Сахиба Абдулаева - Голос Вселенной
Дильбар проснулась в полночь, когда весь мир окунулся в глубокую тишину. Руки и ноги как-то помимо ее воли разжались, однако пошевелиться не хватило сил. На миг в воображении возник и истаял облик — облик Аскара. Оцепенение проходило, и она попыталась вспомнить увиденный сон…
… Кровавая битва, кучка гонимых старух, коварный старик, а среди них степная девушка в рваном платье…
Кто же она? Почему дух этой девушки так близок и понятен Дильбар? Может, в сознании Дильбар отозвалась память предков из далекого прошлого? Почему? Или попала в черную дыру? В бескрайнем космосе, она об этом читала, встречаются черные дыры…
Может быть, и у человеческого духа они тоже есть?..
В космической черной дыре пространство превращается в точку, а время останавливается. Не только звезды, но и сама Вселенная может превратиться в черную дыру.
По изученному ранее Дильбар хорошо помнила что по ту сторону черной дыры может быть другой мир; Значит, и она могла оказаться в том, другом мире!
У Дильбар снова помутилось сознание. Перед глазами ярко горела одинокая звезда…
Девушка долго не могла прийти в себя и, не отрываясь, смотрела на небо. Она попыталась вспомнить во всех подробностях свой сон и была удивлена, ощутив приятную истому в теле. Сами собой в сладкой неге закрылись глаза, и она почти задремала. Вдруг, очнувшись, она ясно осознала, что все происшедшее с ней не сон. Но как, как она могла видеть, будто живого, погибшего возлюбленного? Разве духи могут быть зримы? И разве она способна вдохнуть жизнь в человека, созданного ее воображением. Или это бог услышал ее отчаянные мольбы?
Девушка решительно встала. И сама поразилась неожиданно появившейся в теле сверхъестественной силе. Теперь она не одинока, она способна вызывать по своему желанию любимого. Для этого ей надо только мечтать. Мечтать, позабыв обо всем на свете, о самой себе, только мечтать…
Старик знал степь как свои пять пальцев. Там, впереди, должно быть озеро. Он шел из последних сил, вдруг у него подкосились ноги и он упал. Солнце стояло в самом зените. Усталые, тяжело дышащие женщины подошли к старику, подняли его… Они находились в пути примерно шесть месяцев. Хотя широкое ветхое платье скрывало ее уже довольно сильно выделявшийся живот от посторонних глаз, мать давно заметила ее состояние. То ласково, то с жалостью поглядывая на дочь, она думала, что скоро, уже скоро станет бабушкой, и молила бога, чтобы родился мальчик. Старуха не сомневалась, что отец будущего ребенка — тот самый кудрявый юноша, только никак не могла догадаться, когда и как молодые успели соединиться, даже не получив согласия и благословения старших. Ведь она, как и все матери, у которых дочери-невесты, заботливо опекала свою девочку, не отпускала от себя ни на шаг.
А девушка была не в состоянии ответить на немой вопрос, застывший в материнских глазах. Она не могла бы объяснить тот таинственный сон, после которого она забеременела.
Группа продолжила путь. Буквально через два шага старик в изнеможении рухнул на землю. В предсмертной агонии дернулись руки, ноги, и он испустил дух.
В этот день солнце палило нещадно и жестоко, будто вознамерилось испепелить этих слабых людей, упрямо шедших наперекор судьбе. Изможденные, с потрескавшимися губами, старухи окружили мертвеца и на миг застыли без движения. Их лица выражали удивление и какую-то тихую зависть. Внезапно поняв, что все усилия тщетны и все их старания закончатся страшным событием, именуемым смертью, они стали безразличными ко всему. Этот шок прошел через мгновение. Родственники старика громко заголосили, припав к его ногам. Они бросили по горстке раскаленного песка на мертвое тело. И остальные, ползая на корточках, стали разгребать песок, чтобы похоронить отмучившегося.
Бросив горсть песка на поднявшуюся могилку, девушка немного успокоилась. Под сердцем маленькое родное существо беспокойно зашевелило ножками и ручками. По телу девушки пробежала приятная дрожь. Руки невольно обхватили низ живота. Твердый, натянутый живот едва заметно колыхался. Ребенок торопился выйти на белый свет…
Чувствуя наступление рассвета, Дильбар насторожилась. Один за другим в комнату вошли братья и их жены. Максуда заговорила первой:
— Уже прошло почти восемь месяцев с тех пор, как Дильбархон уснула крепким сном, и никому не известно, сколько еще он продлится.
— И не говорите, сестрица, лежит, будто вот-вот проснется.
— От лишней болтовни пользы не будет! — отрезал Даврон. — Попробуйте-ка лучше напоить ее куриным бульоном.
Дильбар все слышала, но, как ни силилась, не могла открыть глаза. Вскоре братья ушли на работу. Оставшись вдвоем, их жены принялись с жаром судачить:
— Послушайте, сестра, вы заметили: у нее вроде бы живот увеличился? — спросила Нигера.
Максуда тоном знатока ответила:
— Шутка ли, столько времени кормить спящего человека. Дильбархон раньше-то мало ела. А тут мы ее пичкаем без конца — она ведь, бедняжка, не может отказаться… С другой стороны, может, и хорошо, что она так лежит, как вы думаете, Нигорахон?
Нигера, поспешно соглашаясь с ней, затараторила:
— Вы правы, сестра, у меня прямо от сердца отлегло. Жизнь странно устроена. Сколько молодых, красивых женщин и девушек, сколько здоровых мужчин умирают в цвете лет, потому что настал их час. Это кому как на роду написано… Мне не жалко ухаживать за ней, но, чем так жить…
— Ладно жаловаться-то, — прервала ее Максуда. — Зато получили в подарок бриллиантовые сережки.
— Что делать, — лицемерно вздохнула Нигера, — серьги по заслугам достались тому, кто заботится об этой несчастной…
Снохи убрали посуду и вышли, шумно захлопнув дверь.
Дильбар все еще лежала с закрытыми глазами. Она даже не почувствовала вкуса сладкого чая, которым ее напоили снохи…
Сладкий предутренний сон старушек был нарушен плачем новорожденного ребенка. Они засуетились. На их лицах появились улыбки, и взгляды их выражали счастье. Вчера, наконец, вышли они к голубому озеру.
Эти, умудренные жизнью женщины, знавшие, что все свершается по воле Всевышнего, восприняли новорожденного как гонца счастья и приступили к обряду пеленания.
Мать девушки наклонилась и взяла дитя на руки.
Бережно, аккуратно завернула его в тряпку. Молодая мать была еще слаба, но, увидев ребенка, она приподняла голову, чтобы разглядеть сына, Одна из старушек отлила из бурдюка воду в куйшш. Другая подбросила ветки саксаула в тлеющий костерок и раздула огонь. Когда костер разгорелся, кувшин поставили на огонь, и немного погодя вода с бульканьем закипела.
