Юрий Греков - На кругах времен (Сборник)
Люди серьезные пожали плечами, кое-кто счел анонимку плоской шуткой, но на базаре новость эта была в центре внимания почти неделю. И тут, как за первой каплей, хлынул настоящий анонимный ливень, хлестнувший даже в почтовый ящик нашей библиотеки. Однажды утром, вынув свежую почту, среди газет я обнаружил замусоленный обрывок с «донесением»: «Эта сволочь Хоррибле жрет фенол, и никто не смотрит».
Разбирая тусклые карандашные каракули, я вдруг спиной почувствовал чей-то взгляд и, обернувшись, увидел, что из-за афишной тумбы, пристально следя за тем, что я делаю, выглядывает «фельдмаршал». Что-то неприятное показалось мне в этом, может потому, что человеку всегда неприятно, когда за ним подглядывают. Я машинально скомкал бумажку и бросил. И тут фигура, прятавшаяся за афишной тумбой, с неожиданной прытью метнулась ко мне, я даже инстинктивно отшатнулся. С каким-то хриплым рыком «фельдмаршал» проворно подхватил с земли скомканную бумажку и отпрыгнул в сторону. В глазах его плескалась такая злоба, что я, честно говоря, растерялся. А он, вдруг выдернув из кармана какую-то деревяшку, наставил на меня: «Пух! Пух!». Довольная ухмылка пробежала по его заросшей физиономии, сунул деревяшку в карман и зашагал прочь… Так я в последний раз видел «фельдмаршала». В последний, потому что он вдруг исчез. В какой именно день это случилось, естественно никто не заметил. Может, неделя прошла, а может, месяц. Просто однажды один, потом другой и наконец все обратили внимание, что примелькавшаяся было фигура перестала мелькать. Раздумывать над этим фактом .не было никакой причины-как пришел, так и ушел.
Пролить же свет на это исчезновение мог бы тот же дядя Гица, но он попросту не усмотрел никакой связи между исчезновением «фельдмаршала» и тем, что снова произошло во время его ночного дежурства. Собственно, связывать было нечего, так как особенного, с точки зрения дяди Гицы, ничего не произошло. Просто снова под утро, по привычке и обязанности обходя коммунхозовскнй хоздвор, он услышал шаги за забором и, отодвинув висевшую на одном гвозде доску, разглядел в предрассветной полутьме фигуру, в которой без всякого труда узнал «фельдмаршала». «Тьфу ты, носит его по ночам!»-выругался про себя дядя Гица. «Фельдмаршал» остановился в двух шагах от забора и громко сказал кому-то:
— Хальтштадт! Хальтштадт!
Слов этих дядя Гица не понял, но что «фельдмаршал» ищет какой-то проход, было ясно, и еще более было ясно, что какой же еще проход искать, если не на территорию, им охраняемую. Поэтому дядя Гица, не долго думая, щелкнул затвором берданки и гаркнул:
— А ну, проходи! Стрелять буду! «Фельдмаршал» подпрыгнул и метнулся прочь. Сторож успокоено пристроил берданку на плечо и двинулся дальше. Он не видел, как за его спиной серая тень осторожно перелезла через забор, и только услышал, как что-то громко чавкнуло в выгребной яме. Обернувшись, он вгляделся в предрассветную темь, но ничего не увидел, хотел было повернуть, но, поколебавшись, решил: земля, наверно, осыпалась,-и зашагал дальше…
Месяца два спустя, уже к осени, я случайно проходил мимо полуразрушенной водонапорной башни и увидел кучку мальчишек, что-то оживленно обсуждавших. Поскольку я, хоть и давно, тоже был мальчишкой, мне стало совершенно ясно, что затевается некая грандиозная операция, цель которой была совершенно очевидной, так как торчала рядом. Я подошел к мальчишкам, они настороженно замолкли.
— А если кирпич на голову свалится? — напрямик спросил я.
Мальчишки, с ходу уразумев, что секретнейшие их планы разгаданы, загалдели в один голос:
— Не свалится! Мы только посмотреть! Да мы и заходить не хотели!
