Дж. Т. Макинтош - Время перемен
Наконец, дверь щелкнула и Дина вышла. Она была темноволосой, ростом ровно в пять футов и обладала той удивительной бесхитростной красотой, которую иногда имеют слабоумные. К тому же у нее была весьма изящная фигура – очень скоро у нас возникнут из-за этого новые проблемы, хотя пока, благодарение Богу, все было спокойно. Далеко не все мужчины будут в состоянии держаться подальше от этого привлекательного существа только потому, что в цепях ее головного мозга произошло короткое замыкание.
На ней было надето выцветшее полотняное платье, которое было ей уже совсем мало. Оно расходилось впереди, а пуговицы сзади были расстегнуты. Ноги были босыми.
– А теперь послушай меня, – сказал я более жестко, чем говорил с ней обычно, – мне нужно вернуться на работу. Дай мне честное слово, что сейчас ты пойдешь в летний домик и пробудешь там до тех пор, пока я не вернусь домой.
– Но летний домик совсем рядом с лесом.
– Феи появляются только ночью. Ты ведь никогда не видела фей днем?
Дина нахмурилась. Она и в самом деле никогда не видела фей днем.
Если она даст слово, то исполнит его. Сейчас она пыталась придумать способ сделать то, что ей хочется, не нарушая слова. Если Дина его придумает, то даст слово.
– Ну, даешь честное слово? – настаивал я.
– Ну, ладно, – сказала она со вздохом, – сейчас?
– Сейчас.
Она сбежала вниз по лестнице, вполне всем удовлетворенная. Теперь Дина может совершенно спокойно просидеть весь день в летнем домике, разговаривая сама с собой, или играя в свои куклы, не считая, что ее наказали и даже не подозревая, что она сделала что-то не то.
Я решил, что сейчас не самый подходящий момент говорить Шейле, что Джота возвращается.
– Ну, пока, милая. – Я наклонился к Шейле, чтобы поцеловать ее в щеку, но она отодвинулась в сторону.
– Милая, – сердито заявила она, – все «милые». Я «милая» и Дина «милая». Я что, похожа на нее? Ты что, думаешь про меня так же, как про нее?
Я не хотел устраивать очередную разборку, поэтому просто сказал:
– Пока, Шейла. – И пошел к машине.
Я как раз ехал по Старому мосту, когда двигатель чихнул и заглох. Я мрачно выругался. Поставив машину на стоянке, я прекрасно помнил, что перед тем, как отправляться домой, необходимо заехать на бензоколонку, что я обязательно бы и сделал, если бы звонок Шейлы не выбил бы меня из колеи.
До ближайшего гаража было достаточно далеко. Улица, на которой я находился, была такой узкой, что гаражи на ней было строить запрещено. Придется возвращаться в контору пешком, а потом звонить в гараж, чтобы они приехали сюда и забрали машину.
Я оставил ключ в зажигании и пошел пешком. В Шатли никто не тронет машину. Ребятишки, конечно, могут побезобразничать, но за машиной приедут раньше, чем кончатся занятия в школе.
На окраине Шатли днем почти не было пешеходов, да и машины проезжали довольно редко – здесь отсутствовали магазины, к тому же, через Шатли не проходили крупные магистрали. Короче, на дороге никого не было, кроме одной девушки, и поначалу мой взгляд чисто автоматически остановился на ней, но мои мысли были заняты Диной, Шейлой и мной самим, словно у меня была какая-то возможность решить извечную проблему двух женщин под одной крышей.
Я даже начал завидовать Джоте, у которого все отношения с женщинами были на сугубо временной основе (причем все его женщины были неизменно привлекательными и сговорчивыми). Мне кажется, что не было на карте страны, где бы у Джоты не было нескольких подружек.
В целом, я очень жалел себя. Не моя вина, что мой отец женился на женщине, склонной к безумию, которая с каждым днем становилась все безумнее. И то, что он умер, избежав ответственности, тоже не моя вина. Не был я виноват и в том, что Дина стала такой, и что мы с Шейлой боялись иметь детей.
Мне казалось, что мои проблемы – в отличие от проблем всех остальных людей, были созданы злой судьбой, а не являлись следствием моих ошибок.
Тут я заморгал и посмотрел более внимательно на девушку, идущую ко мне на встречу.
* * *
Нет, это не была девушка в розовом костюме. Хотя я видел ту девушку только на противоположной стороне улицы, да и то со второго этажа, мне было точно известно, что у нее были иссиня-черные волосы. А это была почти блондинкой, на вид – лет восемнадцати, в зеленом платье.
Но не ошибался ли я?
В какой-то момент, вне всякого сомнения, так оно и было. Девушка казалась слишком высокой и не очень привлекательной – обычная девушка, такие обычно не удостаиваются у мужчин повторного взгляда, разве что ее рост мог привлечь внимание.
Она поравнялась со мной, не обращая на меня ни малейшего внимания – и это несомненно было сделано нарочно, потому что когда девушка проходит мимо мужчины, выпялившегося на нее аж в три глаза, она не может этого не заметить.
И когда она проходила мимо меня, это произошло еще раз. На сей раз все было немного по-другому – каждой раз это происходило иначе. В данный момент перед моими широко раскрытыми глазами предстало загорелое тело от колен до подмышек.
Когда она прошла мимо, я естественно оглянулся. Но теперь все, что я мог видеть – самую обычную высокую девушку в обычном зеленом платье и туфлях. Я не сводил с нее взгляда, пока она не скрылась из виду. Единственное, что было немного странным – это отсутствие нейлоновых чулков.
И еще – я это заметил только теперь – была в ней какая-то неуловимая элегантность, или изящество, или аккуратность. Как я уже говорил, она не была особенно красивой, да и фигура ее, хотя и достаточно стройная, не была сногсшибательной. И все же, было в ней нечто, что напомнила мне о той смутной разнице, на которую мне как-то указала Шейла: женщина, одетая настоящими парижским модельером и женщина, только пытающаяся так выглядеть.
Как бы там ни было, но у этой девушки имелось то, к чему стремятся все женщины, когда выбирают себе наряды – хотя у нее были вполне рядовые внешние данные.
Я зашагал дальше, и на миг, темная тень, вечно преследующая меня, омрачила мое настроение. В умственном плане со мной все было в порядке, более того, я располагал способностями явно выше среднего. После тщательного обследования меня заверили, что со мной все в полном порядке, нет ни малейших отклонений от нормы, даже самых малых признаков психоза. Однако ни один человек с такой наследственностью, как моя, не может периодически не испытывать тяжелых сомнений и страхов.
Я постарался отбросить эти мрачные мысли, но они снова появились, когда я вспомнил, что единственным человеком, наблюдавшим аналогичное явление, был Томми.
Может быть, подобные штуки случаются только с такими людьми, как Томми, Дина и я.