Абрахам Меррит - Живой металл
В стене не было больше никаких следов трещины, только скатился поток обломков, которые блеснув умирали.
Я отвернулся от города и взглянул на долину. Повсюду билась металлическая рать. Металлические волны налетали на металлические острова и разбивались о них. Надо всем этим хаосом встречались и взрывались металлические кометы.
А мысль шатающегося Города скользила по направлению к нам. Я схватил свой бинокль и направил его на Город. Теперь я увидел, что сверкающие копья убивали там, где они ударяли. Массивы чернели под ними и теряли свой блеск. Потухали сверкающие глаза-точки. Металлические остовы рассыпались.
Город все приближался. В стенах его крошечные глаза сверкали уже не насмешливо и вызывающе. В них было безумие!
В тысяче футов Город вдруг остановился и точно весь подобрался. Потом с ревом, подобным падающему миру, весь фасад, направленный к нам, скользнул на дно долины.
Повалившаяся масса должна была быть толщиной в сотни футов, и кто знает, какие таинственные помещения скрывались за ней. Да, она должна была быть в тысячи футов толщиной, потому что обломки ее поднялись до самого края Бездны, на котором мы находились.
Перед нами раскрылись тысячи сводов, тысячи обширных пространств.
Снова с ревом обрушились стены. Перед нами раскрылся кратер конусов.
В образовавшийся прорыв я увидел конусы, невозмутимо примыкающие к основанию стройной, увенчанной стрелы.
Вентнор выхватил у меня бинокль.
— Смотрите! — крикнул он.
Бинокль так приближал большой зал конусов, что он казался на расстоянии всего нескольких ярдов. Зал весь пылал разноцветными огнями, но вокруг хрустального основания конусов была свободная зона, в которую огонь не проникал.
ГЛАВА XXXIX. Конец Норхалы
В этом широком кругу было только три фигуры. Одна была удивительным сверкающим Диском, который мы называли Повелителем Металла. Второй фигурой был крестообразный Хранитель Конусов, горевший угрюмым огнем. Третьей — была Норхала.
Она стояла рядом с Диском. Между ними и распростертым крестообразным предметом сверкала доска с бесчисленными палочками, которые управляли действием конусов.
Мне казалось, что Норхала так близко от меня, что я могу ее коснуться. Волосы ее развевались, лицо было маской негодования и отчаяния. Ее огромные сверкающие глаза были устремлены на Хранителя. Прекрасное тело Норхалы было обнажено, на нем не было и следов ее шелковых одеяний.
Несмотря на неподвижность Диска и Хранителя, я вдруг понял, что между ними происходит смертельная схватка. Ясным стало мне и то, что в этом поединке, как в фокусе, заключался весь смысл сражения, бушевавшего вокруг.
Но какими неведомыми силами велся этот поединок? Диск и крестообразный Предмет не изливали молний. Они бились без видимого оружия. Только огромные раскинутые плоскости крестообразного Предмета дымились и тлели злобными отблесками охры и багрового пламени в то время, как по всей поверхности диска холодные огни сверкали и бушевали в невероятно быстром темпе. Его рубиновая сердцевина сияла ослепительно, сапфировые овалы были очагами живого сияния.
По обе стороны кратера с оглушительным ревом рушился город.
Ни Диск, ни Хранитель не двигались. Между ними образовался легкий черный туман. Он был прозрачный и точно сотканный из просвечивающих черных корпускул. Эта завеса колебалась и приближалась то к Диску, то к крестообразному Предмету. Я почувствовал, как в том и другом напряглись силы, и понял, что каждый из них старался откинуть на другого туманную завесу, как сеть.
Вдруг из Диска вырвался ослепительный свет. Черная завеса отлетела к крестообразному Предмету и окутала его. Свет Предмета потускнел, потом угас.
Хранитель пал!
Лицо Норхалы загорелось диким торжеством. Вытянутые плоскости крестообразного Предмета трепетали, точно в мучениях. Огни его пытались прорвать черный туман. Он подался вперед и упал на доску, управлять палочками которой могли только его щупальца.
С лица Норхалы исчезло выражение торжества. Его сменил ужас.
Конусы содрогнулись, точно могуче забился их пульс. Диск завертелся, подхватил Норхалу и притянул ее к своему сверкающему центру. Еще сильнее запульсировали конусы.
Спазм потряс Диск. Огни его потухли, потом снова загорелись, купая своим светом нежную фигуру Норхалы.
Тело это извивалось, точно и она переживала вместе с Диском агонию. Голова повернулась и полные отчаяния глаза встретились с моими.
Спазмодическим, невероятно жутким движением, Диск закрылся и закрыл собой Норхалу.
Норхала исчезла, осталась заключенной в Диске.
Рядом со мной конвульсивно извивалось тело Руфи.
ГЛАВА XL. Выжжены!
Гора конусов стала таять. Потоки ослепительного сверкания заливали крестообразный Предмет и огромный шар — гробницу Норхалы.
Кратер наполнился бледным сиянием, изливавшимся отсюда в Бездну.
Город рушился. Точно прорвавшая плотину вода, сверкающий потоп залил долину. Наступила великая тишина. Молнии прекратились. Рать стояла неподвижно. Вокруг ее все выше и выше поднималось сверкающее море.
Из гибнущего города вылетело множество его странных светил. Огненные и сапфировые шары, рубиновые шары, и шары, похожие расцветкой на тюльпаны, радостные солнца покоя, в котором рождались металлические предметы, и бок о бок с ними — замерзшие, бледно-золотые солнца.
Тысячи их шествовали одни за другими и торжественно вставали надо всей Бездной, которая была теперь быстро поднимающимся озером желтой, солнечной пены.
Они проходили вперед целыми полчищами, эти таинственные солнца. Из огневого озера под ними, точно гротескные башни полузатонувшего, фантастического города поднимались огромные формы, черные на блестящем фоне.
То, что было Городом, стало огромной бесформенной горой, изливавшей безмолвные потоки той освобожденной силы, которая, сконцентрированная и связанная, была конусами.
Все ниже и ниже опускался Город. В его рушащихся очертаниях было что-то бесконечно жалкое, космически трагическое.
Висящие солнца закачались под градом сверкающих точек, дождем падавших на озеро. Они падали так густо, что скоро все солнца стали казаться тусклыми ореолами в их толще. Туманная полоса, в которой мы находились, заколыхалась. От Бездны исходило ослепительное сияние. Каждая башня излучала огни, подобные огням драгоценных камней. Тающий Город был горой живых драгоценных огней, над которой лились потоки бледного, растопленного золота. Бездна пылала.
![Абрахам Меррит - Обитатели пропасти [Племя из бездны/Обитатели бездны]](/uploads/posts/books/75670/75670.jpg)
