой авторитет в глазах кухарки.
Мы спешно ретируемся из кухни и, пройдя через холл, выходим в садик. Я тут же опускаю Малыша на дорожку, и устраиваюсь на скамье около фонтанчика. Черепашка деловито обследует почву под кустами, не отходя, однако, далеко от меня. Вскоре в дверях, ведущих в садик, появляется Фарина. Опасливо поглядывая под ноги, она несет поднос, уставленный разнообразными тарелками и кувшин с соком.
– Спасибо! – благодарю я, забирая у нее поднос и ставя рядом с собой на скамейку. – А не могли бы вы налить мне кружку кипятка?!
Изумленно расширив глаза, кухарка молча кивает.
Я понимаю ее удивление, здесь не пьют кофе, а травяной чай заваривают заранее и пьют слегка остывшим. Но я сегодня хочу именно кофе, такой вот неожиданный каприз. И виноват во всем пушистый хомяк, пробудивший во мне неведомую раньше тоску по родному миру. Сейчас я не имею права бросить здесь все и улететь домой. Но хоть кофе то мне можно?!
Фарина приносит кипяток и с тревогой следит, как я бросаю туда из маленькой серебристой конволюты черную таблетку концентрированного растворимого кофе. Знакомый запах мгновенно достигает моих ноздрей, заставляя зажмурится от предвкушения.
– Можно вас спросить? – робко начинает кухарка.
– Конечно. – Открывая глаза киваю я, и делаю первый глоток. Великий космос, как здорово!
– Спрашивайте, – приглашаю ее продолжать, тем временем прикидывая, стоит ли давать ей попробовать мой напиток, если она спросит, не собираюсь ли я отравиться.
– Господин Эзарт, – неуверенно начинает Фарина.
– Во-первых, просто Эзарт, мы же друзья, вы забыли?! – перебиваю я ее. – А во-вторых, садитесь, я не могу спокойно завтракать, когда около меня стоят.
– Да, конечно, – поспешно соглашается она, усаживаясь на краешек скамейки, и, немного поколебавшись, продолжает, – Так вот, я хотела спросить…, то-есть, я видела, как вы изменили лицо Трика, то-есть Рикена, и я подумала, если вы такое можете, тогда возможно надо еще изменить… ну как это называется…
Совсем запутавшись, Фарина смолкает, стиснув кулачки и беспомощно глядя на меня. Не пойму, чего же она хочет?! Внешность Трика от вмешательства мику только выиграла. Хотя прибор лишь стимулировал отложение жира в области подбородка и скул, лицо изобретателя сразу из тонкого и полудевичьего стало мужественным и волевым. Лично я был почти в восторге от полученного результата, однако чувства матери пока оставались для меня совершеннейшей загадкой.
– А что вам в нем не нравится, Фарина?! – осторожно интересуюсь я. – Мне казалось, Рикен стал очень неплохо выглядеть. Вот нужно только еще фамилию ему подобрать подходящую, да договориться, откуда он мог приехать сюда. Ведь все заметят, как вы к нему относитесь, вот я и хотел спросить, а что, если мы назовем его вашим племянником?! Допустим, приехавшим из Ламоко?! У вас там нет родственников?!
– У меня был двоюродный брат в Картане, – качает головой Фарина, – но он погиб в рудниках. Еще пятнадцать лет назад.
– Прекрасно! – одобрительно киваю я. – То – есть, я хотел сказать – мои соболезнования. Но у него вполне мог быть сын, о котором вы не знали. Ну, незаконный, от любимой женщины. И когда мальчик подрос, мать на смертном одре рассказала ему, кто был его отец, и что в столице у него есть тетя. Бывает такое?!
– Да, но брат не был женат! Почему бы он ни признал своего сына? – сомневается Фарина.
Да, действительно, загвоздка. Афийцы любят своих детей, и если уверены в отцовстве, им достаточно сказать об этом священнику в любом храме. Он тут же внесет соответствующую запись в свиток. И ребенок автоматически перестает быть незаконнорожденным. Но ведь могут же быть обстоятельства, помешавшие брату Фарины это сделать?!
– Ну, а если, ваш брат не знал, что у него будет сын?! Допустим, отец девицы перевез семью в другой город, когда она сама еще не поняла, что беременна? Или насильно выдал ее замуж за выгодного жениха и тот увез жену подальше?! А у девушки остался только браслет на память о любимом?! И она одна знала правду, кто отец ее ребенка? – фантазирую я.
– И мальчик приехал ко мне, когда узнал про казнь, – подсказывает она, невольно заражаясь азартом создания легенды.
– Правильно. Только он уже несколько лет как покинул свой город, сбежав после смерти матери на торговом судне. Это, чтобы никто не начал копаться в его прошлом. А как звали вашего брата?! Кстати, вам он мог рассказать о своей любви, и поэтому, увидав браслет, вы сразу поняли, что перед вами племянник.
– Да, да – уже обживает в своем сердце эту легенду Фарина. – А звали брата Гридас Карзи.
– Чудесное имя. Девушка могла назвать сына в память об отце Гриден. А фамилию Карзи можно записать в любом храме с вашего согласия. Ну как, подойдет?! Гриден Карзи! По моему неплохо. А то, что вы зовете его Рикен, ну это вы попросили его разрешить так называть в память о сыне. Вы этого хотели, Фарина?!
