Лайт Дейтон - Огонь
– Но… – Редар сглотнул, отгоняя застрявший в горле комок, постарался говорить спокойно. Лишь бы не выдать себя дрогнувшим голосом! – У нас на Солончаке, когда один охотник убил смертоносца, дозоры прочесали все пески окрест и убивали всех без разбора! Целыми семьями…
Кира подошла ближе, успокаивающе положила на плечо Редару свою ладонь.
– Да, так бывает, – кивнул Салестер. – Я тоже слышал – это у них наказание такое. Обычно бывает хуже: дозоры ловят в песках всех, кто подвернется, пленных везут в паучий город, где жестоко убивают на глазах у всех. Чтобы, значит, слуги ихние боялись и ни о чем таком не помышляли. Но, во-первых, мы все прекрасно знаем пустынный уклад: если бы кто случайно или намеренно убил смертоносца, то просто обязан был всем рассказать, предупредить людей.
Зинвал кивнул. Это так – закон один для всех. И тот, кто не выполнит его, навлечет страшную кару на ни в чем не виновных людей, которые не успеют скрыться и даже не будут знать, за что умирают.
Салестер продолжал:
– И мы бы давно об этом знали. Но ведь не было ничего такого? Вот я и спрашиваю: вы уверены, что все три убийства совершили смертоносцы? Может, стоит других виновников поискать?
«А кто же еще?!», – хотелось выкрикнуть Редару, но он держал себя в руках. Ведь рассуждения Салестера были, в сущности, верными. Только никто в песках не убивает просто так, не ради пропитания? Тем более людей – противника хоть и слабого, но хитрого и опасного.
Никто, кроме смертоносцев…
– Хорошо, – подвела итог Айрис. – Спасибо тебе, Зинвал, за предупреждение. Пещерный город не забудет твоей услуги…
– Не благодари меня за это, Правительница. Вот этот парень, – охотник снова кивнул на Редара, – когда пауки убили Крегга, тоже оббегал половину Кромки и предупредил всех. Это долг любого пустынника. Люди должны держаться друг друга. Особенно, когда смертоносцы объявили охотничий сезон. Мы же все здесь знаем, что это они, да? Не надо себя успокаивать. Лучше быть готовыми к худшему.
* * *Дюжина дней прошла спокойно. Салестеровы дозорные смотрели во все глаза, но ни одного паучьего шара, ни одного подозрительного облачка так и не заметили. Из пустыни тоже больше не приходило никаких тревожных новостей. Только заметно реже стали наведываться в пещерный город сами песчаные жители: они еще опасались покидать свои норы.
А тут и в горы пришли погодные перемены. Со дня на день должны были разразиться дожди, над Угрюмыми скалами то и дело плясали ослепительные зигзаги молний, оглушающий гром тугой волной бился в каменные утесы, проникал даже в самые далекие закоулки пещерного города. Ночной холод пробирал даже привычных к прохладе подземелий пещерников, и, ложась спать, многие кутались в старые накидки, одеяла, пушистые шкурки мохначей.
С этими дождями Редару должно было исполниться восемнадцать. По меркам пещерников – только-только вышедший из-под материнской опеки отрок, по пустынному же укладу – зрелый охотник, кормилец семьи, защитник. Как-то он спросил Киру, сколько ей отмерят близящиеся дожди. Со смешком девушка ответила, что это секрет. И сколько потом юноша ни задавал этот вопрос, в ответ слышал лишь:
– У женщин спрашивать о возрасте – нехорошо…
Конечно же, узнать эту страшную тайну оказалось несложно. Достаточно было просто спросить Ликку – только не в лоб, а с хитринкой:
– Так Кира тебя, небось, намного старше?
– Да ну! Кто это тебе сказал? Мы с ней в одни дожди родились, только она на две луны раньше. Вот и подкалывает меня все время теперь: я, мол, тебя старше, ты должна меня слушаться. А самой – те же пятнадцать дождей, что и мне. Шестнадцать будет скоро.
Ликка рассказала и еще одну новость.
– Знаешь мастера Ована? Ну вот, у него младшая дочь вышла замуж за пустынника. Давно, дождей десять назад. А то и больше. Живут они от нас недалеко и почти каждые три дня приходят к старику в гости. И вдруг перестали. С прошлого полнолуния ни разу не появлялись. Старик поначалу думал, что чем-то их обидел, кряхтел от вины, втрое больше на подмастерьев орал. А потом заволновался всерьез. Тогда пришел к Правительнице, рассказал ей все. Айрис тоже забеспокоилась – новости-то из пустыни, сам знаешь, какие. Распорядилась отправить к ним разведчиков из отряда Кенгара. Утром сама видела, как они вышли. Скоро уж должны вернуться, побегу встречать.
С закатом разведчики вернулись. И сразу же по всему городу разнеслась печальная весть: дочь Ована, ее муж, весельчак Тренем, их дети – все мертвы. Пещерники обнаружили могильную тишину, запах разложения и пирующих на человеческих останках жуков-скарабеев. Люди Кенгара разогнали тварей, похоронили мертвых, а старому Овану принесли ожерелье дочери – на память. Поговаривали, что мастер посуды уединился у себя в пещере с огромной скорлупой ортисового настоя и ни с кем не желал разговаривать.
По дороге назад внимание разведчиков привлекла стайка жуков-падальщиков, что копошились около полузасыпанного песком узкого лаза в чью-то нору. Двух из них пещерники убили, остальные разбежались. Прямо возле проема лежал распухший, не до конца обглоданный труп еще одного пустынника, а в глубине норы покоилось то, что осталось от его подруги. Их тоже признали – молодая пара, отселившаяся совсем недавно. Они тоже частенько наведывались в пещерный город, хотя и ни с кем особенно дружны не были.
Правительница Айрис разрешила выходить наружу только охотничьим отрядам. Люди Угрюмых скал оказались запертыми в каменных стенах. Зато Салестер пребывал в приподнятом расположении духа. Его дозорная служба теперь считалась едва ли не самым важным делом в пещерном городе. Айрис приказала немедленно докладывать обо всем подозрительном, в любое время дня и ночи. Город со дня на день ждал нападения.
Заточение в каменном доме действовало на Редара угнетающе. В охотничьи отряды он попадал теперь редко – нынче туда брали скорее опытных, зрелых бойцов, нежели пустынных ходоков, сколь бы они ни были сильны в знании повадок песчаных тварей. Такое положение оказалось совсем некстати. У пустынника семь дней назад закончилась нефть – и это в тот момент, когда ему казалось, что решение задачи близко, как никогда. Горючий состав, который, пылая, растекался по песку смертельным морем нестерпимого огня, почти получился. Осталось буквально три-четыре завершающих опыта и вот оно – Великое Оружие Возмездия, погибель смертоносцев.
Редар решил отпроситься лично у Правительницы. Про нефть лучше ничего, конечно, не говорить – его занятий она не одобряла. А вот если сказать, что он хочет отправиться на разведку… Вряд ли бы Айрис стала возражать. Пустынники почти перестали появляться в пещерном городе, и потому, что творится за отрогами Угрюмых скал, Правительница не знала. А кто может сравниться с ним, Редаром в умении ходить по пустыне, прятаться, если придется, отсиживаться по полдня в пустующих норах! Зато, когда через день-два он вернется, Айрис получит необходимые сведения.
