Борис Лапин - Лунное притяжение
Сережа опять сел.
- Что же дальше?! - еще более вызывающе крикнул Тяпкин.
Сережа пожал плечами. Разжевывать "дальше" он не собирался.
- Сережа хочет сказать, - ласково разъяснил Пете Шипулин, - что Луна вышла по касательной на орбиту спутника, затормозившись к этому времени до расчетной скорости.
- Как это "затормозившись"? - возмутился Петя. - Бред! Мистика!
Шипулин вспомнил картинку про Робинзона. Если бы возражал ему не Петя Тяпкин, а Гришаев, он, наверное, взорвался бы. Но Петю он по-своему любил и радовался, что отыскал его для экспедиции: он уважал людей одержимых. А Петя был явно одержимый, хотя и противник, не верящий ни во что из того, во что верил он сам, во что верил сегодняшний докладчик Сережа Лазебников.
- К сведению товарищей, не посвященных в хаос лунных гипотез, насмешливо добавил Шипулин. - Слова "бред", "мистика", "лженаука" и тому подобные вовсе не считаются бранными, когда речь заходит о Луне. Видите ли, мы еще слишком мало знаем о происхождении Солнечной системы - у нас нет аналогов. Поэтому ученые дискуссии о возникновении Луны напоминают мне беседу на тему "Откуда взялся я" в детском садике: чем детальнее объяснение, тем больше вопросов. Давнее высказывание Гарольда Юри: "Я совершенно не представляю себе модели, воспроизводящей историю системы Земля - Луна", - остается в силе и поныне. К сожалению. Однако я думаю... разумеется, это мое личное мнение... что история Луны куда богаче и любопытнее, чем может представить себе самый изощренный фантаст. Но это к слову. Прошу высказываться!
Вскочил Петя Тяпкин, обвел зал злыми глазками, видимо, ища поддержки.
- Слово имеет командир отряда буровиков кандидат технических наук Петр Артемьевич Тяпкин.
- А я расскажу вам анекдотец. Позвольте анекдотец, Михаил Михайлович? В некотором царстве, в некотором государстве жил-был цыган. Однажды украл этот цыган у одного крестьянина коня. Собрался суд. Цыган спрашивает: "Дак шо я у тебя украл, расскажи честно гражданам судьям". - "Коня". - "А хомут на ем был?" - "Был". - "А дуга?" - "И дуга была". - "А оглобли?" - "И оглобли". - "А телега?" "И телега была". - "Ну дак и брешет он, гражданы судьи, - сказал цыган, - потому как этот конь, сами видите, и без хомута, и без дуги, и без оглоблев, и без телеги". Посмотрели судьи, прав цыган. Отпустили его вместе с конем, а крестьянина за клевету выпороли. А что цыган накануне пропил в корчме и хомут, и дугу, и оглобли, и телегу - кому что за дело! Было бы доказано.
Анекдотец никого не рассмешил. Петя оглянулся, снова ища поддержки, не нашел, но не сдался.
- Я к тому, Михаил Михайлович, что такие доказательства, когда неугодные факты вовсе замалчиваются, для цыгана хороши, а не для ученого. Я ведь отлично понимаю, для чего все это товарищу Лазебникову. Он хочет свернуть напрочь буровые работы и вести раскопки своим археологическим методом, чтобы возиться здесь сто лет. Он и сказочку свою для этого придумал. А мы, буровики, можем решить задачу за несколько дней, позвольте только пустить большой лазер и пройти этот слой насквозь. Мы разом все цыганские гипотезы отметем...
- Точно! Даешь лазер! - раздалось несколько нестройных голосов с той стороны, где сидели буровики. А Димка выкрикнул:
- Жми, Петя, развивай дальше!
- Ты скажи прямо, Сергей, - обратился Петя к Лазебникову, - ты не юли: раскопки предлагаешь?
- Раскопки, - сказал Сережа и опустил голову.
Поднялась буря. Шум стоял минут пять, не меньше. Вести медленные, может быть, многолетние раскопки, когда всем казалось, что отгадка рядом, никого не устраивало.
Атмосфера накалялась. Выступали почти все, летели едкие реплики с мест, задавались вопросы "с подтекстом". Но большинство, соглашаясь с Лазебниковым, все-таки категорически возражало против раскопок: молодежь, не терпится. А ничего другого никто предложить не мог. Или лазер, или раскопки. "Не подумаешь, что на Луне, - отметил Шипулин. Типичная земная перебранка ученых".
- Нет, нет, нет, лазер нельзя! - выкрикивал кто-то, пока Михаил Михайлович в последний раз взвешивал все "за" и "против". - Там, может быть, дворец, черт знает что, а мы, как дикари, с лазером. Нет, нет, нет!
- Копаться здесь пять лет лопаточками? Извините! Сегодня же подаю заявление. Мы что - в песочнице играть приехали?!
- Только не лазер, надо подумать, все взвесить и не спешить. Главное, не спешить. Так можно всю Луну испортить...
Когда Шипулин встал, нестройный шум голосов умолк разом.
- Все правы, - сказал он негромко. - И все ошибаются. Разумеется, лазером нельзя. Это ясно. Но и раскопки нас не устраивают - время не то. Что есть еще подходящее? Больше нет ничего...
Шестьдесят два человека молчали. Казалось, никто не дышал. Где-то между вторым и третьим рядом всплыло на секунду ехидное, злорадствующее лицо Гришаева - и растаяло. Мелькнули тревожные глаза Ольги: "Только, пожалуйста, береги себя. Лучше лишний раз с Землей посоветуйся, спроси разрешения". Ольга, Ольга! Единственный человек, которому нужны не его открытия, а он сам. По ней, хоть вовсе не будь никакой Луны лишь бы он возвратился живой и здоровый. Ну что ж, посмотрим!
- Больше нет ничего, это точно. Значит, остается одно - взрыв. Таким образом, мы в кратчайший срок расчистим обнаруженную разведчиками сферу. И если это действительно сооружение космического разума, наш взрыв ее не повредит...
4
Громыхнул телефон. Ольга взяла трубку. Незнакомый взволнованный голос спросил:
- Квартира Шипулина? Извините, пожалуйста, у вас нет случайно Гришаева? Это дежурный института, с ног сбился, весь город обыскал, тут у нас ЧП...
- Чего ради у нас будет Гришаев? - насмешливо ответила Ольга и положила трубку.
- Кто это? - спросил Гришаев, потягиваясь.
- Из института, дежурный. Вас что, всегда у женщин ищут?
- Случилось что?
- Какое-то ЧП. С ног, говорит, сбился, вас разыскивая. ЧП - что это может быть? Луна?
- Не знаю, возможно. Ваш сумасшедший муж на все способен. Ладно, до свидания. Узнаю - сразу позвоню.
Дверь за ним закрылась. Она нервно принялась ходить по комнате. Тревога не унималась. С маленькой фотографии на столе грустными глазами смотрел на нее Шипулин.
...Она была студенткой четвертого курса, когда судьба столкнула ее с Шипулиным. Он читал курс общей теории космонавтики, а для нее это были дебри. Вообще она попала в институт случайно - не хотелось расставаться с одним очень славным парнем, который не мыслил жизни без этого института. Прежде она как-то не замечала придирчивого и остроязыкого профессора, но когда дважды он попросил ее с экзамена, пришлось задуматься. Дело пахло отчислением, это было бы глупо после четырех лет учебы. Одна подружка посоветовала: "А ты, Олька, очаруй его, используй последний шанс. Тем более старый холостяк. Вот прямо сейчас и шагай к нему домой. Чего теряться!"
