Томаш Колодзейчак - Когда прольется кровь
Магвер, с которого утренние лучи согнали сонливость, принес хвороста, приготовил костер, набрал в бурдюки воды и решил сплести силки. Однако стоило ему присесть рядом с Дороном и взять в руки веревку, как глаза тут же начали слипаться.
Тогда он приготовил себе постель и, отогнав беспокойство, уснул.
Солнце взобралось на вершину Горы, двинулось к западу, а они все еще спали, дыша размеренно и спокойно.
Внезапно Дорон вскрикнул. Магвер тут же проснулся. Дорон крикнул снова, и в его голосе смешались боль, тоска и тревога.
Он ссутулился, свернулся, закусил губы. Капли крови стекли по подбородку.
- Господин, господин! - Магвер стоял на коленях над телом Дорона, стараясь прижать его к земле, придержать. - Господин! Что случи...
Дорон застонал, раскрыл глаза и рот, хотел что-то сказать, но из глотки вырвался только резкий хрип. Он лежал, вытянувшись, будто тетива лука, с напряженными мускулами, сжатыми кулаками.
- Господин!
Тело Листа обмякло, кровь отлила от лица, пальцы скрутили траву, пятки зарылись в землю. И снова хрип - страшный, звериный, дикий.
- Господин!
Дорон повернул голову, взглянул на Магвера. С огромным трудом, застонав, поднял руку, схватил юношу за плечо. Губы прошептали:
- Капторга.
Магвер схватил висящий на шее Листа мешочек, высыпал на ладонь горсточку порошка. Другой рукой приподнял Дорона, но тот покрутил головой, сдвинулся немного ниже и втянул носом воздух, вдохнув почти половину серой пыли.
Минутой позже краски вернулись на его лицо, мышцы расслабились, отпустила дрожь, выровнялось дыхание. Дорон приподнялся на локтях, при помощи Магвера сел и тут же встал.
- Лес горит, - прошептал он.
- Здесь? - Магвер глянул наверх. Небо над кронами деревьев было чистое, никаких признаков дыма. - Здесь ничего нет. Разве что...
- Нет, к юго-западу. - Дорон перестал шептать, его голос зазвучал как обычно. - О Земля, давно уже так не болело...
- Болело?
- Деревья горят. Горят их листья и ветви, горят стволы. Больно. - Дорон умолк. Магвер тоже молчал. Он уже слышал раньше рассказы о Листе. О том, что когда бан дает знак и начинаются весенние пожоги, когда участки пущи погибают в огне, подпитываемом и направляемом лесорубами, тогда Лист Брат Деревьев - корчится от боли на своей постели. Тогда крик деревьев сжимает его разум, огонь, испепеляющий лес под новые посевные земли, жжет изнутри его тело. Так продолжается целый день. От зари до зари. Потом Дорон встает, но все время, пока продолжается пожога, ходит хмурый, злой, измученный и словно постаревший.
- Это недалеко, - простонал Дорон.
- Что, господин?
- Я чувствую... чувствую что-то еще. Около Лысого Жеребенка. Ветер гонит огонь к югу. Это скверный огонь, нет такой человеческой руки, которой бы он боялся и слушался. Свободный огонь, огонь голодный, как стая зимних волков. Но я чувствую что-то еще!
- Господин...
- Раз мне уже довелось...
- Что, господин?
- Слушай, Магвер. - Дорон неожиданно перестал рассуждать вслух и обратился к пареньку. - Мне надо идти. В огне рождаются его слуги. До сих пор я дважды выступал против них и давно уже не видел никого, посланного Пламенем. Я должен идти. Если хочешь, останься. За мной ты можешь не поспевать.
- Я пойду, господин.
- Хорошо. Это полдня пути. Возьми что-нибудь поесть и набери воды в бурдюки. - Дорон замолчал, схватился за голову. По его лицу пробежала гримаса боли. - Скверно. О Земля, как болит...
Магвер уже возился с запасами. Отрезал кусок сырого мяса, упаковал сухари и листья щавеля, наполнил бурдюки.
Дорон стоял на коленях, касаясь лбом травы, погрузив руки в землю.
- Не... могу... - прохрипел Магвер.
Они бежали уже долго. Слишком долго.
Огонь был вокруг.
Все еще тлеющие деревья, устремленные прямо в затянутое дымом небо, обжигающий пепел под ногами, дрожащий от жара воздух. Гул падающих стволов, треск ветвей, крики птиц.
Дорон бежал ровно, словно долгий переход его нисколько не утомил. Магчер уже не поспевал за ним. Он кричал, но Дорон не слышал крика. Лист бежал к одному ему известной цели, вперив взор в какую-то точку в недрах пылающего леса. Магвер остановился, тяжело дыша. Крикнул еще раз, не веря, что остановит Листа. Дорон даже не замедлил бега. Бежал дальше, прямо к самому большому огню. Здесь лес не догорал, здесь пламя все еще пожирало деревья. Его братьев.
Магвер отер лицо рукой, размазывая по щекам черные полосы гари и пота. Какая-то сила тянула Дорона в самый центр пожара. Из его слов Магвер понял, что это сила злая, чуждая, которой он, Лист, должен противодействовать.
Магвер вздохнул и двинулся дальше, вслед за Дороном. Клубы дыма вздымались в воздух, дышать было трудно, искры кружили, били по лицу, по рукам. Пышущий от земли жар проникал даже сквозь подошвы. Слезящиеся глаза почти ослепли. Где-то далеко мелькала спина Листа. Магвер бежал что было сил, а сердце колотилось так, словно вот-вот вырвется из груди.
Вдруг он услышал крик. И другой голос - как бы шипение, хрип, сиплое ворчание. Он задрожал, по спине пробежали мурашки, будто его коснулся волос, тонкий, как паутинка, и горячий, как тысяча костров.
Вокруг гудел огонь.
- Господин! Господин! - Он остановился, вглядываясь в клубы дыма.
Туда ему уже не войти. Жар, казалось, жег одежду, испепелял волосы, выжигал глаза.
Грохнулась о землю пылающая ветвь, подняла облако искр и пепла. Горящий кусок пролетел совсем рядом с лицом Магвера. И дым, дым, клубы дыма.
Туда уже не пройти. Там только прах земли, тлен животных, огарки деревьев. Там палящее зарево, воздух, способный выжечь горло и внутренности. Нельзя!
"Но ведь Лист вошел. Он не обычный человек, он - Лист, но он пошел! А ты обязан ему жизнью". Нет. Нельзя! Там ногти сами отвалятся от кожи, там камень, раскаленный добела. "Ты его слуга, ты его друг!"
Нельзя.
Шипение становилось мощнее, чем шум пожирающего лес огня. И как же оно похоже на этот шум! Неожиданно зазвучал другой голос - боевой клич Дорона.
Магвер прижал ладонь ко рту. Ступил в дым и огонь.
Стена жара отворилась перед ним и тут же захлопнулась за спиной.
Он даже засопел от изумления. Он стоял на свободной от огня площадке, со всех сторон окруженной пламенем, как лесная поляна зелеными деревьями. Воздух был такой же горячий, дым вздымался в небо, но огня не было, пламя пожрало все, что могло гореть. Только серая пыль покрывала землю - толстый покров из испепеленных деревьев, кустов, мха и травы. Пепелище.
Но Листа нигде не было. Зато шагах в десяти от Магвера лежал мертвый лось. Могучее животное, с рогами, способными поднять на воздух человека, теперь торчащими будто безлистные ветви, погибло, вероятно, задушенное дымом. Мертвыми, запорошенными пеплом глазами оно взирало на мир.
