Владимир Михайлов - Пещера многоногов
Медленно скользя в толще воды, трудно было поверить, что здесь, в нескольких сотнях метров, человек преследует какое-то не только загадочное, но и опасное, агрессивное существо, и преследование это – вовсе не игра, как бывало, а возможно, лишь продолжение схватки, которая началась еще там, на поверхности. Тем труднее было примириться с ленивым движением корабля.
– Почему так медленно, Эдик? – резко спросила Инна. – Проснись!
Рулевой пожал плечами.
– Иначе потеряем след, – невозмутимо ответил он.
– Спокойно, спокойно, – пробормотал Седой, вглядываясь в воду за переборкой. Затем он перевел глаза на приборный щит. – Двоим подготовиться к выходу.
Он не взглянул ни на кого, словно не желая использовать право начальника назначать людей. Коренастый Сандро и юношески стройный Георг вскочили, но Инна опередила их.
– Я пойду, – сказала она. Тон ее не допускал и мысли о возражениях. Седой все так же, не глядя, кивнул.
– И Сандро. Сразу же в барокамеру. Иначе как вдвоем его не убедишь отложить это преследование.
Юноша вновь уселся в кресло, обиженно сдвинул брови, но не сказал ни слова, потому что и сам понимал преимущества гораздо более опытной Инны.
– Итак, отложить? – спросила Инна.
– Конечно. Район обитания нам теперь ясен, а Валерия надо везти на базу, в отряд. Уверен, что медики ждут его с нетерпением. Так что хватайте его и тащите в лодку…
Инна и Сандро исчезли в люке. Им предстояло сейчас войти в тесную барокамеру, где давление, постоянно повышаясь, будет доведено до забортного. Только тогда они могут выйти в воду на этой глубине. Трое в куполе продолжали внимательно всматриваться в воду.
В многоэтажном мире океана царил покой, рыбы словно грелись в солнечных, еще доходивших сюда лучах. И только одна длинная, там, наверху, вдруг неожиданно сорвалась с места, неуловимым движением взмахнула плавниками и распяленным хвостом и, мимолетно сверкнув, исчезла. Это было, как знакомая с детства цепная реакция: в следующий миг в стороны бросились еще три, за ними – еще и еще, и поле зрения в мгновение ока совершенно очистилось, а ультразвуковой шум, на миг усилившийся и заполнивший кабину до отказа, прекратился. Одновременно раздалась трель искателя запахов, и его экранчик затеплился бледным светом. Седой удовлетворенно кивнул, но внезапно лицо его вытянулось, пальцы обхватили подлокотники кресла, брови сдвинулись у переносицы.
– Стоп! – проговорил он. – Это что-то не то…
И еще через мгновение:
– Кажется, Автандил сам не знает, насколько он прав…
3
Уравновешенная лодка застыла без движения. Три головы были задраны вверх, три пары глаз всматривались через прозрачный потолок в еще не совсем ясную картину.
Несколько продолговатых теней скользило наверху. Они опускались по пологой линии, и корабль находился сейчас на ее продолжении. Было еще трудно рассмотреть плывущих, опознать их или хотя бы понять, к какому же классу живых существ они относятся. Но рыбы знали эти воды лучше людей, и раз уж они так торопливо покинули обжитое пространство, очевидно, у них были причины.
– Сколько же их? – едва слышно, словно боясь спугнуть, произнес Седой. – Одна, две, три… Больше четырех, во всяком случае.
– Неужели Валерий преследует всю группу? – прошептал Георг.
– Если только он преследует… – хмуро пробормотал Седой. – Эдик, прожектор на изготовку! Думаю, здесь будет очень серьезный разговор – и вовсе не с Валерием…
Секунды текли лениво, и на миг сидящим в рубке даже почудилось, что неизвестные существа совсем остановились в своем подводном полете и совещаются, заметив на пути темную и неподвижную массу корабля. На самом же деле они плыли, но было обстоятельство, заставлявшее их не торопиться… Теперь уже можно стало разглядеть продолговатые тела, а полуминутой позже возможно разобрать, что одно из этих тел было как бы двойным – две фигуры, соединенные чем-то вроде длинной и тонкой связки или буксира. Оно-то, наверное, и двигалось медленнее всех, а остальные не старались обогнать его. Наоборот, они держались небольшим отрядом.
Наконец пловцы приблизились настолько, что уже никак не могли не заметить корабль. И в тот миг, когда продолговатые тела, чуть изогнувшись, изменили направление, чтобы обойти неожиданное препятствие на безопасном (как, наверное, подсказывал им инстинкт) расстоянии, Эдик мягким движением замкнул контакт прожектора.
Длинное огненное копье вырвалось из рефлектора, ударило в группу плывущих, и задрожало, словно вонзившись во всех сразу. И вот морским жителям не осталось ничего другого, как дать людям рассмотреть себя и решить – что же теперь делать.
Это продолжалось доли секунды – состояние полной неподвижности, когда две группы живых существ напряженно вглядывались одна в другую, и все нервы и мышцы были натянуты до предела. Холодный свет прожектора, наверное, на миг ослепил плывущих, и они не могли сразу разглядеть изумленные лица сидящих в рубке. Зато сидящим были ясно видны и длинные, панцирные, покрытые блестящей слизью тела, и суставчатые ноги остановленных прожектором существ, и – главное – вытянутая клешня одного из них, которая крепко держала за ногу человека, не проявлявшего никаких признаков жизни… Вот, значит, каким образом погружался Валерий на глубину: не преследователем, а жертвой. Его надо было не уговаривать, а спасать. И теперь стало ясно, что это окажется нелегким.
Это стало ясно потому, что даже застигнутые неожиданным ударом света морские жители не бросили свою жертву, чтобы поторопиться в убежища (которые у них наверняка были) – туда, где нет этого нестерпимого слепящего света. Растерянность, заметная в нескольких первых судорожных движениях, владела ими очень краткое время. Затем весь отряд разом, словно по команде, бросился в сторону. Нужные мысли еще не успели прийти к Седому, а Эдик уже разворачивал лодку, чтобы не выпустить убегающих из прожекторного луча. Двигатели взревели, догоняя преследуемых, Седой все еще искал наилучший способ действий в этих неожиданных и заранее не рассчитанных обстоятельствах, а маленькая группа морежителей повторила свой маневр снова, едва луч прожектора коснулся их, а затем – еще раз. Эдик, не дожидаясь команды, судорожно менял курс, и на какое-то время даже казалось, что ему удастся сократить расстояние между кораблем и похитителями, но они были все-таки куда подвижнее и обладали лучшей способностью маневрировать. Поэтому, несмотря на их малую скорость, догнать группу странных существ не удавалось.
Эдик искоса взглянул на Седого и снова застыл, словно вся его энергия проявлялась теперь только в крутых разворотах, бросках и остановках корабля. Но для Седого было достаточно и этого взгляда – он понял, что Эдик таким образом признает свое бессилие в борьбе с верткими противниками. Конечно, они были в зоне досягаемости оружия; но ведь с ними был человек, а кроме того – кроме того, на лодке-разведчике океанического отряда вообще не было оружия, потому что нужды в нем не возникало уже очень давно, и никто не ожидал, что настанет момент, когда оружие понадобится.
