Валерия Карпова - Парадокс ФЭОДАРа
Вадим с Юлиусом тоже остались на поляне, занявшись сбором насекомых, никогда не встречавшихся в янтаре.
- Вот этим и нужно заниматься, - наставительно сказал Вадим. - А древесных ползающих насекомых эоцена мы знаем гораздо хуже.
- Но и летающие не все представлены в наших коллекциях, - возразил Юлиус. - Недаром же ФЭОДАРу дали задание: изготовить искусственные приманки и закрепить на деревьях. Вот теперь сюда ползут, летят и вязнут в смоле редко встречающиеся в янтаре виды. Но мне интересно другое: почему некоторых древесных видов насекомых в янтаре довольно мало? - сказал Юлиус.
- Может, их было много, но они находились в определенных слоях и эти янтароносные слои давно размыты, а янтари собраны и использованы для украшений, - высказал предположение Вадим. - Ведь янтарь на побережье Балтики добывается с древних времен. Его находят в погребениях неолита в виде бус и платин. В эпоху Римской империи из него делали статуэтки и кубки. Тацит говорит об инклюзах в янтаре, подчеркивая, что насекомые, включенные в него, придают особую нарядность украшениям. Вы представляете, сколько там было всяких насекомых?!
- Представляем, - откликнулся Юлиус. - Ведь столько веков добывается балтийский янтарь!
- Не веков, а минимум три тысячелетия, - поднял палец Вадим.
- И откуда только такие сведения? - притворно удивился Юлиус, исподтишка посмотрев на Ольгу.
- Такие вещи надо знать! - незамедлительно бросила та. - Ломоносов одним из первых высказал предположение, что янтарь - это не "земляной воск", а окаменевшая смола. Но Линней не согласился с этим мнением лишь потому, что не мог объяснить, как могло оказаться на сравнительно небольшом пространстве такое огромное количество древесной смолы. Ведь янтарь добывают по меньшей мере 2500 лет! Линней занимался этим в середине XVIII века, а сейчас XXI. Считать умеешь?
Юлиус разозлился. Эта девчонка, собирающая цветочки, учит его?
- Немного умею, - сказал он. - А ты нет. Давай займемся другой арифметикой, а? Сколько папок с гербарием ты запихнула вчера в капсулу? Сколько пеналов с заспиртованными цветами и пыльцой? А Федор уже наполняет новые и новые пеналы.
Ольга с Юлиусом снова схватились в споре. Слушая их, Вадим размышлял о ФЭОДАРе. Кибер сейчас присутствует при разговоре, который непосредственно касается его работы. Кибер обязан выполнять приказания людей, но люди эти спорят. Ольга кричит, что пыльца и цветы очень нужны, а Юлиус заявляет: им это ни к чему, важны только насекомые. Ольгу интересуют срезы веток, а Юлиус грозится эти срезы выкинуть и освободить место в капсуле для драгоценных жуков. Киберу эти выкрики должны казаться приказами, но, как только он начинает реагировать на одну команду, так тут же она отменяется и дается другое распоряжение. А как быстро могут соединяться и распадаться ассоциативные связи в его "мозгу?" Не влияет ли на работу анализаторного аппарата быстрая смена команд? Не свихнется ли робот? ФЭОДАР и без того кажется несколько странным....
- Ну хватит вам! - раздраженно сказал Вадим. - От ваших криков не только у меня, но и у ФЭОДАРа голова идет кругом.
- А разве я неправ? - тоном ниже спросил Юлиус. - Ольга заполнит всю капсулу гербарием и пеналами, а мы повезем мешки со смолой на головах что ли?
- Ничего, не развалишься, - пряча улыбку, сказал Вадим.
Обшарив поляну, исследователи снова пошли к лесу. У группы перистых пальм они увидели стадо небольших довольно изящных животных и сразу определили, что это древние безрогие олени.
- Люблю такие милые существа. Юлиус, давай попытаемся заснять их вот оттуда, - предложила Ольга. - А то здесь деревья загораживают.
Неслышно ступая, двое молодых ученых двинулись вперед.
Вадим остался на месте, боясь спугнуть оленей неосторожным движением.
Вдруг из-за елки, опустившей до земли свои пушистые ветви, выскочило какое-то крупное животное и помчалось прямо к оленям, замершим в испуге. Бурая с черными полосами шкура зверя красиво переливалась при прыжках.
И тут на поляне появилась Ольга. Она побежала зверю наперерез, крича на ходу: "Кыш! Кыш!" За нею кинулся Юлиус, маша руками и этим стараясь отвлечь внимание животного на себя.
- Поле! Включите силовое поле! - страшным голосом крикнул Вадим.
Заметив девушку, зверь остановился, а потом, круто изогнувшись, ринулся к ней. Ольга тоже остановилась и стояла, словно окаменев, и, лишь когда от животного ее отделяло всего несколько шагов, поспешно подняла руку к шлему и щелкнула тумблером.
Полосатый хищник прыгнул. Невидимая преграда силового поля отбросила страшные лапы. Но от испуга девушка отпрянула назад и упала. Она так и лежала, повиснув в воздухе в полуметре от земли, на которую ей мешал опуститься кокон силового поля. Это было странное зрелище: вытянувшееся в воздухе человеческое тело и бегающий вокруг него осатаневший зверь.
Тут на хищника надвинулся Юлиус. Неуязвимый в силовом коконе, он шаг за шагом наступал на зверя, оттесняя его. И зверь сдался. Даже не взглянув в ту сторону, где недавно стояли олени, он трусцой побежал к лесу и скрылся среди зелени.
- Почему сразу не включили силовое поле? - напустился на Ольгу и Юлиуса Вадим.
Ольга не знала, что ответить. Она сначала не заметила страшных клыков и стала отгонять зверя лишь потому, что тот мог помешать съемке. Но признаться в этом Ольге не хотелось, и она буркнула:
- Подумаешь, хищник! Креодонт какой-то. Может, и не плотоядный.
- А чего это он прыгнул на тебя? - Юлиус треугольником поднял брови. Может, хотел лизнуть от избытка чувств?
Увидев, что снова может разгореться спор, Вадим поспешил вмешаться:
- Это скорее всего гиенодонт. К концу эоцена креодонты так распространились, что теперь зоологи делят их на собакообразных и кошкообразных. Вы заметили, какая у этого зверя голова?
Беседуя об особенностях строения древних животных, исследователи углубились в лес. ФЭОДАР трудился вовсю. По его командам тумбы срезали ранее приготовленные смолы с насекомыми. Сам кибер снимал с деревьев мягкие натеки и, перемешивая их со свежим древесным соком, готовил для биологов пасту. Тубы с этой пастой постоянно висели на поясе у Юлиуса и Вадима. Даже отходя от лагеря на несколько шагов, они умудрялись отыскивать необыкновенно интересных насекомых, ловили их и помещали в тубы. Вечером тубы опорожняли, а пасту с насекомыми раскладывали для подсушки.
Вскоре смолы набралось так много, что ученым пришлось разбиться на две группы. Ольга с роботами, обвешанными сумками, вернулась в лагерь. Вадим и Юлиус пошли дальше.
Энтомологи возвратились, когда на поляне уже синели сумерки и лишь пальмы, прощаясь с заходящим солнцем, пламенели алыми верхушками.
