Владимир Венгловский - Улитка на ладони
– Что ты делаешь?! – закричала Анрика.
Я снова ударил ножом. Веревка разорвалась, визжащую Фиалку потащило по днищу к киту. Корова вскрикнула, как человек, и исчезла в раскрытой пасти. Челюсти захлопнулись, брызнула кровь, и кит зачавкал, перемалывая добычу горловыми зубами.
В это время мы достигли рифов. Днище корабля чиркнуло по камню. Зацепившегося за рифы кита вытащило наружу, и он исчез в песчаной круговерти.
– Берегись! – вскрикнул я.
Корабль ударило о камни. Нос смялся, пробило обшивку. В образовавшуюся дыру посыпались мешки с песком. Зеленокожего выбросило из корабля. Я ударился лбом, но сознание не потерял, а только крепче прижал плачущую Анрику к остаткам мачты. В этом сейчас заключалась цель моего существования. Держать и не отпускать. До боли, до отчаянья противостоять бушующей стихии.
Не знаю, сколько прошло времени, но ураган прекратился. Стих стук по обшивке. Ветер уже не завывал, как раньше, а лишь шелестел занесенным в остатки корабля песком. Я разрезал удерживающие нас веревки, и Анрика села, спрятав лицо в ладонях. Я дотронулся до ее руки.
– Отстань! – Анрика оттолкнула мою ладонь. – Не прикасайся ко мне! Ты убил Фиалку!
– Иначе бы нас сожрал кит, – тихо сказал я. – Мне надо было его задержать.
Анрика снова заплакала. Я разгреб засыпанную песком пробоину и выбрался наружу.
Вечернее небо заливал багровый свет. С огромной скоростью проползали черные тучи. На горизонте закручивались несколько смерчей. В небе по ту сторону гряды горел огонь маяка. Корабль застрял между двух пиков, торчащих из песка, словно зубы из китовой пасти, его борта до середины были разорваны. Кит ходил вдали от гряды, не имея возможности до нас добраться. Его голова то и дело появлялась на поверхности, фонтаны песка били из ноздри на макушке, и по пустыне прокатывались тяжелые вздохи.
– Пошел к черту, – сказал я киту.
По гряде, хромая, ковылял зеленокожий. Он подошел ко мне и сел на песок, глядя в пустыню.
– Как думаешь, смерчи до нас не доберутся? – спросил я.
Зеленокожий послюнявил палец, поднял вверх, подумал и ответил:
– Не должны.
Гребень на его спине со щелчком сложился и разложился, выставив колючки. Зеленокожий подобрал с земли камень и бросил в кита. Расстояние было слишком велико, камень не пролетел и четверти пути. Из корабля выбралась Анрика и села рядом с нами, стараясь не смотреть на меня. Зеленокожий достал из сумки лепешку, разломал на три части и поделил между нами.
* * *Зеленокожий вскоре ушел.
– Меня ждет паломничество, – пояснил он – Время убегает, как песчинки между пальцев.
– Паломничество? – удивился я.
– Да, каждый из нас выбирает свою цель в жизни, пусть даже несбыточную.
– Какая же цель у тебя?
– Дойти до края пустыни.
– Глупо, – сказал я. – Края пустыни не существует.
– Знаю, – пожал плечами зеленокожий. Думаю, что этот жест он скопировал из моих мыслей. – Но порой очень хочется верить в чудеса.
И еще он сказал на прощание:
– Ты странный, человек. Тебя будто двое. Внутри сидит другой, который не-человек. Прячется в тебе, как под панцирем. Мне кажется, ему грустно без собратьев. В любом случае я рад, что наши пути пересеклись.
Я долго смотрел ему вслед, пока маленькая зеленая фигура не растворилась в мареве пустыни.
Ночевали мы в корабле. Анрика выкопала в песке яму и отгородилась от меня обломками досок. Я почти не спал, лежал, смотрел на звезды сквозь дыру в обшивке и прислушивался к ночным шорохам. Глубокой ночью сквозь дыру заглянула огненная ящерица.
«Кыш!» – сказал я.
Ящерица потопталась у входа, щелкнула языком светящегося жука и ушла в пустыню. Лишь когда она исчезла, я подумал, что надо было ее застрелить и съесть на завтрак.
Я лежал и думал. Может быть, Анрика права и зря отправилась вместе со мной. «Я пойду с тобой, Дарен, хоть на край света, и не спорь».
«Ты все-таки решился», – сказал Стас в последний вечер, когда мы сидели на крыше каменного дома. Казалось, что мы снова в детстве, ведь точно так же мы сидели много лет назад, когда мечтали о будущей жизни.
«Ты погибнешь, дурак! И хуже того, что она погибнет вместе с тобой».
Я промолчал.
«Не совестно уводить с собой на смерть сироту? Вспомни судьбу своего отца. Хочешь сгинуть в пустыне, как и он? Молчишь? Нас становится все меньше, ты знаешь. Когда я стану вождем, для меня будет важен каждый человек. Оставайся, и я сделаю тебя свой правой рукой».
Я не отвечал, разглядывая пустыню. Далеко за прижавшимися к песку домами виднелась линия горизонта. Солнце уже спряталось, и горизонт светился багрово-кровавым цветом.
«А что, если я тебя не отпущу?» – спросил Стас.
«Тогда мне придется тебя убить», – ответил я.
Со времен моего первого удачного выстрела я всегда попадал в мишень, для этого уже не требовалось вызывать то чувство.
Лежа в корабле, я вновь увидел мираж, в котором светило желтое солнце и к небу тянулись зеленые травы. По толстому стеблю растения с широкими, как зонт, листьями ползло существо в домике-панцире. Когда в небе показались горящие сферы, существо втянуло под панцирь глаза на стебельках, а потом спряталось и само.
Под утро появился мех. Он протиснулся сквозь пробоину и подполз ближе, едва слышно гудя. Я смотрел на создание из прошлого и не понимал, сплю я или грежу. Мех подошел и выплюнул из хобота к моим ногам помятый бумажный листок.
– Это мне? – спросил я.
Мех не ответил. Тогда я подобрал бумагу, развернул и прочитал: «Идите к маяку. Мех вас проводит».
– Это точно нам? – снова спросил я.
Мех ткнулся мне в ноги, пополз к выходу и остановился у пробоины.
– Кто это? – пробормотала проснувшаяся Анрика.
– Мех, – сказал я. – Если верить записке, которую он принес, нас с тобой ждут у маяка.
Мех застрял на выходе, разбросал песок и в конце концов выполз наружу.
– Пойдем?
Я протянул Анрике руку, потом, видя, что она не собирается подавать мне свою, вздохнул и выбрался следом за мехом. На горизонте все еще бушевал ураган. Небо сливалось с землей, и беззвучно сверкали молнии. Кит, не заполучив добычу, убрался восвояси.
Мы пошли по гряде. Мех быстро полз впереди и останавливался, поджидая нас, когда мы отставали.
* * *К маяку мы добрались, когда ярко светило солнце и от прошедшего урагана не осталось и следа. Башню увидели издалека, но только вблизи ощутили все ее величие. Высоко на шпиле вторым солнцем горел фонарь. Внизу, у четырех вгрызшихся в землю металлических ног, приютился домик без окон – каменный куб с металлической дверью. Позади него из песка торчали большие зеркала.
Анрика смотрела завороженно, вцепившись мне в руку.
