Александр Марков - Сотри все метки
«Мухи» роились вокруг него, но помочь ничем не могли. Их было меньше, чем песчинок. Они не могли поймать всех.
Зоран надел шлем. Теперь он мог спокойно заняться исследованиями. Зверя роботы отпугнут, а о приближении человека сообщат заранее. Зоран успеет взобраться во флаер и улететь.
Координаты места, где лежал корабль, расстояние до него и направление отражались в левом углу лобового стекла гермошлема. Зоран прошел метров пять, прежде чем в строчке, обозначавшей расстояние, появились одни нули. Он постоял немного, глядя себе под ноги, отчего-то обратил внимание на то, что сапоги его покрылись толстым слоем пыли, и подумал, что, когда он вернется, надо их хорошенько отмыть и заставить роботов натереть до блеска.
Он присел, снял правую перчатку, приложил распластанную ладонь к земле. В руку тут же впилось несколько песчинок, но он ее не отдернул, не спрятал в перчатку, может быть, из-за этого ему показалось, что он ощущает слабое покалывание, и причиной тому не песчинки, а корабль. Он сжал пальцы в кулак, разжал, разминая, и неожиданно для себя самого принялся рыть землю рукой. Ему попалось что-то похожее на ракушку, но он эту находку отбросил. Верхний слой почвы поддавался легко. Это были наносы. Вот только они забивались под ногти. Когда он отрыл воронку глубиной сантиметров в пять, то наткнулся на что-то твердое. Пошли окаменелости. О них не только ногти обломаешь, но и пальцы до костей сотрешь, и все будет безрезультатно. Порыв Зорана иссяк. Он ведь не собирался и в самом деле отрыть этот корабль руками. Чтобы докопаться до него — нужны бурильные установки, наподобие тех, что работают на карьерах, где добывают руду открытым способом. Ничего этого он с собой не привез. На своем корабле он отыскал бы лопату, кирку, маломощную взрывчатку. Через пару-тройку месяцев непрерывных работ он доберется до Чужака, но, чтобы освободить весь корабль, потребуется несколько лет. Разумнее отправиться домой, раздобыть землеройных роботов, а затем вернуться сюда. О том, что он нашел корабль Чужих, пока не стоило сообщать в фонд Первого контакта. Надо добыть веские доказательства, зарегистрировать находку, подстраховаться у юристов, иначе право его считаться первооткрывателем оспорят. Причитающаяся ему премия достанется кому-то из руководителей фонда, а его просто уберут с дороги, если он начнет возмущаться. Это ведь так легко. Соскобы брать тоже рискованно. Сплав наверняка окажется неизвестным, и, если эти пробы найдут на таможенном досмотре, не избежать серьезных проблем.
— Ветер усиливается, — раздался в гермошлеме голос фантома.
— Возвращаюсь.
Зоран и так чувствовал, что укусы песчинок стали болезненнее. Они с большей яростью впивались в кожу. Он встал, отряхнул руку, надел перчатку. К комбинезону песчинки не прилипали, только к сапогам, но он все-таки испачкал салон флаера, правда не настолько, чтобы после возвращения на корабль отряжать робота чистить его.
Ветер бросил горсть песчинок внутрь флаера. Избавляясь от них, система кондиционирования сильно гудела, будто указывая Зорану на то, чтобы в следующий раз, забираясь во флаер, он был поаккуратнее и не напускал внутрь столько грязи. Но если она рассчитывала, что ему станет стыдно, то ошибалась, и все потуги пробудить в Зоране совесть были напрасны. Он заметил, что гудение системы кондиционирования даже приятно на слух, потому что напоминает завывания ветра, который гудит за окном, но никак не может пробраться внутрь.
— Я подумал, что ты решил добраться до корабля, когда ты принялся рыть землю. Почему так быстро вернулся? Я просто предупредил тебя, что ветер усиливается, но он еще неопасен, — фантом сидел в своем кресле в излюбленной позе, положив ногу на ногу, а руки на подлокотники.
— Он пролежал там миллион лет. Полежит еще немного. Сохраннее будет.
— Верно. Ты, кстати, совсем забросил наблюдение за племенем в реальном времени, а они не унимаются. Возводят курган. Забавно. Эти люди похожи на муравьев.
— Я не могу следить за всем, как это можете вы. Да и не до этого мне сейчас. Потом все просмотрю, — отмахнулся Зоран.
— В твоих глазах появился блеск, как бывает у тех, кто почувствовал близость золота. Такие глаза были у Кортеса или у тех, кто отправлялся мыть золото на Юкон. Смотри не подцепи золотую лихорадку. Очень опасная болезнь. От нее у тебя прививки нет. Излечиться от нее сложно. Часто — невозможно.
— Такие глаза были у Кортеса. Ха, — съязвил Зоран, — вы будете убеждать меня, что жили в то время, когда он грабил Южную Америку?
— Нет, конечно.
— Отлично, я и не сомневался. Но вы меня пугаете. По-вашему, выходит, что лучше оставить все как есть, о корабле забыть и не трогать его — пусть достанется кому-то другому, кто придет через следующий миллион лет. К тому времени, глядишь, и аборигены, если не вымрут, опять станут обладать высокими технологиями, начнут разработку полезных ископаемых и обязательно наткнутся на этот корабль. Все им и достанется.
— Но ты ведь хочешь лишить их такой находки. Они и так продемонстрировали тебе превосходный ритуал. Довольствуйся тем, что у тебя уже есть.
— Нет уж, извините.
— Ты ведь знаешь поговорку о том, что случается, когда погонишься за двумя зайцами.
— Да, но за двумя зайцами я не гонюсь. Корабль один.
— Как знаешь, я тебя предупредил.
— Более того, я забочусь об аборигенах. Вы догадываетесь, что произойдет, когда кто-нибудь из них обнаружит этот корабль.
— Ты говоришь о том, что у них уже будет государственность и они передерутся за обладание кораблем.
— Да.
— О, ты хоть представляешь себе, что произойдет с аборигенами, когда об этом корабле узнают на других планетах?
— Да.
— И все-таки готов его откапывать.
— Да.
— Из скромного научного сотрудника ты превращаешься в авантюриста.
— Любой на моем месте стал бы авантюристом, когда в руки идет такой куш.
— Ой, какие слова ты начал употреблять. Куш. Ха. Прежде я ничего подобного от тебя не слышал. В разговоре со мной ты все больше сыпал совсем другими формулировками. Дай-ка припомню. Ага. Вот. Слушай. «При всей схожести культур на Гренге и Соседате природные факторы послужили...»
— Не надо, — прервал его Зоран, — не надо все это мне повторять, а то меня стошнит. Вы ведь прекрасно знаете, что я могу ожидать за научные исследования. Очередное звание, то есть доктора наук, и прибавку к жалованью, которого, если долго копить, экономя на всем, хватит на подержанную яхточку. Годика через три-четыре, думаю. Это в том случае, если не покупать дом побольше.
— А документальный фильм? Права на его прокат тебе тоже кое-что принесут.
— Да, хватит на то, чтобы раз в неделю посещать недорогой ресторан, а если делать это вдвое реже, то удастся еще и угостить деликатесами не очень притязательную спутницу.
