Айзек Азимов - Космические течения
Он еще успел уютно улечься в постели, прежде чем замедленная реакция замкнула накоротко центры мозга и мгновенно погрузила его в сон без сновидений.
БИБЛИОТЕКАРЬ
Они вышли из диамагнитного роллера на стоянке за чертой города. Рик ждал, пока Теренс запрет кабину стоянки и опечатает ее прикосновением подушечек пальцев. В новом комбинезоне Рик чувствовал себя не очень удобно. Он неохотно последовал за Резидентом под одну из высоких мостоподобных структур, поддерживающих Верхний Город. Ибо Город был двойным: его строго делил горизонтальный слой сталесплава площадью 50 квадратных миль, опиравшийся на двадцать тысяч стальных решетчатых колонн. Внизу, в тени, жили "туземцы". Наверху, на солнце - Сквайры. В Верхнем Городе трудно было поверить, что ты находишься на Флорине. Население было почти исключительно саркитское, включая немногочисленных патрульных. Это был высший класс в самом буквальном значении этого слова.
Теренс хорошо знал дорогу. Он шел быстро, избегая взглядов прохожих, смотревших на его резидентскую одежду со смешанным выражением зависти и досады. Солнце светило, и его лучи, падая сквозь правильно распределенные отверстия в сталесплаве, еще более сгущали окружающую темноту.
В лучах сидели в подвижных креслах старики, наслаждаясь теплом и двигаясь вместе с движением луча. Иногда она засыпали и оказывались в тени, пока не просыпались от скрипа колесиков при перемене позы. Там, где не было стариков, матери почти сплошь перегораживали светлую полосу своими отпрысками в колясках.
- Ну, Рик, держись, - сказал Теренс. - Сейчас мы поднимемся.
Они остановились перед сооружением, занимавшим промежуток между четырьмя колоннами, вознесенными от земли до самого Верхнего Города. Это был лифт.
Когда они поднялись наверх, дверь открылась в совершенно новый мир. Как и все города на Сарке, Верхний Город был чрезвычайно ярким и пестрым. Отдельные строения, будь то жилые дома или общественные здания, пестрели сложной, многоцветной мозаикой, которая вблизи выглядела бессмысленной путаницей, но издали сливалась в яркую гамму красок, менявшихся и переливавшихся вместе с изменениями угла зрения.
- Идем, Рик, - произнес Теренс.
Рик смотрел, широко раскрыв глаза. Ничего живого, никаких растений! Только огромные массы камня и красок. Он никогда не знал, что дома бывают такими величественными. Что-то мгновенно шевельнулось у него в мозгу. На секунду огромность перестала казаться странной... А потом память снова закрылась.
Мимо промелькнул экипаж:
- Это Сквайры? - прошептал Рик.
Он успел лишь взглянуть. Коротко стриженые волосы, широкие, развевающиеся рукава из блестящей ткани ярких цветов, от синего до фиолетового, короткие бархатистые штаны и длинные чулки, блестевшие, словно сотканные из медной проволоки.
- Молодые, - сказал Теренс. Он не видел их так близко с тех самых пор, как покинул Сарк. И он снова вздрогнул, подавляя бесполезный трепет ненависти.
Сзади раздалось шипение со встроенным воздушным управлением. Машина повисла над дорогой; ее блестящее, гладкое дно было со всех сторон загнуто кверху, чтобы снизить сопротивление воздуха, характерное для патрульных машин.
Они были рослые, как и все патрульные: широкие лица, плоские щеки, длинные черные волосы, светло-коричневая кожа. Их черные блестящие мундиры, подчеркнутые ярким серебром пряжек и орнаментальных пуговиц, сглаживали различие в лицах и еще больше подчеркивали одинаковость.
Один из них сидел за пультом управления. Другой легко перепрыгнул через низкий борт экипажа.
- Удостоверения! - патрульный мгновенно взглянул на документы и вернул их Теренсу. - Что вы тут делаете?
- Я хотел посетить библиотеку, офицер. Это моя привилегия.
- У твоего дружка нет резидентских привилегий, - отрезал патрульный.
- Я поручусь за него.
Патрульный пожал плечами.
- Как угодно. У резидентов есть привилегии, но резиденты не Сквайры. Помните об этом... Вон то здание - библиотека. Полетели, Кред!
С того места, где они стояли, библиотека казалась пятном яркой киновари, темнеющей до пурпура к верхним этажам. По мере того как они подходили, пурпур сползал все ниже.
- По-моему, это некрасиво, - сказал Рик.
Теренс удивленно взглянул на него. Он привык ко всему этому еще на Сарке, но тоже находил яркие цвета Верхнего Города несколько вульгарными.
Они остановились у спирального помоста, ведущего к главному входу. Цвета были распределены так, чтобы давать иллюзию ступенек; это придавало библиотеке надлежащий архаический вид, по традиции присущий "ученым" зданиям.
Главный холл был просторный, холодный и почти пустой. Библиотекарша удивленно взглянула на них и поднялась с места.
- Я - Резидент. Особые привилегии. Я отвечаю за этого туземца. Бумаги у Теренса были наготове, и он протянул их.
Библиотекарша села и приняла строгий вид. Она раскрыла удостоверение и сунула его в контрольную щель, где мелькнул тусклый фиолетовый свет.
- Комната двести сорок два, - сказала она.
Эта комната походила на кабинет технического секретаря. Искусственный свет, принудительная вентиляция, никаких украшений. Два диктофона и через всю стену - огромный тусклый стенд, где снизу вверх шел длинный список алфавитного материала, названий, авторов, каталожных номеров.
- Я знаю, что это такое, - вдруг произнес Рик. - Надо нажать цифры и буквы нужной книги на этих маленьких кнопках, и книга появляется вон на том экране.
Теренс повернулся к нему.
- Откуда ты знаешь? Ты вспомнил?
- Может быть. Я не уверен.
- Ну что ж, назовем это разумной догадкой.
Он набрал какую-то комбинацию букв и цифр. Экран вспыхнул: "Энциклопедия Сарка, том 54, Алмаз - Анод".
- Ну вот, смотри, Рик. Я не хочу тебе ничего подсказывать. Но ты должен просмотреть этот том и останавливаться на всем, что покажется тебе знакомым. Ты понял?
- Да.
- Хорошо. Теперь смотри...
Минуты шли. Вдруг Рик ахнул и закричал:
- Я увидел, Резидент! Я увидел!
Это была статья об анализе Космоса.
- Я знаю, что там сказано, - продолжал Рик. Он с трудом переводил дыхание. - Вот смотрите, это всегда тут говорится!
Он прочел вслух медленно, но гораздо лучше, чем можно было бы объяснить отрывочными уроками, полученными им от Валоны:
- "Не удивительно, что по своему темпераменту Космоаналитик является интровертом и субъектом, весьма сильно не приспособленным к жизни. Посвятить большую часть своей жизни одиноким наблюдениям ужасной пустоты межзвездных пространств - это больше, чем можно потребовать от вполне нормального человека. Отчасти понимая это, Институт Космического Анализа принял в качестве официального девиза не слишком правильную формулировку: "Мы анализируем Ничто".