Святослав Логинов - Monstrum Magnum
Хозяйка ухватила бесчувственного Антона за руку, повела в башню. Антон шел, старательно переставляя ноги. Потом сказал:
- Нельзя так.
- Чего нельзя, гость дорогой? - всполошилась хозяйка.
- Нельзя могилы открытыми оставлять, - назидательно произнес Антон, а то как же получается - такое на всеобщее обозрение? А если дети увидят? И вообще - нельзя!
"Что-то я не то говорю", - устало отметил он про себя.
Но старушка ничуть не была ни удивлена, ни возмущена.
- Так они же закрыты! - воскликнула она и потащила Антона обратно.
Больше всего не хотел Антон возвращаться в склеп, но шел послушно, не имея сил сопротивляться. Хозяйка подтолкнула его к проему. Все три могилы были наглухо задвинуты тяжеленными черными плитами, которых еще минуту назад не было и в помине.
- Ну как, нравится? - спросила хозяйка, выглядывая из-за плеча.
- Нравится, - попугаем отозвался Антон.
- Одно беда, гостенек, с родителем-то с третьим, как быть? Придет, сердечный, а могилка-то заперта...
Антон молча двинулся в уличное пекло. Он вдруг осознал себя не просто действующим лицом неприятной комедии, а человеком, с которым все это происходит. Исчезновения, башни, двойники, ожившие мертвецы. Даже если предположить, что он сошел с ума, то такая яркая галлюцинация запросто убьет его. Где-то поблизости бродит еще один "родитель"... Антон затравлено огляделся: никого, лишь мужчина с папкой вновь пересекает площадь; парусиновый пиджак на спине потемнел от пота. Может быть - он?
- Это наш председатель совхоза, - певуче пояснила хозяйка. - Все по делам, горемычный, торопится, и не отдохнет никогда...
Антон оторвался от голоса, нырнул в башню. Магна сказала ему сидеть здесь, наружу не выходить и ни с кем кроме тетки не разговаривать. Однако, родственнички у нее - не приведи господь! И впрямь Monstrum magnum великое чудище! В самый раз подгадал он со своей этимологией. А с чего он взял, что здесь будет в безопасности? Магна сказала? Так она еще сказала две недели ждать... И вообще, может это вовсе и не она звонила...
Антон подошел к телефону, решительно набрал 02. Трубку сняли.
- Милиция? - спросил Антон.
- Во псих! - произнес в ответ дребезжащий голос, и загудел отбой.
Звонить не имело смысла.
Антон опустился на кушетку, тут же вскочил, присев на корточки, заглянул в пыльную темноту под сиденьем, сунулся под кровать, под стол. Кто скажет, откуда может появиться очередная напасть?
Переступая дрожащими ногами, Антон подошел к выходу. Никого. Антон глубоко вздохнул и, пригнувшись, перебежал через площадь. Надо уходить отсюда, пока его никто не видит. Потом может оказаться поздно.
Зацепившись штаниной за штакетину, он полез через забор и поскакал между грядок. С той стороны огорода тоже торчала ограда. Беглец преодолел ее и очутился во дворе дома. На мгновение возникла мысль постучать уже не в ставень, а в двери дома и расспросить о дороге, но Антон отверг искушение и направился дальше. Он заносил ногу, чтобы лезть через следующий заборчик, когда из будки возле дома выползла собака.
- Вор пришел, - сказала собака.
Псина была здоровая, настоящий волкодав, но вместо морды приветливо улыбалось человеческое лицо.
- Радость-то какая - вор пожаловал! - говорила собака, торопливо стягивая цепь.
Антон взвизгнул и, прочертив штакетником пузо, свалился в гряды. Он мчался, сминая плантации кинзы и помидор, сигал через заборы, и в каждом дворе число преследователей увеличивалось, уже целая свора с заливистым лаем неслась по пятам. Лишь первая из собак оказалась с человеческим лицом, остальные были обычными лохматыми зверюгами, они неслись, чуть видные в стремительно сгущавшихся сумерках, лишь клыки блестели в свете молодой чуть народившейся луны.
Антон уже ничего не соображал, он задыхался, сердце колотилось в горле, наполняя горечью рот. Ноги подкашивались, но еще несли его, движимые одним животным ужасом.
- Вор! Вор! - взлаивали за спиной псы.
Огороды резко кончились, впереди встал темный контур башни. Антон, едва не сбив с ног бредущего председателя, вкатился в проход. Краем глаза он еще успел заметить, что псы с людоликим вожаком рвут председателя совхоза, а тот слабо орет и отмахивается кожаной папкой. Покружив по комнате, Антон залез в шкаф и попытался закрыться изнутри.
Дверцу шкафа неожиданно и сильно дернули, Антон вывалился наружу. Перед ним стоял насупленный председатель. Свою потрепанную папку он держал двумя руками словно дубину.
- Гражданка Монструм здесь проживает? - спросил он.
- Я... не знаю... - выдавил Антон.
- Вот как? - председатель уселся на оттоманку. - А вы, кто, собственно будете?
- Я... живу тут, - Антон не знал, как объясняться. - Гость я. Я в экспедиции был и заблудился. Скажите, как мне назад попасть?
- Ясно... - протянул председатель и раскрыл папку. - Гость, значит. За свет она, получается, не платит, а квартиру, видите ли, сдает. Сколько вы ей, выходит, в сутки отдаете?
- Да нисколько! - закричал Антон. - Я здесь случайно. Мне в лагерь надо.
- Так она, выясняется, случайным людям сдает, да еще, так сказать, лагерникам! А потом, спрашивается, почему в поселке хулиганства происходят? - председатель поглядел на разодранный рукав пиджака. Кому-то, стало быть, неизвестно, что собак с цепи вечером спускают. Обнаруживается, что кое-кто днем спускает - и нате вам, пожалуйста! председатель ткнул папкой в тьму на улице. - А я еще, к вашему сведению, не обедал.
- А я и не завтракал, - сказал Антон. Страх перед председателем прошел, Антон понимал, что этот человек ничем ему не повредит и не поможет. - Вы бы, лучше, чем с бумажками гулять, разобрались, что у вас происходит. Мертвецы бродят, собаки разговаривают...
- Раз бродят, - отрезал председатель, - следовательно, им позволено. Не иначе, как мною и позволено, ибо я тут председатель совхоза, и без моего ведома здесь бродить, пардон, нельзя.
- Вошь ты затухлая, а не председатель! - заорал вдруг Антон. - Гады вы все, гады! И ты все врешь! Не бывает у совхоза председателя - директора в совхозах, а за вашу чертовщину вы еще ответите!
Наконец Антон встретил хоть кого-то, с кого можно было спросить за ужас минувших часов. Антон размахнулся и ударил председателя в лицо. Кулак врезался словно в подушку, не причинив никакого вреда. Антон бил еще и еще, председатель лениво уклонялся, и удары падали в пустоту. Антон бесновался, размахивая кулаками, председатель же, словно ни в чем ни бывало, продолжал беседу:
- Прежде, разумеется, были директора, их, как известно, сверху назначают. Теперь же начальство, вроде как, избирают, а это, кажется, совсем другая должность. Впрочем, мне пора. А вам, так сказать, желаю спокойной ночи, председатель кивнул снисходительно и канул за порог.
