KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Фантастика и фэнтези » Научная Фантастика » Кир Булычев - НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 33

Кир Булычев - НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 33

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн "Кир Булычев - НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 33". Жанр: Научная Фантастика издательство неизвестно, год 1990.
Перейти на страницу:

Очевидно, зал телепортации, если из него вытащить всю начинку, был бы грандиозен. Но за последние сто лет никто не видел его стен. Кабины на Земле были куда скромнее — в конце концов, всегда можно было вызвать ремонтников. Здесь же все системы были дублированы и передублированы, и запас надежности был в несколько раз выше теоретического. В сущности, этот центр был главной причиной существования «Антея». Павлыш легко прошел сквозь путаницу коридорчиков, проложенных между молчащих, но живых машин. Улицы и закоулки этого зала были известны Павлышу наизусть: ночью разбуди, вели проверить 50-й блок — с закрытыми глазами найдет дорогу. Ясно почему: в институте стоит тренажер — точная копия и в таком точно зале. Тренажеру столько же лет, сколько оригиналу. Студенту положено знать тренажер как свои пять пальцев. Если повезет, то он увидит когда-нибудь кабины «Антея». Помимо долга, отличное знание студентами этого дремучего зала объяснялось иной традицией: зал был самым укромным местом в институте, его лесом, его парком, его лабиринтом. И никому не сосчитать, сколько судеб было изменено, погублено или спасено в его полутемных закоулках, сколько здесь произошло решительных объяснений, задушевных разговоров, случайных встреч, драматических расставаний. Да и сам Павлыш всего месяц назад услышал решительное «нет» в тесном отсеке между блоком 8-Е и макетом энергонакопителя. После этого Павлыш прогулял два дня несмотря на то, что решалась его судьба — лететь или не лететь. Когда вернулся, выслушал справедливый выговор декана, и в наказание все воскресенье пылесосил зал. Декан, сам бывший антеевец (тридцать лет назад он провел на нем тринадцать месяцев), полагал, что самое полезное для студента — это познавательное наказание. Разумеется, декан не говорил студентам, что его жена, сама генный конструктор, ныне солидная дама, сказала ему «может быть» именно у блока 8-Е. Макеты блоков в институте были немы. Блок на «Антее», если приложить ухо к его теплому матовому боку, низко жужжал, как далекий шмель. И Павлыш понял, что институт так далек, словно он, Павлыш, летит на «Антее» уже сто седьмой год. Доктор Варгези сидел на неудобном высоком вертящемся стуле у стойки с пробирками. Он контролировал плотность и состояние раствора. За его спиной находилась ванна — свинцового цвета шар. От нее тянулась к Земле незримая нить. Там, на другом ее конце, дежурный проверит, плотно ли прилегает к тебе одежда, нет ли в карманах металлических вещей, затем впустит тебя в раскрытое чрево кабины, напоминающей вспоротый, кокон — как будто ты куколка. Студенты назвали кабину «испанской вдовой». Это доказывало, что кто-то из них читал историю инквизиции. «Испанская вдова» — изощренное орудие пытки. Она напоминает поставленный на попа саркофаг, утыканный гвоздями — остриями внутрь. Когда человека ставили внутрь, а затем закрывали половинки «вдовы», острия гвоздей вонзались в тело несчастного. Здесь гвоздей не было. Но были захваты. Отправляемый объект следовало очень четко зафиксировать. Информация о его габаритах, массе и весе уходила на приемную кабину заранее — за несколько сотых долей секунды до переброса. Когда ты через мгновение — субъективно оно могло показаться вечностью — оказывался, допустим, в Антарктиде, то «испанская вдова», в которой ты приходил в себя, так же туго сжимала тебя в гибких, упругих захватах. От этого всегда возникало ощущение того, что никакого перелета не было. На «Антее» кабина выглядела иначе. Здесь во избежание ошибок, опасность которых резко увеличивалась с расстоянием между передающей и приемной кабинами, человек должен был погрузиться в ванну с тягучим киселеобразным раствором — ни о какой одежде и речи не было. Вещи неорганические шли через вторую кабину, грузовую, в небольших контейнерах. Размеры кабин ограничивали возможности снабжения корабля. За сто лет на Земле научились сооружать более крупные кабины, но на «Антее» оставалось, естественно, старое оборудование. Доктор Варгези, прямой начальник и руководитель практики Павлыша, проверял плотность раствора — его состав должен абсолютно соответствовать составу в земном Центре. А после каждого запуска