Герберт Франке - Холод вселенной
-- Но почему ты это сделала?
-- Я поняла, что будет дальше... Этот черный юноша... думаешь, Валленброк дал бы ему уйти? Конечно, я не предполагала, что Эйнар найдет пистолет и оставит себе.
Я прислонился к полке... только теперь я вспомнил, что пребывание в этой комнате, возле этих сосудов, может оказаться опасным. Я вышел на середину комнаты, подальше от смертельного излучения. Выглянул в коридор... Валленброк снова включил блокировку, но какова она была, эта блокировка?
-- Можно отсюда выйти?--спросил я Катрин, как будто она знала ответ.
Она подошла к дверному проему, осмотрела косяк.
-- Световая блокировка! Вот здесь... и здесь... -- Она показала несколько еле заметных углублений в раме, потом провела рукой по полке и сдула пыль--сразу стали заметны тонкие пучки света. Они были расположены так тесно, что проползти между ними не было никакой возможности.
Катрин присела на корточки, примериваясь к уровню нижнего луча.
-- Если отключить его, мы могли бы проползти под ним,-- пояснила она. Катрин сняла фонарь со шлема, включила и направила свет прямо в стеклянную линзу.-- Ну давай скорей!
Я плохо соображал в этот момент и даже не понял, насколько опасна была эта попытка. Но все обошлось довольно легко. Поднявшись с четверенек, я направил свет своего фонаря на фотоэлемент, и Катрин быстро и ловко проделала тот же путь, что и я. Итак, мы выбрались из плена и пошли в том же направлении, что и Валленброк. Теперь Катрин указывала дорогу. Что она задумала? Может, мне ее следовало бояться?
Катрин была предательница! Кажется, я давно это знал -- была одна мелочь, настолько незаметная, что даже Валленброк не обратил на нее внимания. Обратный счет команд, последние минуты в Центре управления... Катрин вышла и вернулась со шлемами. Она надела свой шлем и опустила маску противогаза... Да, да, она опустила на лицо маску противогаза! Все погрузились в сон, кроме нее. Она получила возможность действовать!
Катрин -- предательница! До последней минуты я не хотел этому верить; теперь же, когда никакое другое объяснение было невозможно, все, что ужасало меня всего несколько дней назад, вдруг совершенно потеряло значение. За двести лет мои представления, взгляды и предрассудки не изменились. Они как бы законсервировались, а теперь оказалось достаточно нескольких дней, чтобы все во мне перевернулось. Я сам переставал себя понимать! Мы бежали, бежали, насколько хватало сил, и у меня не было возможности расспросить Катрин о том, что еще оставалось для меня неясным. Да все эти детали уже были не важны--лишь настоящее имело значение. Только теперь, когда мы бежали следом за Валленброком, я понял, что ему было важно не столько выявить и наказать саботажника, сколько выполнить гораздо более важную задачу. Ответный удар Союзных армий был предотвращен. Катрин удалось помешать этому. Сумела ли она отключить систему или просто прервала отсчет команд? Меня обожгла мысль, что этот отсчет замер на цифре три. Еще три приказа, три строчки цифр на экране, три переключения, три команды, три нажатия кнопки--и возобновится то, что было прервано двести лет назад--вплоть до гибельного конца. Застрявшие в памяти обрывки речей Валленброка вдруг сложились в единое целое: надо выполнить свой долг до конца... ответственность перед историей... достойная смерть... Я вспомнил проклятия, которые он произнес над телом Нерона... Вся его воля, весь его фанатизм были нацелены на этот последний удар, кульминация была еще впереди... Не знаю, с самого ли начала Валленброк задумал это, или встреча с отрядами, продолжавшими сражение под землей, навела его на эту мысль, но он явно понял, что великой победы обычным путем ему уже не добиться, и если удержать власть для человека-- вопрос жизни или смерти, то гибель неизбежна.
Катрин не приходилось отыскивать дорогу, она превосходно ориентировалась в подземном лабиринте-- может, это связано с ее секретной работой, которую она так ловко от нас скрывала? Она ведь и мне ничего не сказала даже в ту ночь, в отеле... Может быть, она решила на краткий миг забыть прошлое, решила посвятить эту ночь своему счастью. И если бы не появился Валленброк, кто знает...
Шли мы не так быстро, как нам хотелось. Катрин приходилось все время следить за предупредительными знаками, и хотя она, очевидно, знала, как находить цифровой код по желтым меткам на стенах, ей все-таки требовалось время, чтобы отыскать эти метки. Наконец мы остановились перед дверью... Катрин огляделась, посмотрела вниз... Видимо, это место ей было знакомо, но она хотела найти следы Валленброка -- отпечатки подошв на пыльной земле. Остановившись перед дверью, Катрин что-то обдумывала. Я ждал...
-- Валленброк разблокировал вход... В таком состоянии он вряд ли сообразит снова закрыть его.-- Я сказал это просто так, следуя естественной логике -- но можно ли было сейчас полагаться на логику?
-- Пожалуй, ты прав, надо рискнуть. Подожди меня!
И тут произошло нечто совсем неожиданное: стремительно приблизившись, она поцеловала меня в губы. Потом повернулась и бросилась в проход... мимо опасного места...
Все было спокойно. Только теперь я осознал, чем рисковала Катрин, и поспешил вслед за ней.
Мы благополучно миновали еще несколько заграждений, все двери, все бронированные плиты были открыты, путь свободен, мы уже не опасались, что Валленброк где-нибудь вновь включит позади себя систему блокировки. Мы шагали вперед без оглядки, почти бежали.
Я начал узнавать эти места. Миновав узкий проход, мы оказались в знакомом помещении, где провели когда-то годы, здесь был тогда информационный центр. Режиссерская комната, в которую мы вошли, была пуста, через большое окно мы заглянули в студию, где лежало несколько обугленных комков -- в них едва можно было узнать человеческие останки. Следы последних боев... прошлое оживало вновь, как будто все было только вчера... вторжение врага, смерть Каттегата, товарищи, прикрывшие нас, чтобы мы без помех могли выполнить приказ. Виноваты ли мы в их смерти?
Но размышлять было некогда. Катрин уже исчезла в переходе, который был открыт, бетонный блок отодвинут-- можно идти. Кто здесь проходил? Если вражеские отряды, давно разрядившие оружие, тогда нам нечего бояться. Катрин, уже поджидавшая меня, указала на свежие следы. Она задавала себе тот же вопрос, что и я. Видимо, бетонную плиту сдвигали совсем недавно: это, судя по всему, был Валленброк, он находился сейчас там, внутри.
Мы замедлили шаг, стараясь ступать тихо... Оружия у нас не было, да в нем и не было нужды! Валленброк уже превратился в развалину, и справиться с ним ничего не стоило.
Мы вошли в большой зал--ничего не изменилось: письменный стол, стулья, на стене громадная картина с изображением битвы...
