Дуглас Адамс - Автостопом по Галактике. Опять в путь (сборник)
Криккитские роботы подобрали это злосчастное стальное создание в болотах Беты Прутивнобендзы, так как чуть ли не с первого взгляда обратили внимание на гигантскую мощь его интеллекта, который мог им весьма сгодиться.
Однако от них укрылся сопутствующий этому умственному потенциалу жестокий душевный надлом. Причем холод, тьма, сырость, теснота помещения и одиночество подействовали на него отнюдь не в лучшую сторону.
Робот был недоволен навязанным ему делом.
Помимо всего прочего, работа над координацией военной стратегии целой планеты спасала от безделья лишь крохотную частичку его великолепного мозга. Остальные электронные извилины ужасно соскучились. Трижды найдя решение всех основных математических, физических, химических, биологических, социологических, философских, этимологических, метеорологических и психологических проблем во Вселенной (кроме своих собственных), он совсем измаялся праздностью и с горя взялся сочинять короткие жалобные песенки без складу и ладу. Сейчас он работал над колыбельной.
Мир покрыла темнота, —
завывал Марвин,
Только мне она не светит,
Инфракрасные зрачки
Видят круглосуточно всю мерзость,
Ненавижу, ночь, тебя.
Он помедлил, набираясь творческих и душевных сил перед новой строфой.
Я укладываюсь спать,
Электроовец считать,
Не желайте снов мне сладких,
Лучше ими подавитесь,
Ненавижу, ночь, тебя.
– Марвин! – прошипел кто-то во тьме.
Робот вскинул голову, чуть не оборвав замысловатую паутину электродов, которая связывала его со средоточием криккитского Воен-Компьютера.
Он увидел распахнутый вентиляционный люк, из которого выглядывала нечесаная голова. Другая нечесаная голова пыталась ускорить события, беспокойно стреляя глазами по сторонам.
– А, это вы, – пробормотал робот. – Я предполагал подобный вариант.
– Здорово, браток, – удивился Зафод, – это ты сейчас пел?
– Я, – с горечью признался Марвин, – нахожусь сейчас в крайне безупречной форме. Просто блистаю.
Зафод высунул головы из люка и осмотрелся по сторонам:
– Ты один?
– Да, – сообщил Марвин. – Сижу одиноко в темнице сырой, тоска и страдание – мои верные спутники. А также мой гигантский интеллект. И бездонное отчаяние. И…
– Ага, понял, – прервал его Зафод. – Слушай, а ты-то как со всем этим связан?
– Вот, – пояснил Марвин, указывая той рукой, что поздоровее, на дремучую сеть электродов, связующую его с криккитским компьютером.
– Раз так, – растерянно молвил Зафод, – я тебе, наверное, обязан жизнью. Дважды.
– Трижды, – уточнил Марвин.
Зафод резко повернул голову (вторая голова зорко уставилась совершенно не в ту сторону) – как раз вовремя, чтобы наблюдать, как подкравшийся к нему сзади ужасный боевой робот, дымясь, забился в конвульсиях. Неуклюже попятившись назад, робот уткнулся спиной в стену, сполз на пол и, поерзав на месте, привалился щекой к стене, после чего безутешно зарыдал.
Зафод опять поглядел на Марвина.
– Ну и мироощущение у тебя, – заметил он.
– Даже не спрашивайте, – ответил Марвин.
– Не буду, – пообещал Зафод. И сдержал обещание. – Слушай, – заявил он, – у тебя классно получается.
– Полагаю, это значит, – парировал Марвин, придя к этому логическому умозаключению силами какой-то 0,000 000 000 000 01 своего светлого разума, – что вы не планируете меня освобождать или предпринимать что-либо еще подобное в этом направлении.
– Старик, ты же знаешь, я бы с радостью.
– Бы.
– Бы.
– Ясно.
– У тебя отлично получается.
– Ну да, – заметил Марвин. – Зачем прерываться, когда чаша страданий едва-едва переполнилась?
– Мне нужно найти Триллиан и ребят. Слушай, ты не догадываешься, где они? Я-то без понятия – хоть всю планету обшаривай. А это дело долгое.
– Они очень близко отсюда, – скорбно сказал Марвин. – Если хотите, можете понаблюдать за ними отсюда по монитору.
– Я лучше к ним пойду, – рассудил Зафод. – Э-э, вдруг им нужна помощь, мало ли что?
– Возможно, будет лучше, – произнес Марвин (и тут в его замогильный голос вплелась неожиданная нотка властности), – если вы ограничитесь наблюдением отсюда по монитору. Эта юная особа, – добавил он внезапно, – одна из наименее блаженно безмозглых форм органической жизни, с которыми меня, к моему глубочайшему неудовольствию, не смогла свести моя злая судьба.
Несколько минут Зафод блуждал по этому лабиринту отрицаний, пока не прошел его до конца. И удивился.
– Триллиан? – воскликнул он. – Эта малютка? Складненькая, конечно, но нрав тот еще. Сам знаешь, каково с ними, с бабами. А может, не знаешь. А если знаешь, то не хотел бы я этого слышать… Ладно, врубай ящик.
– … настоящими марионетками.
– Чего? – воскликнул Зафод.
Слова были произнесены голосом Триллиан. Зафод обернулся.
На стене, у которой рыдал криккитский робот, засветилось изображение какого-то другого зала, затерянного где-то в недрах Робот-Воен-Зон. По-видимому, там проходил военный совет – точно Зафод определить не мог, так как робот заслонял экран.
Он попытался спихнуть робота с места, но тот, придавленный гнетом своего тяжкого горя, полез кусаться. Пришлось оставить его в покое и напрячь зрение.
– Вы только задумайтесь, – продолжал голос Триллиан, – ваша история – это же просто череда феноменально невероятных событий. Поверьте моему опыту, в чем-чем, а в невероятностях я разбираюсь. Для начала – ваша полная изоляция от Галактики. Абсолютно беспримерная ситуация. Планета на самом ее краю, да еще и внутри Пылевого Облака. Это явно подстроено нарочно.
Зафод весь кипел оттого, что не мог видеть экран. Голова робота заслоняла людей, к которым обращалась Триллиан, универсальная боевая бита – фон, а локоть руки, трагически подпиравшей его лоб, – саму Триллиан.
– Далее, – продолжала Триллиан, – пресловутый звездолет, потерпевший крушение на вашей планете. Заурядное событие? Вряд ли. Вы представляете себе, как мала вероятность, что курс звездолета и орбита какой-нибудь планеты случайно скрестятся?
– Привет, – прокомментировал Зафод, – она сама не знает, что болтает. Видел я этот звездолет. Чистой воды липа. Ежу понятно.
– Я это предполагал, – раздался из темницы голос Марвина.
– Как же, как же, – парировал Зафод. – Только что от меня услышал. Ладно, я все равно не понимаю, при чем тут эта фигня.
– А тем более, – продолжала Триллиан, – вероятность того, что он пересечет орбиту единственной планеты в Галактике или вообще во всей известной мне Вселенной, для которой его появление будет сильнейшей душевной травмой. Знаете, какова вероятность? И я тоже не знаю – вот как она мизерна. Значит, это вновь подстроено нарочно. Не удивлюсь, если звездолет окажется фальшивкой.
