Михаил Шухраев - Зов крови
«Ничего, вот наступит август, выплатят все, что причитается — и законный месяц отдыха», — утешила себя Оля. Но в такой благополучный исход она уже почти не верила сама. И ничего хуже ожидания для нее на свете сейчас не существовало.
Она включила плеер.
По лесам зелено-синим, ясным, как стекло,
Я иду туда, куда меня ветром занесло.
Долог путь через коренья, что же мне не петь.
До ближайшего селенья к ночи не успеть.
Впереди огонь мерцает, позади — вода,
На воде две утицы оставили следы.
Хороша моя дорога — гладка и тверда,
Не сверну с нее к огню, не наберу воды…
Это была первая из песен, которую Оля услышала, когда Исгерд, ее подруга, притащила ее на концерт не известной ей группы «Башня Rowan». И влюбилась Оля в эти песни моментально. Вообще-то, Исгерд звалась Аленой, но это мало кто знал: для тусовки у нее был интернетовский ник.
Да, вот уж кто не от мира сего, так это Исгерд! Одно увлечение колдовством чего стоит! А еще — тусовка, самодеятельный театр. И при этом в институте учиться умудряется, да еще быть там на хорошем счету.
Между прочим, Исгерд (при том, что по натуре была вполне современной) абсолютно серьезно считала, что в прошлой жизни она была крутейшим магом в каком-то непонятном и затерянном параллельном мире. Про Олю она, кстати, как-то говорила нечто подобное. Хотя после двух бутылочек крепкого пива можно и в маги податься. В самые что ни на есть крутейшие.
«Эх, намагичить бы хоть какие-нибудь деньги — и на юг», — вздохнула девушка. Но это было совершенно нереальной ситуацией.
Прервав размышления о прошлых жизнях, снова зазвонил телефон, — на сей раз на редкость громко и пронзительно. Оля решила не обращать на него внимания, — наверняка снова ее будут просить одолжить денег.
Музыка заполнила комнату, Оля повернула регулятор громкости до отказа и сделала несколько танцевальных па.
Вдалеке — подножье замка, там найду приют.
Над зелено-синим лесом белый замер флаг.
В башне красное оконце — там меня не ждут,
Там живет красивый рыцарь, а я из бродяг.
Я иду путем-дорогой, рассекая лес.
Хороша моя дорога цвета янтаря…
Испортившееся было настроение начало слегка улучшаться. Но не тут-то было: в дверь громко постучали, она распахнулась, и в комнату вошла Верка — сестра Оли. Она была младше почти на пять лет, но эгоизма и напальцованности у нее всегда хватало на двоих.
— Ты что, к телефону подойти не можешь? — недовольно проговорила она, бросая на кровать переносной телефон-трубку. — Это тебя, между прочим, — она пренебрежительно усмехнулась, — эти твои — театрально-интернетовская тусовка. Нет бы как нормальные люди…
«Ну точно, это опять Светка», — с неудовольствием подумала Оля, выключила магнитофон и пробормотав «Катись отсюда», взяла телефон.
— И что опять надо? — буркнула она в трубку.
— Во-первых, не опять, а снова… — донеслось до нее. — А во-вторых, у тебя было все время занято.
— Ох, извини, Исгерд… не думала, что ты в Питере.
Разумеется, эта была подруга, а не кто-то еще. И она могла ее вот так запросто послать!
— Погоди-ка, но мне только один раз звонили, полчаса назад…
— Значит, сестричка твоя с мальчишками болтает. Да дело не в этом. Ты не забыла, какой сегодня день?
— Ну, четвертое июля. А что?
— И она еще спрашивает — «а что?».
Оля представила, как на том конце провода вертят пальцем у виска и сокрушенно качают головой.
— Совсем ты забегалась! Мы же приглашены. Помнишь — недели две назад, на концерте? У Юльки день рождения!
— Вроде, да, — проговорила Оля. И тут же в телефонной трубке послышался какой-то неприятный треск.
— Ну, значит, через два часа — на Финбане. У паровоза, где всегда, — пробивался через помехи голос Исгерд. — Как не сможешь? Как это — вечером твоя смена? Ну, ты даешь!.. Возьми отгул! И — не опаздывай!
Оля пыталась объяснить, что не может, но никакие объяснения помочь уже не могли.
— Да и не надо подарка! Значит, слушай, со мной будет Стас — ну, помнишь, я про него говорила? Как — не помнишь? Да ладно — увидишь.
По словам Исгерд получалось, что день рождения будет отмечаться в Заходском или в Каннельярви, что Стас прихватит с собой много спиртного, что будет кто-то из ее знакомых с гитарой.
— В общем, жду, — донеслось до девушки. И тут же в трубке раздался чей-то совершенно левый голос — на сей раз, совершенно отчетливо:
— Так не забудь купить, ты поняла? — и короткие гудки.
Оля раздраженно бросила трубку. Нет, какая досада! Если бы Исгерд позвонила хоть чуточку пораньше, можно было бы договориться на работе. Может, и сейчас еще не поздно?
Да еще эти поломки на линии!
Где-то Оля прочла, что копить эмоции в себе весьма вредно для психики, поэтому она, недолго думая, схватила с кровати подушку и, размахнувшись, шмякнула ее об стену. И тут же за ее спиной послышался странный тихий шорох. Девушка резко оглянулась, решив, что это незаметно подкралась сестра и теперь наслаждается, наблюдая ее злость.
Но в комнате никого не было. Только люстра раскачивалась, как сумасшедшая и издавала легкий скрип.
Выпустив из рук подушку, Оля сделала шаг назад, не сводя с люстры завороженного взгляда. Почему-то ей совсем не было страшно — ну, подумаешь, полтергейст обыкновенный.
Она даже попыталась рассмеяться, подумав о том, что именно такие кретинки во всех «ужастиках» непременно спускаются в темные подвалы, ходят ночами через кладбище и лезут на каждый шорох, когда остаются одни в мрачном старинном доме. В общем, вместо того, чтобы бежать оттуда, не оглядываясь, они ищут приключений на свою… хм… голову. Вот тут-то и происходит что-нибудь из ряда вон страшное.
Однако пока ничего кошмарного не случалось. Люстра медленно раскачивалась, хотя даже при небольшом подземном толчке (такое в Питере иногда тоже бывает), она давно должна была перестать подрагивать и занять свое место. Машины за окном тоже, вроде, не проезжали. Так что это — отголосок землетрясения. Или, все-таки — полтергейст.
Оля медленно отступала к двери, ведущей в коридор.
Из гостиной раздавалась какая-то нездорово-бодрая мелодия с неразборчивыми словами — сестра смотрела «MTV». Оля все же не выдержала, и, медленно приоткрыв дверь, выскользнула в коридор.
И замерла.
Лампа в коридоре вела себя, как обычно. Никакого землетрясения не было и в помине. А значит…
Прошло полминуты, и здравый смысл все же восторжествовал — Оля приоткрыла дверь в свою комнату.
