Конни Уиллис - Не считая собаки
Сирил ткнулся носом в куст, вспугнув какую-то птаху.
– Сюда, киса! – звал я. – К ноге!
– Нед! Сирил! – донесся до нас голос Теренса, и я дернулся, зашелестев веткой. – Чайник кипит! – Он вышел с открытой банкой персиков. – Что вы там возитесь?
– Решил прибрать слегка. – Я сунул щипцы в ботинок. – Упаковать все обратно, чтобы завтра не задерживаться.
– Приберем после десерта, – заявил Теренс, хватая меня за локоть. – Пойдемте уже.
Он отвел нас к костру. Сирил настороженно озирался, профессор разливал чай по оловянным кружкам.
– Dum licet inter nos igitur laetemur amantes[21], – возвестил он, передавая мне чашку. – Идеальное завершение идеального дня.
Идеальнее некуда. Я не сумел вернуть кошку, разлучил Теренса с Мод, помог ему добраться до Иффли на свидание с Тосси – и кто знает, каких еще дров наломал.
Но что толку плакать над пролитым молоком? Метафора, может, не самая подходящая к случаю, однако его все равно не соберешь обратно, коль уж пролилось. Да и какая метафора будет уместнее? Шкатулка Пандоры? Джинн из бутылки?
Плакать бесполезно, сделанного не воротишь. Нужно как можно скорее доставить Принцессу в Мачингс-Энд, пока не стало еще хуже.
Верити просила держать Теренса подальше от Тосси, но она не знала про кошку. Я должен немедленно вернуть пропажу на место, а самый подходящий способ для этого – сообщить о находке Теренсу. Он будет на седьмом небе и на всех парах помчится в Мачингс-Энд.
Однако положение и без того шаткое, лучше не усугублять – ведь Тосси может из благодарности за возвращение Принцессы влюбиться в Теренса вместо своего мистера К. Или Теренс задастся вопросом, как Принцессу занесло так далеко от дома, и пустится в погоню за предполагаемым похитителем, как гнался за лодкой, свалится в темноте с запруды и утонет. Или утопит кошку. Или вызовет Бурскую войну.
Лучше я сохраню свою находку в тайне до Мачингс-Энда. Если удастся заманить ее назад в корзину. И вообще отыскать.
– А вдруг мы найдем Принцессу Арджуманд? – поинтересовался я небрежным (хотелось бы верить) тоном. – Как мы ее поймаем?
– Вряд ли ее придется ловить, – усомнился Теренс. – Полагаю, она сама с благодарностью кинется нам в объятия. Она ведь не привыкла выживать в дикой природе – со слов Тосс… мисс Меринг, до сих пор Принцесса обитала в холе и неге.
– А если все же придется? – настаивал я. – Она подойдет на зов?
Теренс с профессором изумленно округлили глаза.
– Это ведь кошка!
– Тогда как ее отлавливать, если она испугается и не захочет подходить? Устраивать ловушку или…
– Думаю, можно подманить чем-нибудь вкусным. Наверняка она будет голодная.
Теренс мечтательно уставился на воду.
– Может статься, она сейчас тоже смотрит на реку, как и я. «Когда вечерняя прохлада струит свой позлащенный шлейф через чертоги ночи»[22]…
– Кто? – Я пошарил взглядом по берегу. – Принцесса Арджуманд?
– Да нет же! – с досадой бросил Теренс. – Мисс Меринг. Смотрит ли она сейчас на этот же закат? Знает ли она, как знаю я, что нам суждено быть вместе, подобно Ланселоту и Гиневре?
Еще одна злополучная пара, но их злосчастье ничто по сравнению с тем, что ждет нас, если я не отловлю кошку и не доставлю в Мачингс-Энд.
Я встал и начал собирать посуду.
– Пожалуй, лучше все уложить и отправиться на боковую, чтобы завтра пораньше сняться.
– Нед прав. – Теренс повернулся к профессору, неохотно отрывая взгляд от реки. – В Оксфорд нужно выдвигаться рано поутру.
– Есть ли необходимость плыть в Оксфорд? – возразил я. – Мы можем взять профессора в Мачингс-Энд, а в Оксфорд отвезти потом.
Теренс смотрел на меня в недоумении.
– Так мы выиграем по меньшей мере два часа, а уж сколько там по берегу исторических мест! Руины и могилы и… Раннимед, – импровизировал я. – Ведь это слепые силы природы способствовали подписанию Хартии вольностей?
– Слепые силы? – взвился профессор. – Ни в коем случае, только поступки, только характер! Бессердечие короля Якова, медлительность папы, стремление архиепископа Лэнгтона настоять на неприкосновенности личности и власти закона. Природа! Хотел бы я послушать, как Оверфорс объяснит подписание Хартии вольностей силами природы! – Он одним глотком допил чай и решительно поставил чашку. – Непременно едем в Раннимед!
– А как же ваша сестра с племянницей? – напомнил Теренс.
– Мой лакей их обеспечит всем необходимым, да и Моди у меня вполне самостоятельная. Король Яков, знаете ли, сильно просчитался, выступив в Оксфорд. Сиди он в Лондоне, история сложилась бы совсем иначе. Мы его оплошность повторять не будем, – заявил профессор, подхватывая удочку. – Возьмем курс на Раннимед.
– Но ваша сестра с племянницей не узнают, куда вы делись.
– Можно послать телеграмму из Абингдона, – пожал я плечами.
– Да-да, телеграмму. – Профессор Преддик проковылял к берегу.
Теренс озабоченно посмотрел ему вслед.
– Вам не кажется, что он будет нас задерживать?
– Полно вам. Раннимед почти у самого Виндзора – я могу отвезти профессора на лодке, пока вы будете в Мачингс-Энде с мисс Меринг. К полудню доберемся. И у вас будет время привести себя в порядок, чтобы предстать в самом выигрышном виде. Можем остановиться в «Ячменной скирде», – я припомнил название гостиницы из «Троих в лодке», – там вам отутюжат брюки и начистят туфли.
А я выскользну украдкой, пока ты будешь бриться, и верну кошку в Мачингс-Энд. Если отловлю.
Теренс по-прежнему колебался.
– Что ж, полагаю, время мы выиграем, – наконец признал он.
– Значит, решено. – Я свернул плед-скатерть и сунул его в короб. – Вы мойте посуду, а я устрою постели.
Теренс кивнул.
– В лодке поместятся только двое. Я посплю у костра.
– Нет-нет, сегодня у костра останусь я.
Я достал одеяла и все, кроме двух, расстелил на дне лодки, а оставшиеся унес на поляну.
– Не лучше ли поближе к огню? – спросил Теренс, собирая тарелки стопкой.
– Нет, врач не рекомендовал мне спать в дыму.
Пока Теренс, закатав брюки, ополаскивал посуду, стоя по щиколотку в воде, я тайком вытащил из багажа фонарь и веревку, жалея, что профессор не прихватил невод.
Нужно было спросить Теренса, что едят кошки. От ужина осталось немного стилтона. Любят ли кошки сыр? Нет, я путаю с мышами. Сыр любят мыши. А кошки – мышей. Но вряд ли мы брали в дорогу мышей.
Молоко! Вот что они любят. Заведующая кокосовым тиром на Осенней ярмарке долго ругалась на кошку, вылакавшую все молоко из бутылки, оставленной молочником на крыльце. «Когтями крышку содрала, паршивка такая!»
Молока у нас не было, но в бутылке плескались остатки сливок. Рассовав по карманам бутылку, блюдце, банку горошка и еще одну с тушенкой, хлебную горбушку и открывалку, я припрятал их на поляне, а потом вернулся к костру.
