Ю Сафронов - Ничего особенного
Первым пришел в себя Поляков.
- Мы оттуда, с берега! Одного из нас заморозили здесь!
- Подождите, профессор, - перебил его Берданов. - Ведь они не понимают нас...
Он показал марсианину три пальца. Тот удивленно взглянул на него и отрицательно покачал головой. Берданов еще раз поднял три пальца вверх, загнул один и показал на себя. Марсианин понял. Кивнул головой. Берданов загнул другой палец и показал на Полякова. Марсианин снова кивнул. Третий палец Берданов не сгибал. Он обернулся в сторону закрытой двери в холодильный отсек и показал туда рукой. Марсианин подошел к двери, незаметным движением руки распахнул ее и жестом пригласил Берданова следовать за собой. Берданов подошел к шкафу, в котором они с Поляковым видели замороженного Никодимова, и показал марсианину на третий палец. Тот заглянул в стеклянный глазок, увидел пустой шкаф и обернулся к двум марсианам, неизвестно когда появившимся на пороге. Ни Поляков, ни Берданов не слышали разговора марсиан. Жесткий скафандр не пропускал звуков. Заглянув еще раз в холодильный шкаф, марсианин взял Берданова и Полякова за руки и уверенно повел их. Перед ними, словно по мановению волшебной палочки, открывались все двери отсеков. Они прошли в носовую часть ракетоплана и попали в жилой отсек.
Марсианин сел на мягкую постель, прикрепленную к стене, быстрым движением снял. с головы шлем, скинул скафандр и на безукоризненно чистом русском языке сказал:
- Что же вы стоите? Садитесь!
Берданов и Поляков опешили. Перед ними был молодой голубоглазый человек лет тридцати двух. Он провел рукой по утомленному лицу и повторил:
- Садитесь же!
Поляков сел, но тут же спросил:
- Кто вы?
- Такие же советские люди, как и вы, - устало ответил голубоглазый "марсианин".
Поляков рассердился:
- Тогда к чему вся эта комедия? Зачем вы заморозили Никодимова? Почему вы держали нас так долго в неведении?
- Сережа! - обратился голубоглазый к одному из своих товарищей. - Объясни им все. Я пошел спать. Видимо, переутомился.
С этими словами он с трудом забрался на верхнюю постель и тотчас же заснул.
Тот, кого он назвал Сережей, сел на его место.
- Зря вы на него так набросились. Сегодня он несколько раз спускался на огромную глубину.
- Где же мы находимся, наконец?
- Да не волнуйтесь, все в порядке, - ответил Сережа. - Вы случайно попали на опытный ракетоплан, который испытывается перед полетом на Венеру. Наш экипаж уже сделал несколько полетов вокруг Земли. Теперь мы отрабатываем посадку на новую планету.
- Почему же в море?
- По предположениям некоторых ученых, поверхность Венеры - сплошной океан. Не исключена посадка в воду.
- А ваши "акулы"?
- Это электронные разведчики. Они доставляют нам экспонаты и тоже проходят испытания.
- Зачем же они захватили нас?
- Сами виноваты. Вы заплыли слишком далеко от берега и попали в зону действия наших "акул". А мы в это время были вне корабля. На ракетоплане оставался один врач. Он срочно вызвал нас. С вами он не встретился потому, что занялся с Никодимовым.
- Кстати, что с ним?
- Наш доктор сделал все, что надо. Он в отсеке-изоляторе и сейчас вне опасности. Сегодня полежит у нас, а потом отправим его на берег. Вам придется покинуть ракетоплан без него, - сказал Сергей.
Рослый молодой человек подошел к нему и положил ему на плечо руку. Сергей обернулся.
- Уже пора?
Тот молча кивнули ответ.
- За вами прибыл пограничный катер, - сказал Сергей. - Пойдемте...
Прошло полгода. Однажды утром профессор Поляков, как обычно, развернул свежую газету. В глаза бросился большой заголовок:
СООБЩЕНИЕ ТАСС.
О прибытии советской космической ракеты на ВЕНЕРУ
Поляков быстро пробежал глазами текст сообщения:
"...Сорок дней назад ракета с экипажем покинула Землю... Сегодня в 5 часов 33 минуты 21 секунду по московскому времени ракета достигла поверхности Венеры... Самочувствие экипажа отличное... С экипажем поддерживается непрерывная радиосвязь... Приступили к научным исследованиям..."
Дальше профессор Поляков не смог читать. Он вдруг вспомнил усталого командира ракетоплана, потом коренастого разговорчивого Сергея, представил их на Венере и тихо прошептал:
- Ну что же... Ничего особенного...
