Сергей Казменко - Миротворцы
Но влип он основательно. Мирные переговоры - он даже не знал, как к ним подступиться. Шесть лет учился на торгового посредника, только-только приступил к работе - и на тебе. Именно на Пэтларе! А ведь его предупреждали, что туда нельзя отправляться, не имея необходимого снаряжения, советовали подождать транспорта, который должен был доставить легкие скафандры - не послушал. Поспешил, побоялся, что представитель другого посреднического бюро перехватит сделку. "Атмосфера пригодна для дыхания, среда обитания нетоксична для человека", - вспомнил он фразу из справочника. Нетоксична! Что в этом толку? Пропади они пропадом, эти проклятые пэтларцы! Да и грэмпы впридачу.
А ведь не исключено, что так и случится. Совсем не исключено, если он не преуспеет в своей миротворческой миссии. А как, спрашивается, можно надеяться на успех, если даже в заключении торговых сделок у него пока нет никакого опыта? Да и будь он, этот опыт - все равно страшно становиться Миротворцем. Посредники, занимающиеся вопросами войны и мира - лучшие из лучших, те, кого Земля отобрала после тщательного изучения всех их способностей и душевных качеств, кого специально, не менее десяти лет натаскивали, обучая выбираться из самых сложных и запутанных ситуаций, кто держал в своей голове и свободно оперировал колоссальной информацией о множестве ныне живущих и уже исчезнувших цивилизаций, об еще большем множестве соглашений, заключенных между ними. Слишком велика была ответственность, возложенная на этих людей, чтобы доверить такое дело первому встречному. Ведь от успеха в вопросах сохранения мира зависела, по существу, судьба всего человечества.
Наконец, открылся проход, ведущий в шлюзовую камеру крейсера грэмпов, и оттуда сразу же потянуло могильной сыростью и холодом. Лишь первое мгновение принесло облегчение после жаркой духоты, в которой обитали пэтларцы. Уже через секунду Вартан понял, что в такой холодрыге ему долго не продержаться. Но деваться было некуда - пришлось идти вперед. Он поднялся на ноги и медленно, чтобы не поскользнуться на покрытом слизью полу, двинулся в сторону открывшегося прохода.
В шлюзовой камере крейсера его встретил человек.
И сразу все стало легко и понятно. Ну конечно же, грэмпы тоже отыскали посредника для ведения переговоров. Значит, им тоже несладко. А человек с человеком всегда договорится. Люди слишком долго обучались этому искусству на Земле, чтобы забыть даже через тысячи лет космических скитаний. Вартан с легким сердцем шагнул вперед и протянул незнакомцу руку, сперва вытерев ее от слизи последним относительно чистым носовым платком.
- Здорово! Этим грэмпам, видать, тоже воевать надоело?
- Да поприжали их твои пэтларцы, - пожимая руку, ответил незнакомец, - еще немного, и всем им, как я понимаю, крышка. - Он отступил на пару шагов и, смущенно улыбнувшись, сказал, - ты извини, но от тебя такой запах...
- Поползал бы с мое по этому гадючнику, - рассмеялся Вартан, нисколько не обидевшись. - Меня зовут Вартан Кейбаг. Я из Северного Бюро Торговых Посредников.
- Как? Ты тоже торговый? - растерянно спросил незнакомец, изменившись в лице.
- Да, - до Вартана дошел смысл вопроса, и он перестал улыбаться.
- Я Клод Эртих из Южно-Африканского Бюро.
- Дела-а-а... - протянул Вартан. - Что делать-то будем?
- Давай, что ли, присядем.
- Т-только не здесь, - Вартан уже начинал дрожать от холода.
- Что, туда? - Эртих потянул носом поступающий из переходника воздух и скривился.
- З-Здесь м-м-мне не в-в-выдержать, - уже по-настоящему задрожал Вартан и, отметая все дискуссии, кинулся к переходнику. Эртих поневоле двинулся следом.
- Ну, что делать-то будем? - спросил Вартан, немного отогревшись.
Ответа он не дождался. Эртих сидел рядом и из последних сил боролся с тошнотой, глядя в пространство выкатившимися глазами. Наконец, он не выдержал, вскочил и, отбежав в дальний конец шлюзовой камеры, согнулся пополам, держась за живот. Вартан деликатно отвел глаза. Он сам недавно испытал подобное и не хотел бы, чтобы кто-то из людей это видел.
- Ну что, полегчало? - спросил он, когда Эртих вернулся и сел рядом.
- В какой-то степени, - Клод с трудом вздохнул, несколько секунд молча, поджав губы боролся с новым приступом тошноты, затем нашел в себе силы спросить: - А там, внутри, еще хуже?
- Трудно сказать. У каждого свой предел чувствительности. Лично для меня уже здесь ароматы достигают насыщения. Но вот когда тебе вымазывают голову какой-то едкой гадостью...
- Даже так?
- Даже так. Одни их трубы чего стоят... Ползешь, ползешь, и все ни с места, все скользишь по этой слизи. Тоже мне, цивилизация. Разумные существа. Нечего нанимать посредников, если не можешь обеспечить сносные условия.
- Ну грэмпы тоже, скажу тебе, не подарок. Да что о них говорить? О себе надо подумать. Как выпутываться-то будем?
- Делать нечего, придется вырабатывать мирное соглашение.
- Знать бы как. Попробуй удержи этих недоумков от нападения, если какую-нибудь мелочь вдруг не предусмотрим. Я лично не имею ни малейшего представления о том, с чего начинать.
- Я тоже, - уныло ответил Вартан.
- Хоть бы они все друг друга перебили, наконец, и оставили нас в покое! - Эртих в досаде даже ударил кулаком по стенке камеры, но тут же отдернул руку и стал брезгливо вытирать слизь о полу своей меховой куртки. Почему-то он забыл даже расстегнуть ее, только откинул капюшон и теперь сидел, изнывая от жары, духоты и страшной вони.
И тут Вартана осенило. Мысль была настолько проста и очевидна, что он поразился тому, как это никто из людей не догадался до сих пор действовать именно таким образом. Он немного помедлил, проверяя ход своих рассуждений, потом тихо спросил:
- Слушай, Клод, а зачем нам вообще добиваться мира, который пошел бы на пользу и Пэтлару, и грэмпам?
- Ты хотел меня видеть, Презренный? - спросил адмирал Шэор, втекая в камеру, где содержался Лжец по пути на Пэтлар.
- Да, Четырежды Победоносный, - ответил Вартан, слегка приподнимаясь в знак приветствия.
До чего же он отвратителен, - подумал адмирал, но все же не стал закрывать перепонкой внутреннего глаза - милость, несоразмерная величина которой вряд ли доступна пониманию Лжеца. Тот, похоже, совсем не разбирается в этикете, и даже этот визит воспринимает как должное - а ведь адмирал поначалу не намеревался выполнять беспрецедентную просьбу Презренного о дополнительном свидании. Тому все же следовало понимать, насколько он мерзок - особенно после заключения мира с грэмпами, после того, как Лжец использовал для этого свою гнуснейшую способность лгать. Ни один из разумных никогда не стремился узнать подробностей сделок, заключаемых при посредничестве Лжецов - сама мысль об использованных методах была невыносима. Узнать же что-то еще - значило навеки запятнать свой разум позором. Он, адмирал Шэор, не смог бы жить, будь его совесть запятнана ложью. А эти существа - ничего, живут, и даже презрение всех разумных им не помеха. Потому адмирал и помыслить не мог о повторной встрече.
