Полина Волошина - Маруся. Книга третья. Конец и начало
Маруся стянула с себя платье и вытащила розовое.
– Это?
– Розовый – это прошлый век!
– Есть такое же зеленое.
– Старушечий цвет.
– И оранжевое.
– Детский сад!
– Желтое?
На экране видеофона появилась фотография одноклассницы Милы. Маруся щелкнула пультом и вместо фотографии появилась уже живая Мила с жутким ярким макияжем.
– Приветики! Ты в чем пойдешь?
Маруся вздохнула.
– Я еще не выбрала.
– Обязательно предупреди меня, чтобы я не надела то же самое!
– Тогда можешь надевать черное, зеленое, розовое или оранжевое...
– Ну спасибо! – оскорбилась Мила. – Кто же такое носит?
– Можешь надевать что угодно, тебя с таким лицом все равно туда не пустят, – съязвила Катя.
– О, Катя, а ты тоже пойдешь? – состроила удивленное личико Мила. – Что, папа продал машину, чтобы купить билет?
– Ну не всем же приходится покупать билет, – расплылась в ядовитой улыбке Катя, – близким подругам его дарят.
– Не путай дружбу и жалость, Катечка!
– Привыкай платить за то, чтобы с тобой общались, Милочка.
– Напомни оштрафовать тебя за хамство, когда придешь наниматься ко мне уборщицей.
– Ну что ты, Мила, чтобы убирать за тобой, понадобится бульдозер, а не человек!
– Эй, алё! – Маруся выглянула из недр гардеробной комнаты и, щелкнув пультом, оборвала ссору. – Хватит!
– На твоем месте я бы вообще ее не пускала, – поморщилась Катя.
– Ты не на моем месте, – резко оборвала ее Маруся, – лучше помоги выбрать платье, раз такая умная.
– Мне нравится бежевое, – вступила в разговор Света.
– А мне кажется, что оно полнит, – не согласилась Катя.
– Но не так, как желтое!
– Зато в желтом грудь кажется больше, – промямлила Маруся.
– Тогда уж лучше полосатое.
– Да ну!
– Это что у тебя... фиолетовое платье?!
– Оно мне очень идет!
– Оно же депрессивное!
– Я тоже!
– А если красное?
– Ни в коем случае.
– Синее?
Теперь на экране появилась фотография одноклассницы Жени.
– Привет! А правда, что приедет Комаров?
– Приедет.
– Один?
– Откуда же я знаю?
– Если что, Комаров мой.
– У Комарова таких как ты — миллион! – снова не удержалась Катя.
– А что, ты тоже пойдешь?
– Я подарила ей билет, – хмуро ответила за подругу Маруся.
– Значит, папе не придется продавать машину! – захихикала Женя и отключила связь.
– Зато я с Комаровым целовалась, – расплылась в довольной улыбке Катя.
– Ты целовалась с Комаровым? – закричала Света.
– О, Господи, – взмахнула руками Маруся, – покажи мне того, кто не целовался с Комаровым?
На Свету стало жалко смотреть. Пару секунд она стояла, широко распахнув глаза и пытаясь переварить услышанное, а потом развернулась и ушла в гардеробную.
– Сколько раз ты с ним целовалась? – строго спросила Марусю Катя.
– Кто сказал, что я с ним целовалась? – возмутилась Маруся, – я всего лишь спросила, кто не целовался.
Острое выяснение отношений, которое могло закончиться чудовищным слезопролитием, прервал очередной вызов видеофона. Маруся обернулась и увидела на экране фотографию папы.
– Комаров, Комаров... Вот это я понимаю – мужчина! – восхищенно прошептала Катя.
– Уберись, пожалуйста, куда подальше, — цыкнула на нее Маруся и щелкнула пультом.
– Здравствуйте, Андрей Львович, – Катя выпрыгнула, как черт из табакерки, перекрывая собой Марусю, и сразу же получила увесистого пинка.
– Здравствуй, Катя, – вежливо поздоровался Гумилев и улыбка на его лице сменилась недоумением, когда Катя резко выпала из кадра. – Муська...
Маруся улыбнулась папе своей самой белой и пушистой улыбкой.
– Ты что там, в одном белье?
Маруся схватила первое попавшееся платье и прикрылась.
– И что, ты всем ТАК отвечаешь?
– Па, ну я же видела, что это ты.
– И что?
– А что?
– Кхм... Ничего... Ладно... Ты готова?
Маруся беспомощно оглядела гору платьев и обуви.
– Только не говори, что ты еще...
– Я не знаю, что выбрать...
– Ну...
– Это же вечеринка года... Я должна быть круче всех.
– Ты можешь взять все и переодеваться...
– Это само собой! Но надо же выбрать первое главное платье и последнее главное.
– Последнее главное?
– То, какой меня все запомнят.
– Ээээ... Хорошо. Сколько времени тебе еще нужно?
– А вы приедете? – снова объявилась Катя.
– Конечно! – улыбнулся Гумилев.
– И я! – обрадовалась Катя.
Терпению Маруси пришел конец. Она схватила подругу за плечи и силой оттащила в сторону.
– У тебя нет билета! – с нажимом произнесла Маруся.
– Есть!
– Уже нет!
– Нет, есть!
– Папа продал машину? – сощурив глаза от злости, прошипела Маруся.
Это был удар ниже пояса.
– Если ты будешь так разговаривать с гостями, то не пойдешь на собственную вечеринку, — строго прервал ее Гумилев.
– А я пойду туда с твоим папой! – засмеялась Катя.
В следующую секунду на голову Кати обрушилась подушка.
– А это тебе за Комарова, – добавила второй подушкой Света.
– В вашем возрасте я читал книжки, – вздохнул Гумилев.
– Нашел, чем хвастаться, – ухмыльнулась Маруся.
– У тебя 10 минут на сборы. После этого машина уезжает. Если не спуститесь, то без вас!
– Я спущусь, – выкрикнула Катя, поправляя прическу.
Гумилев подмигнул Кате и отключился.
– Я ему нравлюсь, – уверенно заявила Катя.
Маруся измученно закатила глаза и отмахнулась. Любимая подруга страдала непробиваемой уверенностью в себе, свойственной только сильно закомплексованным личностям.
– Смотри! – Света кивнула на экран.
На этот раз никакой фотографии не появилось, да и номер оказался незнакомым. Маруся задумчиво покрутила в руках пульт.
– Не отвечай, – предложила Света.
– А вдруг что-то важное?
Света пожала плечами.
– Может, кто-то ошибся номером?
– Это, наверное, журналисты...
– Тем более не отвечай.
Вызов прервался и тут же повторился снова.
Маруся быстро натянула на себя коротенькое платье из тончайшей металлизированной паутинки и щелкнула пультом. На экране появился Бунин. Не дав сказать ему и слова, Маруся вырубила связь. В этот момент ей даже показалось, что волосы у нее на затылке встали дыбом. Это был неожиданный и не самый приятный сюрприз.
Заметив то, как Маруся изменилась в лице, Света тихонько тронула ее за локоть, пытаясь вывести из оцепенения.
– Ты его знаешь? – тихо спросила она.
– Нет, – коротко ответила Маруся.
