Геннадий Иевлев - Страж
Светлая кожа Дакка прекрасно гармонировала с темно-зеленым, цветом, созданным в генетическом салоне, ежиком волос на его голове. Совершенно черные, внимательные глаза, прямой, с небольшой горбинкой вниз нос, тонкие губы-ниточки и идеальный овал лица заставляли трепетать многих молодых зевсок, с которыми он возымал желал познакомиться. Дакк прекрасно чувствовал их завораживающий трепет и неприменуемо этим пользовался, с огромным для себя удовольствием. Его тонкие и изящные пальцы украшали длинные и острые, словно бритвы, ногти — гордость и мечта любого молодого разумного жителя галактики Зевс.
Хотя Сонн имел более длинные ногти, но Дакк ему совершенно не завидовал. Он прекрасно знал, хотя Сонн тщательно это скрывал ото всех и от него тоже, каким способом тот этого достигал: Сонн использовал биоассенизатор станции, нанося с его помощью на внутреннюю часть ногтей тонкие, невидимые, прочные продольные полосы из альхора — прием запрещенный среди молодежи, который можно было сделать лишь в невесомости. Но Дакк не выдавал своего дуэте, зная, что когда-то его ногти, на виду у всех, вдруг скрутятся и обвиснут — это всегда происходит в самый неподходящий момент, его обман раскроется и все молодые зевски тут же отвернутся от него. А это обязательно произойдет, так как ногти, познавшие единожды альхор, уже не могут дальше существовать без него и со временем его требуют все больше и больше.
Год назад Дакк непременно ответил бы Крету на столь непочтительное обращение к представителю элитного галактического клана пространственных стражей. Но сейчас он не мог этого сделать. Более того: сейчас каждый, более или менее значимый зевс, мог поступить с ним аналогично — указать ему его место. И это все из-за того, что около года назад Дакк принял обычную микроразмерную черную дыру за творение рук гротов — их межгалактический призрак-разрушитель, идущий через пространственный канал. Странность была в том, что микродыра имела психотронное поле, которое и почувствовал Дакк.
Дакк почувствовал его еще до материализации и поднял тревогу, но призрак не появлялся несколько дней, словно завис в канале перемещения. Напряжение достигло апогея — все ждали от гротов чего-то нового, необычного. Заградительные отряды пространства узла был поставлены на уши и остервенело метались вокруг станции узла, пытаясь угадать направление атаки гротов. Персонал станции все эти дни находился в стрессовом состоянии и даже было несколько срывов. Но в конце-концов, путем изощренных средств пространственного анализа все же удалось выявить, что портируемый призрак — это всего лишь микроразмерная черная дыра, идущая со стороны галактики гротов и имитирующая собой пространственное перемещение.
Наконец, материализовавшись, она беспрепятственно прошла достаточно далеко от станции узла и не проявив никакой активности, растворилась где-то в пространстве, оставив после себя пережитый страх, море злости и массу проклятий в адрес пространственных стражей.
Вскоре, после этого события, прибывший на станцию зонта комиссар Галактического Регата, устроил настоящую головомойку пространственным стражам станции, но Дакку досталось больше всех и только лишь солидарность Сонн, не побоявшегося встать на защиту своего дуэте, удержала комиссара от исключения Дакка из клана стражей — двух стражей сразу потерять он не решился. Комиссар ограничился лишь депортацией Дакка со станции зонта, но полностью выместил свое негодование на командире станции, сместив его с этой должности и тут же назначил нового — неизвестного никому офицера заградительного отряда Крета, прибывшего вместе с ним во главе небольшого заградительного отряда.
Но депортация Дакка, почему-то, произошла не сразу. Скорее всего, ее отсрочил новый командир станции. Целый месяц Дакк еще находился на станции зонта, ощущая на себе постоянные атаки невидимого противника и в конце концов, видимо, поняв, что просто так стража не расколоть, Крет наконец потребовал его замены у командира станции узла.
Страх от этого события постепенно исчез. Организованное Регатом расследование ничего не дало. Отношение к Дакку хотя и не восстановилось до прежнего уровня, но значительно либерализовалось и, в конце-концов ему было разрешено вернуться на станцию зонта в пару к своему дуэте Сонн.
Находясь в депортации, Дакк постоянно думал о произошедшем, мысленно воссоздавая пространственные возмущения того временного отрезка, вновь и вновь анализируя его, подсознательно чувствуя, что в этом непонятном появлении и еще более непонятном исчезновении черной микродыры, есть что-то неординарное, необычное, тайное, такое, которое до сих пор еще не встречалось.
Блуждающие микроразмерные черные дыры не были редкостью на межгалактических просторах и уже несколько раз за годы дежурства Дакка они появлялись в зоне пространственного контроля станции зонта. Им было все равно, что этот район пространства уже занят разумными существами — они шли куда хотели и как хотели, подчиняясь лишь своим законам, рвя зонт пространственного контроля и заставляя само пространство вибрировать так, что выворачивало наизнанку. Если черная микродыра проходила сравнительно недалеко от станции, не спасала никакая защита. В такие дни стражи покидали сферу пространственного контроля и ошалелые от вибрировавших пространственных энергетических нитей, бесцельно бродили по станции, ввергая в страх своими вздыбленными полями весь ее персонал.
Но та черная микродыра не была столь агрессивной. Она пришла тихо и незаметно, заставив энергетическое поле пространства лишь напрячься и не порвав ни одной нити защитного зонта, словно они раздвинулись перед ней и она, не коснувшись ни одной из них, скользнула внутрь пространства узла. Но самое главное — она имела психотронное поле. Пусть небольшое, на грани восприятия, но это было поле разума, которое и почувствовал Дакк своим сверхчувствительным полем и тут же поднял тревогу и теперь расплачивался за свою поспешность, едва не расставшись со своим статусом элитного стража. К тому же, он еще попал под непонятные атаки со стороны невидимого противника, нагло попирающего галактический закон неприкосновенности разума личности. Дакк чувствовал, что угроза шла от нового командира станции зонта, но поймать его ему никак не удавалось. Атакующий был опытен и искусен, словно всю свою жизнь только и знал, что оттачивал свое грязное ремесло. Атаки Крета были всегда внезапны и мощны. Порой удары, острого, словно лезвие бритвы, чужого поля терзали защиту Дакка по нескольку раз за сутки и ему приходилось быть в постоянном напряжении, чтобы не оказаться застигнутым врасплох. Более того, даже находясь в депортации на станции узла, он несколько раз чувствовал осторожные попытки вскрытия своей защиты. Хотя они были не столь наглы и откровенны, как на станции зонта, но почерк Крета угадывался однозначно. Он в это время, неизменно, находился на станции узла.
