Дмитрий Тарабанов - Киберпанк - рождение, развитие, смерть
А в 1997 году сторонником новоиспеченного образования, Кристианом Кирчевым, был написан Манифест киберпанков, в котором автор изложил принципы, которых уважающий себя киберпанк обязан придерживаться.
{Мы электронные духи, группа свободомыслящих повстанцев. Киберпанки. Мы живем в киберпространстве, мы везде, мы не знаем границ.}
Всякое явление имеет право на существование. Но такая субкультура абсурдна по определению: как, скажем, парламентская анархия. Как тут не вспомнить Стивенсона с его "филами", свободными обществами всех мастей, на деле только ограничивающими свободу? Невозможно применить строгие законы и принципы к бунтарскому мировоззрению киберпанка. Потому что и киберпанков как таковых не существует - как стартруперов, магов, инопланетян... Они удел фантастики. Порождения среды, где они реальны, и за пределами которой существовать не могут.
В итоге киберпанк превратился в то, против чего боролись создатели Движения. В культ. А равнодушные к виртуальным страстям владельцы салонов красоты неплохо подзаработали на массовой покраске ирокезов и пирсинговой имитации имплантантов. Плюс лэптопы хорошо раскупали. И кожаные плащи. И зеркальные очки... И книжки - иногда.
Последнее время звучное слово "киберпанк" употребляется в больших дозах и не по назначению. Вышла компьютерная игра в серых тонах киберпанк. Фильм о хакерах - киберпанк. Белье черного шелка - модель "киберпанк"...
Видя такое дело, Брюс Стерлинг с грустью изрек:
"Киберпанк мертв".
7. Бессмертие
Идея данной статьи созрела до того, как ее автор увидел третью Матрицу. Прежде он абсолютно категорично относился к любым заявлениям типа "Cyberpunk's not dead, it just smells bad", считая их безуспешными попытками остановить вышедшую из берегов реку. Посудите, как может быть мертво течение, если оно продолжает активно совершенствоваться и видоизменяться?
Выходит, может. И дело в тех самых 56 тысячах лет...
Безвозвратно ушло то время, когда общественность можно было запугать массовым контролем, перенаселенностью, легализацией наркотиков, монополистическими корпорациями, мыслящими компьютерами, зловещим неоновым цветом и замещением хлопка блестящим нейлоном. Ушло потому, что одним прекрасным утром мы проснулись и поняли, что не так оно страшно, как могло быть. Утро завтрашнего дня подкралось, пока мы спали, нашептало на ушко, и мы ничуть не удивились, разглядев его в заклеенном обоями потолке "хрущевки", в коробочке Windows монополиста №1, в горящей с ночи вывеске Интернет-клуба напротив...
Киберпанк умер, как революционное течение, и последняя сцена Революции - лучшая панихида, которую можно себе представить. Администратор Матрицы обещает миллионам кинозрителей, что те, кто жаждут свободы, получат ее. Потом экран заволакивает не монохромная цифровая сетка, а свет приветливого предзакатного неба...
Киберпанк оставил нам напоследок массу великолепных книг, написанных мастерски и со вкусом. И - живучего последователя, тот самый бессмертный русский киберпанк, которому еще предстоит развиться в бурный поток и достичь свого туманного будущего.
"Но это - другой киберпанк".
И совсем другая история.
{Теперь мнемоюсты можно снять.}
