Айзек Азимов - Законный обряд
Он сурово окинул взглядом белые лица тупо смотревших на него людей и, с трудом подавив вздох, продолжил:
— Начнет адвокат истца.
Тернбулл быстро вскочил на ноги и повернулся лицом к судье.
— Ваша честь, — сказал он, — мы попытаемся доказать, что мой клиент Генри Дженкинс был лишен своих законных прав ответчиком. Мистер Дженкинс непрерывно проживал в течение более двадцати лет в доме, расположенном на двадцать второй дороге в восьми милях к северу от городка Рибел-Бютт с ведома законного владельца. В юридической терминологии такие права определены как противопоставленное владение. Непрофессионал назвал бы их правами общего права или правами скваттера.
Гимбел скрестил на груди руки и попытался расслабиться. Права скваттера, клянусь святым духом! Он тяжело вздохнул, но продолжил внимательно слушать Тернбулла.
— После смерти Зебулона Харли, владельца рассматриваемого дома, лучше известного, возможно, как Харли-холл, ответчик унаследовал титул на недвижимое имущество. Мы не ставим под вопрос его право на это. Но мой клиент также имеет право на свою долю Харли-холла, то есть право на свободное и беспрепятственное существование. Ответчик принудительно выселил моего подзащитного, чем вызвал у него сильное психическое расстройство, что поставило под угрозу само его существование.
Гимбел кивнул. Если бы у этого дела был прецедент... Но его не было. Он отчетливо помнил часы, проведенные за изучением не суливших ничего хорошего сводов законов в поисках дела, хоть отдаленно напоминавшего рассматриваемое. Вопреки здравому смыслу он не отказался сразу от рассмотрения, хотя следовало бы так поступить — судья не мог становиться посмешищем, если, конечно, достаточно честолюбив. И перспектива стать посмешищем в глазах общества была единственной, не вызывающей сомнений в данном деле. Но Уилсон сражался так яростно, что судья потерял самообладание. Уилсон никогда ему не нравился.
— Можете приступить к опросу свидетелей, — объявил он.
Тернбулл кивнул и сказал секретарю:
— Вызовите для дачи показаний Генри Дженкинса.
Уилсон вскочил на ноги, прежде чем секретарь успел открыть рот.
— Протест, ваша честь, — воскликнул он. — Так называемый Генри Дженкинс не может быть признан свидетелем.
— Почему? — спросил Тернбулл.
— Потому что он мертв!
Судья схватился одной рукой за молоток, другой — за лоб. Он отчаянно заколотил по столу, призывая зал к тишине.
Тернбулл улыбнулся.
— Вам, естественно, — сказал он, — придется чем-то доказать свое заявление.
— Естественно, — огрызнулся Уилсон и посмотрел на свои записи. — Так называемый Генри Дженкинс является не чем иным, как духом, призраком или фантомом Хэнка Дженкинса, который искал золото в этой местности около века назад. Он был убит выстрелом в горло, который произвел некто Верзила Том Купер, и официально объявлен мертвым четырнадцатого сентября одна тысяча восемьсот пятидесятого года. Купер был казнен через повешение за это убийство. Не имеет значения, к каким уловкам вы прибегнете, чтобы доказать обратное, но статус официального покойника останется совершенно неоспоримым.
— На каком основании вы устанавливаете личность моего клиента как этого Хэнка Дженкинса? — спросил Тернбулл мрачным тоном.
— Вы отрицаете?
Тернбулл пожал плечами.
— Я ничего не отрицаю. Не я подвергаюсь перекрестному допросу. Более того. Единственным предварительным условием признания кого-либо свидетелем является понимание этим лицом значения присяги. Генри Дженкинса обследовал профессор психологии Университета Южной Калифорнии Джон Квинси Фитцшкеймс. Результаты — у меня есть копия показаний доктора Фитиджеймса, данные под присягой, которые я собираюсь представить в качестве доказательства, — недвусмысленно свидетельствуют о том, что коэффициент умственного развития моего клиента значительно выше нормального, а также о том, что психиатрическое обследование не выявило каких-либо серьезных отклонений, которые могли бы повлиять на его привлечение к суду в качестве свидетеля. Я настаиваю на том, чтобы моему клиенту разрешили дать показания в свою пользу.
— Но он мертв! — пронзительно закричал Уилсон. — И невидим в данный момент!
— Мой клиент, — чопорно произнес Тернбулл, — в данный момент здесь не присутствует. Несомненно, только этим можно объяснить то, что вы называете невидимостью. — Он сделал паузу, услышав, как по залу прокатился взволнованный ропот. «Неплохое начало», — подумал он и улыбнулся. — У меня также есть письменные показания Илайхью Джеймса и Теренса МакРэя, которые, соответственно, возглавляют факультеты физики и биологии того же университета. В них утверждается, что у моего клиента обнаружены все необходимые признаки жизни. Я готов, если это необходимо, вызвать всех троих свидетелей в суд для дачи показаний.
Уилсон нахмурился, но промолчал. Судья Гимбел наклонился вперед.
— Не понимаю, на каком основании я могу лишить истца права давать показания, — сказал он. — Если эксперты, составившие отчеты, готовы подтвердить приведенные в них факты в суде, Генри Дженкинс может предстать перед судом.
Уилсон тяжело опустился на стул. Все эксперты говорили сжато и сухо. Уилсон подверг их лишь формальному перекрестному допросу. Судья объявил короткий перерыв. Выйдя в коридор, Уилсон и его клиент закурили и без какой-либо симпатии посмотрели друг на друга.
— Чувствую себя дураком, — сказал Рассел Харли. — Возбудить иск против призрака.
— Это призрак возбудил иск, — напомнил ему Уилсон. — Если бы нам удалось задержать рассмотрение всего на пару недель, чтобы в должность вступил другой судья, я без проблем добился бы того, чтобы он отказал в возбуждении дела.
— Тогда почему мы не подождали?
— Потому что вы страшно торопились! — сказал Уилсон. — Вы и этот идиот Николс, который почему-то не сомневался в том, что дело до суда не дойдет.
Харли пожал плечами и с тоской подумал о том, что им так и не удалось полностью избавиться от духа Хэнка Дженкинса. Все пошло наперекосяк. Дженкинсу каким-то образом удалось ускользнуть из магического круга, в который они его заключили и где надеялись удержать, пока судебное разбирательство не будет отменено из-за неявки.
— Кстати, а где этот Николс? — поинтересовался Уилсон.
Харли снова пожал плечами.
— Понятия не имею. В последний раз я видел его в вашей конторе. Он пришел сразу же после того, как помощник судьи вручил мне распоряжение представить достаточные доказательства прав на дом. Он привел меня к вам, сказал, что кто-то порекомендовал вас ему. Потом мы все вместе обсудили дело, и он ушел, одолжив мне немного денег, чтобы я мог передать вам аванс. После этого я его не видел.
