Нэт Прикли - Вождь
— Да, мой господин, — кивнула Нефтис.
— Значит, между тридцатым и пятидесятым этажом находился источник жизненный энергии, позволяющий всем этим существам существовать и изменяться. Я прав?
С этим тоже никто не мог поспорить.
— Значит, Семя здесь. И не просто здесь, а лежит на высоте примерно сорокового этажа. Но мы его не нашли. Почему?
Тут северянин перехватил периодически бросаемые Найлом в сторону взгляды и радостно сжал кулаки:
— Я понял, мой господин! Я понял! Семя Богини здесь. Просто мы полезли не в то здание.
Братья по плоти облегченно загалдели, собравшись на краю крыши.
— Это что же нам, теперь вниз по всему дому спускаться, а потом опять наверх топать? — недовольно пробурчал Навул. — Может, перелезем как-нибудь?
— А ты перепрыгни! — предложила Юлук.
— Нет, правда, Посланник, — на этот раз паренек обратился прямо к Найлу. — Может, можно как-нибудь с крыши на крышу перебраться? Ведь тут, вроде и недалеко? Наверное, не труднее, чем весь поход вверх и вниз еще один раз повторять?
— Не знаю, — засомневался правитель. — Если кто и сможет организовать переправу, так только пауки. Любопытный, вы можете натянуть между домами паутину?
— Можем, — с неожиданной легкостью согласился смертоносец. — Вот только жуки по паутинам ходить не умеют, а нам их не удержать.
— Мы не нуждаемся в вашей помощи! — с обидой парировал один из бомбардиров. — У нас есть крылья, и мы умеем летать!
Черные глянцевые туши подползли к самому краю крыши, спины их раскололись и толстые хитиновые надкрылья медленно разошлись в стороны. Так же медленно, с бумажным шелестом, двинулись передними краями вперед, одновременно расправляясь, прозрачные с темно-синими прожилками крылья. Бомбардиры подползли еще немного, нависнув передними половинами тела над бездной. Послышался ровный гул, крылья исчезли, превратившись в размазанные круги, и жуки взлетели, медленно, с достоинством направившись к ближайшему дому, проскользнули вдоль его стены.
— Почему они не садятся? — не поняла Нефтис.
Бомбардиры не сели на соседнюю крышу, потому что за время полета оказались почти на метр ниже верхнего края дома.
Шестилапые совершили широкий разворот, натужно гудя и пытаясь набрать высоту, снова зашли на посадку — но теперь проскочили почти на два этажа ниже нужного уровня. В отчаянии, они повернули назад, к братьям. Увы, высота обоих небоскребов ничем не отличалась.
Бомбардиры прогудели под братьями, продемонстрировав им свои спины, еще раз обогнули соседнее здание. За время разворотов они потеряли куда больше полусотни метров, и теперь не имели никаких шансов на посадку. Разве только на землю. Впрочем, жуки поняли это сами: они сделали прощальный круг перед братьями, а потом решительно отвернули в сторону кораблей.
— Надеюсь, у тебя все получится более удачно, — оглянулся Найл на Любопытного.
— У меня получится все! — мысли смертоносца пропитывала снисходительность по отношению к неуклюжим бомбардирам. — Это совсем несложно.
Он забежал на надстройку и замер, высоко подняв передние лапы. Спустя несколько минут сорвался со своего места, выскочил на угол дома, небрежно пришлепнул кончиком брюшка паутину и упал вниз.
Братья по плоти кинулись к краю, внимательно наблюдая за его действиями. В этот миг все настолько волновались за смертоносца, что забыли даже о страхе высоты.
Тем временем Любопытный, выпустив полсотни метров влажной белой нити, принялся пританцовывать на стене, отталкиваясь от нее и опускаясь снова. Иногда ему удавались прыжки метров на двадцать, иногда на десять. Внезапно смертоносец упал еще на полсотни метров вниз, и снова начал странный танец.
— Что он делает? — спросил Найл, но никто не ответил. — Что он делает?
Снова не получив ответа, правитель отвлекся от пропасти и окинул взглядом пауков:
— Трасик, что он делает?
— Ветер ловит, Посланник. Когда в детстве нам требовалось натянуть паутину между деревьями, мы всегда так поступали. Выпускаешь нить, ждешь ветра. Потом тебя начинает раскачивать, и нужно только попасть на то дерево, которое выбрал.
— И когда поймает?
— Ветер слишком слаб. Не добрасывает.
Тем временем Любопытный, которого ветер удерживал на расстоянии примерно пяти шагов от стены дома, начал суетиться на кончике своей нити, цепляясь за нее лапами, и помахивая кончиком брюшка. С высоты смысл его действий оставался непонятен, но зазор между пауком и домом начал увеличиваться.
— Трасик, что он там мудрит?
— Крыло делает. Ему главное от дома оторваться, рядом с большими скалами и деревьями ветер всегда слабее.
Наконец Любопытный снова развернулся брюшком вверх, резко раздвинул лапы и почти мгновенно взмыл на шагов на сорок вверх. Теперь сверху был хорошо виден лоскут паутины, который смертоносец растягивал передними лапами — сейчас он напоминал воздушного змея, привязанного к твердой опоре и пущенного на ветер.
Только теперь Посланник Богини начал в полной мере понимать, как глубоко скрыта в смертоносцах любовь к небу, к полету; почему с таким трепетом они относятся к воздушным шарам, шьющимся у Черной Башни, так рвутся в разведчики, не смотря на весь риск подобной работы. Ведь искусству подобной воздушной акробатики восьмилапые научились не сейчас, когда стали разумными существами — они использовали ее еще во времена динозавров! Жажда полета стала для паука точно таким же инстинктом, как желание охотиться или продолжать свой род.
Любопытный, покачивая своим самодельным крылом, довольно точно удерживал направление на соседний дом и постепенно выпускал паутину, приближаясь к нему метр за метром. Иногда ветер начинал стихать, и отважный воздухоплаватель начинал падать вниз, в бездну — но каждый раз новый порыв легко подбрасывал его на ту же высоту и продвигал еще немного к заветной цели.
Вот отражение паука появилось на зеркальной стене небоскреба, вот Любопытный и его отражение начали сближаться… Есть! Тонкий лоскут паутины прилип к стене дома вместе со смертоносцем. Путешественник взбежал по гладкой стене на несколько шагов, сорвался вниз — повис на короткой нити, подтянулся назад. Снова разбежался, выиграв еще несколько метров, прежде чем сорваться.
— Трасик?
— Стекло гладкое, коготками за него не зацепиться, — пояснил смертоносец. — Он пробегается, пока инерции хватает, и приклеивает нить. Потом разгоняется уже по ней, и приклеивает на несколько шагов выше. Сейчас, доберется. Скачки, которые издалека казались судорожными, а на деле оказались тонкой и хорошо отработанной тактикой, достигли цели: спустя полдня после начала полета Любопытный взобрался на крышу соседнего небоскреба, закрепил на его надстройке свою нить, после чего прыгнул вниз, ловко спланировав на нить, натянутую первой, и по ней вернулся назад.
