Фред Саберхаген - Планета Берсеркера (Планета Смерти)
Вскоре после этого ритуальный барабан призвал всех на общий сбор. Лерос стоял в новом платье ослепительно белого цвета в центре новой чисто убранной арены и ждал пока все соберутся по ее краям. Воины быстро смолкли, отдавая Леросу полное внимание. В некоторых местах образовавшегося круга воины стояли тесно, но никто не толкался, пытаясь протиснуться вперед, на лицах у всех было только внимание и почтение.
— Возрадуйтесь, о, избранники богов! — воскликнул, наконец, Лерос своим еще сильным голосом. Он обвел взглядом всех стоявших вокруг него бойцов, возвышаясь над ними таким же сильным и статным, как большинство из них, хотя он уже не был таким же быстрым или точным. Прошло много дней, почти одна шестидесятая часть жизни старого человека, с тех пор как с горы Богов пришло и распространилось по всему миру официальное известие о турнире. Гораздо дольше, еще со времени прошлой северной весны все уже знали, что турнир должен состояться. Худенькие маленькие мальчики тех времен теперь стали мужчинами в расцвете сил, а гора Богов и все ее дела с тех пор сильно при-умножили свою важность и славу.
Многие из ожидающих участников были наполовину обнажены, чем благоприятствовала мягкая погода. Их тела были мускулистые и покрытые шрамами. Одежды некоторых были очень грубыми, у других же — мягкие и роскошные. Одни носили на себе части защитного снаряжения или имели щиты из закаленной кожи ленивца или блестящего железа. Полное защитное облачение не применялось на планете Охотничья, где люди сражались только стоя и никогда верхом. Эти воины были сыновья вождей и крестьян, но были также и сыновья неизвестных отцов. Только доблесть, умение владеть мечом, копьем и секирой позволили им завоевать право участия в турнире. Сейчас Лерос видел вокруг себя множество глаз — голубые и черные, глубоко посаженные, глаза с наружными складками и без них, иногда безумные и среди них одна — две пары невинных, как у младенца.
Первые колонисты с Земли, прибывшие около шести обычных столетий назад, выбранные совершенно случайно из разных уголков мира людей, уже тогда были сильно перемешаны по расам и культуре. Лица, окружавшие Лероса, были коричневые, белые или черные с волосами черного, коричневого или русого цвета; встречались и рыжеволосые. Один был с пепельно-серыми седыми волосами, двое выбриты наголо. Тут выглядывало сильно татуированное лицо с полосами от уха до уха, а там виднелась улыбка с обточенными, как острия, зубами. Но гораздо больше было ничем не примечательных людей, которые были похожи на обычных пастухов, если не считать висящего на ремне у пояса оружия. Помимо того, что все они были людьми и мужчинами, только одно объединяло их всех — необычайное умение убивать других людей в боевом единоборстве.
— Возрадуйтесь, о, избранные! — снова провозгласил Лерос, теперь уже тише. — Еще до захода солнца половина из вас будет стоять в большом зале нашего Бога — он указал на вершину горы Богов, скрытую от взглядов лесистыми холмами у ее подножия, — лицом к лицу с самим Торуном. — Лерос приготовился повторить свои слова, а воины были готовы слушать их, слушать вновь обещания, ниспосланные годом раньше с горы Богов Леросом и его прислужниками.
Торун, воинственный вождь всех богов (так гласило предание), был доволен боевым духом человеческой расы, проявленным в ходе последних войн. Это расширило власть горы Богов на большую часть обитаемого мира. Бог благосклонно даровал разумным существам право сражаться в открытом для шестидесяти четырех лучших героев своей эпохи турнире за то, чтобы получить право сесть по правую руку от него. Для выполнения этого весь обитаемый мир был произвольно разделен на шестьдесят четыре области, а местные правители каждой области получали приглашение посылать на турнир своих самых сильных воинов, причем подробности процесса отбора обычно определялись самими правителями.
Все участники, кроме одного, должны были умереть на турнире Торуна, а этот один — победитель — получал звание полубога и должен был занять место по правую руку Торуна. (Где-нибудь в глубинке некий непочтительный логик-мыслитель непременно спрашивал жреца, доставившего приглашение:
— А как же Мжолнир? Ему что, придется потесниться?
— Вовсе нет, мой племянник. Без сомнения, и он и победитель турнира разделят почетное право быть рядом с Торуном. Также несомненно, что они станут сражаться за первенство, когда это будет им угодно).
По имевшимся сведениям, в зале Торуна на вершине горы им и впрямь нравилось много сражаться. Там великий бог и избранные обожествленные люди — убитые герои прошедших войн и сражений — каждый день снова убивали друг друга, дабы испытать радость сражения и чудесным образом исцелиться к вечеру от ран, чтобы за столом Торуна насладиться в компании богов изысканнейшими напитками и жертвенным мясом, сказочными повествованиями, рассказанными с бессмертным красноречием, бесчисленным множеством девушек, которым для большего наслаждения навечно давалось целомудрие. (В этом месте рассказа, где-нибудь в глубинке, любопытный слушатель облегченно вздыхает, ибо в этом уже есть нечто большее, чем доступно для обсуждения простыми воинами. Но даже если он и не так прост, слушатель видит, что у него не получается одолеть этого красноречивого жреца в затеянной им игре слов).
Этим ярким утром Лерос формально огласил еще раз то, что его слушатели уже знали: — Те из вас, кто падет в первом круге боев, первыми же будут праздновать у Торуна, но их удел навечно — самая нижняя часть стола. Следующие шестнадцать, погибших во втором круге сражений, получат более высокие места. В битвах третьего круга умрут восемь из вас, они будут сидеть еще выше и каждый из них навечно получит четырех прелестных девушек, чья красота несравнима ни с чем в этом мире — двух белых, как слоновая кость и двух черных, как эбонит, — для удовлетворения каждого желания еще даже до того, как оно будет произнесено вслух.
После четвертого круга поединков в живых останется только четыре воина, сильнейших из сильных. Четверо убитых в четвертом круге борьбы будут награждены щитами и оружием, блестящими, как серебро, но крепче и острее лучшей стали, а также кубками для вина из этого же металла. И еще, каждый получит навечно в свое распоряжение восемь девственниц еще большей красоты. Сидеть эти воины будут совсем близко от бога Торуна.
В пятом круге сражений должны пасть еще двое, и эти двое воссядут в высоких дубовых креслах с позолотой, еще выше у стола. И будут даны им золотые чаши для вина и щиты, и оружие, и каждому из них будут прислуживать шестнадцать девушек неописуемой красоты. Все будет даваться им в большей мере, чем тем, кто занял низшие ступени. В тот день лишь двое из вас останутся в живых за пределами зала, где празднуют боги.
