Рэй Брэдбери - Прикосновение пламени
- Старая дева! Старая дева! Старая дева! Фокс отвел руку с зажатой в ней тростью за спину и ударил.
- Не-ет! - закричал откуда-то сзади Шоу.
Женщина поскользнулась и упала на бок, пытаясь упереться руками в пол, издавая нечленораздельные звуки. Над ней стоял Фокс с явным недоумением на лице. Он смотрел на свое плечо, запястье, руку и пальцы, сквозь окутавшую его раскаленную завесу из дымчатого хрусталя. Он смотрел на трость, словно это был какой-то невероятный восклицательный знак, который появился неизвестно откуда зримо и явственно, прямо посреди комнаты. Его рот так и остался открытым, тлеющими искорками оседала и гасла пыль. Он почувствовал, как от его лица отхлынула кровь, словно у него в желудке распахнулась настежь маленькая дверца.
- Я...
На губах миссис Крик выступила пена. Она ползала на четвереньках, а члены ее тела, казалось, оторвались от туловища и превратились в независимых существ. Ее ноги, руки, голова вели себя как отрубленные части какого-то животного, жаждущего вновь стать самим собой, но тщетно ищущего пути к желанному восстановлению. Грязные слова все еще извергались из ее рта, хотя теперь они и на слова-то не были похожи. Фокc смотрел на женщину и никак не мог прийти в себя. До сегодняшнего дня она разбрызгивала свой яд налево и направо. Теперь же он вызвал на себя поток, который скапливался годами и должен был утопить его. Фокс почувствовал, что кто-то тащит его за воротник. Вот проплывает мимо дверной проем. Он услышал, как трость выпала у него из рук, загремела по полу и отчего-то ему вдруг почудилось, что его ужалила страшная оса-невидимка. Но вот он выбрался из комнаты, шагая как автомат, начал спускаться по лестничным маршам разогретого дома, мимо опаленных стен. Сверху на него гильотиной обрушилось.
- Вон! Вон! Вон!
Звуки затихли, словно вопль человека, сброшенного в черноту колодца.
На нижней ступеньке последнего лестничного пролета, уже у выхода из подъезда, Фокс высвободился из-под опеки своего друга и надолго привалился к стене, его глаза увлажнились, единственное, на что он еще был способен, оказался стон. В это время его пальцы шарили в пустоте в поисках оброненной трости. Не найдя ее, он провел ладонью по голове, коснулся мокрых век и с удивлением опустил трясущиеся руки. Старики уселись на нижнюю ступеньку и просидели минут десять в молчании, приходя в себя с каждым вдохом, который давался не так-то легко. Мистер Фокc наконец поднял глаза на мистера Шоу, который уставился на него в испуге и изумлении.
- Ты видел, что я наделал? Да-а, еще бы чуть-чуть и... - Фокc покачал головой. - Какой же я дурак. Бедная, бедная женщина. Она была права.
- Ничего не поделаешь.
- Теперь я убедился в этом. Надо ж было такому случиться.
- Ну-ка, дай я тебе вытру лицо. Так-то лучше.
- Ты думаешь, она пожалуется на нас мистеру Крику?
- Нет, нет.
- А не попробовать ли нам...
- Поговорить с ним?
Поразмыслив над этим, они лишь покачали головами. Распахнулась входная дверь, с улицы пахнуло жаром; как из печки. И тут их чуть не сбил с ног какой-то здоровенный детина.
- Смотреть надо, куда прете! - рявкнул он. Они обернулись и поглядели ему вслед. Он шагал тяжкой поступью в раскаленной тьме, поднимаясь через одну ступеньку. Это было чудовище с ребрами мастодонта, буйной львиной гривой, огромными мясистыми ручищами; до тошноты волосатый, до боли обожженный солнцем. Они увидели его лицо лишь на мгновение, когда он расталкивал их своими плечами; то было лоснящееся от пота, облупившееся под солнцем свиное рыло, пот капельками выступил под красными глазами, капал с подбородка, покрывая разводами майку от подмышек до пояса. Они осторожно прикрыли входную дверь.
- Это он, - сказал мистер Фокс, - ее муж.
Они стояли в маленьком магазинчике напротив дома, где жила миссис Крик. Было половина шестого, солнце закатывалось, тени под редкими деревьями на аллеях окрасились в цвет спелых гроздьев винограда.
- Что это висело у него из заднего кармана?
- Крюк. Грузчики такими пользуются. Стальной. Острый, тяжелый. Вроде тех, что когда-то носили однорукие инвалиды вместо протеза.
- Сколько градусов? - спросил мистер Фокc спустя минуту.
- Здесь, в магазине, термометр все еще показывает девяносто два. Тютелька в тютельку.
Фокс сидел на ящике, едва удерживая в руках бутылку апельсинового сока.
- Надо открыть, - проговорил он. - Да. Никогда в жизни мне так не хотелось апельсинового сока, как сейчас.
Они продолжали сидеть в этой топке и, глядя вверх на одно из окон противоположного дома, терпеливо ждали, ждали...