И тут я вспомнил: это же «фельдмаршальский дворец». То ли потому, что даже в седеющем мужчине сидит мальчишка, то ли еще почему, но во мне вдруг вспыхнуло понятное и одновременно малообъяснимое любопытство: интересно, как здесь жил «фельдмаршал»?
— В компанию берете?
Мальчишки, уже было примирившиеся с тем, что операцию придется отложить, пока этот настырный взрослый не уберется подальше, завопили радостно:
— Берем!
Осторожно переступая через осыпавшиеся кирпичи, мы пролезли в пролом. На полу среди щебня валялись какие-то тряпки, заплесневелые корки, битое стекло. Мои коллеги озирались по сторонам с горящими глазами: вот-вот должны были появиться привидения, которые, по свидетельству Вальтера Скотта, обязательно водятся в заброшенных замках. А я вдруг увидел в углу поставленную на два кирпича ржавую жестяную духовку. Мелькнула нелепая мысль: а, вот и сейф! Духовка действительно оказалась сейфом; открыв скрипнувшую дверцу, я выгреб кучу мятых бумаг и обрывков газет, исписанных поперек текста карандашными каракулями, — и с первого взгляда стало ясно, как это ни нелепо: анонимки, взбудоражившие город, писал он — псих с «фельдмаршальским» чином… Под бумажками в самый угол «сейфа» забилась пухлая засаленная записная книжка.
Просмотрев бумаги, — мальчишки, строя понимающие рожи, передавали их 'из рук в руки, — мы тем же путем выбрались обратно. Записную книжку я сунул в карман.
Прочитать записи, сделанные каллиграфическим, с писарскими завитушками, почерком, было нетрудно, хотя и пришлось покопаться в словарях. Труднее оказалось расшифровать сокращения слов и предложений, которых на каждой странице было по десятку. Но в конце концов вырисовалась с достаточной полнотой омерзительная картина. И только одно, как заусенец, мешало связать некоторые факты: никак было не вспомнить какую-то очень важную деталь.
Наконец, меня осенило. Вернее оказать, показалось, что смог нащупать тропку к этой самой недостающей детали. Взяв домой несколько прошлогодних подшивок газет, целую неделю я листал вечерами уже несколько подвявшие страницы и в результате выудил несколько фактов, которые оказались недостающими звеньями, а ухватившись за них, удалось вытащить всю цепь.
«Катастрофа на побережье»-называлась одна из заметок, к сожалению, очень краткая. «В ночь на тринадцатое июня вдруг без всяких видимых причин обрушился огромный кусок побережья в северной части Шлезвиг-Гольштейна, примерно в том месте, где находился полностью уничтоженный американской авиацией в последние дни войны порт Хальтштадт. Предположение, что виной тому пролежавшие в земле два десятилетия неразорвавшиеся авиабомбы, вряд ли серьезно — размеры обвала огромны. Очевидно, более вероятно другое объяснение: громадная каверна, свод которой наконец не выдержал и обрушился, увлекая за собой верхние пласты земли».
В нескольких газетах я обнаружил две небольшие заметки под рубрикой «Вокруг света». Первая: «Аквалангисты клуба Сан-Донато обнаружили кладбище подводных лодок на глубине двенадцать метров. Это не первая такая находка — в разных районах планеты совсем недавно обнаружено еще семь подводных «кладбищ». Национальная принадлежность подводных лодок не установлена». Вторая заметка: «Рейсовый вертолет, совершающий пассажирские перевозки между островами Кандами и Сенту в Целебесском море, обнаружил на вершине одинокой скалы Клык, возвышающейся в море на полпути между островами, тяжелый танк. Осмотр представителями полицейских властей показал, что танк принадлежит к известному во время второй мировой войны типу германских танков «тигр». Каким образом прекрасно сохранившийся, будто только сошедший с конвейера, танк оказался на вершине одинокой скалы площадью в несколько квадратных метров, неизвестно».