неизбежно происходили микроизменения от контакта с человеческим телом. — Ты чего пришел? — спросил доктор. — Тебе еще рано. — Я себя хорошо чувствую, — ответил Павлыш. — Я был в старой библиотеке и в пустой оранжерее. И в бассейне. — Зря мне об этом рассказываешь, — сказал доктор. — После космического переноса следует отдыхать в течение суток. — Я честное слово себя хорошо чувствую. А когда Макис прилетит? Макис был сокурсником. Их двоих отобрали с курса для стажировки на «Антее». — Ты же знаешь, — Варгези поправил белую шапочку, которую, как утверждали, он не снимал даже ночью, скрывая лысину, — у них, как всегда, неразбериха. Я жду Макиса, а перед сеансом идет информация — ждите биолога До До Ки, который оказывается бирманской женщиной средних лет. А я вообще ее не встречал в списках. Ты же знаешь. Павлыш не стал спорить, хотя знал, что Варгези преувеличивает. — Я диких кошек видел, — сказал Павлыш. — Я бы не удивился, если бы здесь водились удавы, крокодилы и летучие мыши. Ископаемое чудище, а не корабль. Если он доберется до цели, это будет такая развалина, что стыдно показаться на люди. — Вы думаете, что «Антей» развалится? — Курсант, ваши шутки неуместны. С «Антеем» ничего не случится. Хотя, конечно, надо было еще пятьдесят лет назад вернуть его на Землю. — Почему? — Современные корабли передвигаются вдвое быстрее. — Так это современные. — Павлыш поймал Варгези на логической ошибке и обрадовался. Остроносый Варгези ему не нравился. Он умел находить дурное в любой светлой вещи. Конечно, психологически — психологию Павлыш проходил — в большом коллективе желательно разнообразие эмоциональных типов. Вернее всего, Варгези попал сюда именно для разнообразия. Но он надоел Павлышу уже в Центре подготовки на Земле, где они оказались в одной комнате. — А кабины? — Варгези никогда не сдавался в спорах. — Это же прошлый век! — В них многое заменено. — В такой кабине я бы не рискнул отправиться к маме в Милан. — Но отправился сюда. — Они работают на пределе. Я не удивлюсь, если кабина откажет. И ты понимаешь, что это значит? — Вряд ли нас отправили бы сюда, если так опасно. — Речь идет о тщеславии целой планеты. — Варгези почесал переносицу. Когда он сердился — всегда почесывал переносицу. «А что я делаю, когда сержусь?» — подумал Павлыш. Никогда не приходило в голову. — Тщеславию человека можно поставить предел. Всегда есть кто-то над ним. Общество, государство. Но жертвой тщеславия целой планеты может стать не только дряхлый корабль — целый континент. «Антей» давно уже не корабль, а символ. Символ нашего всесилия, символ нашей гордыни. Мы, видите ли, бросили вызов Галактике! Нам не страшны расстояния! А разум молчит! Зачем нам этот «Антей» и это путешествие, которое потеряло смысл задолго до его завершения? — Вы же знаете, что это не так. — Докажи, юноша. — Движения Варгези оставались размеренными и сдержанными. Он зафиксировал результаты анализа, слил пробирки, отнес их к мойке, потом снял халат, тщательно сложил его. — Докажи мне, что мы с тобой не жертвы тщеславия очень многих людей, каждый из которых бессилен, однако представляющих вместе эфемерную субстанцию — мнение планеты! — Но сколько сделано за эти годы. — Павлыш вдруг почувствовал себя на экзамене. — Сколько опытов, открытий. Сколько еще будет сделано! В конце концов, даже если корабль не долетит, само путешествие — это уже великое событие! Вы же знаете, что мы долетим. И установим там, на планете, кабину. — А планета будет пустая! — Пустых планет не бывает! Эта кабина будет первой станцией в Галактике — мы сможем переноситься за миллиарды километров так, словно остаемся на Земле. — Пустая кабина на пустой планете! Павлыш развел руками. Станцо, который вошел в отсек и, видно, стоял все это время неподвижно, вмешался в спор. — Джованни, — сказал он физиологу, — не смущай молодежь. — Пускай закаляется. — Что тебя ест? Станцо — шеф телепортационного центра. Он раньше работал вместе с Варгези. Станцо — редкое исключение на корабле. Он здесь второй раз. Он уже отбыл одну вахту шесть лет назад. — Энергетический предел, — ответил Варгези. — Ты же знаешь. — Об этом думают люди, которые умнее нас с тобой. — Умнее нас с тобой никого нет, — возразил Варгези. — И я утверждаю, что весь этот эксперимент полетит к чертовой бабушке. — Ладно, не будем об этом. И Павлышу показалось, что Станцо не хочет вести этот разговор при студенте. Как бы подтверждая подозрения Павлыша, Станцо сказал: — Если ты не устал, отправляйся в кают-компанию. Там нужны молодые крепкие руки. — Зачем? — Вернее всего — резать салат.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*