Чэд Оливер - Ветер времени
Озеро лежало на высоте почти четырех километров, и пижоны с модным снаряжением оставляли его в покое.
Уэс упрямо карабкался вверх, зная, что устанет как собака к тому времени, когда надо будет возвращаться. Но ему было все равно. Как врач, он знал, что совершенно здоров, и был уверен в себе. Солнце все еще играло в прятки с сероватыми полосками облаков, но лицо Уэса начинало гореть в разреженном воздухе.
Его окружал - он знал это и ее глядя по сторонам - великолепный пейзаж: невозмутимые сосны и изящные осины, тонкие стволы которых белели на солнце, как сливки; миниатюрные джунгли папоротника, невидимые насекомые и мягкий ветерок, шелестящий между деревьями. Один раз где-то высоко над собой он услышал заунывный вой волка.
Если бы можно было жить здесь всегда! Забыть о том, что надо зарабатывать на жизнь, забыть о бесконечных мокрых, распухших носах своих пациентов.
Но тут же отрезвляющий шепот рассудка: «Ты здесь замерзнешь зимой, Джо не согласится, а как твои ребятишки стали бы ходить в школу, будь у тебя ребятишки?..»
В одиннадцать часов он выбрался из леса и даже величавые ели остались позади. Тропа вилась между скалами и удивительно зелеными кустами. Ручей - тут он был не шире метра, стремительный и холодный - выбегал из озера, пришептывая на камнях.
Само озерцо, до которого Уэс добрался в двадцать минут двенадцатого, могло понравиться только рыбаку. Просто большая лужа, почти круглая, примерно сорок пять метров в поперечнике. Солнце стояло прямо над головой, и вода казалась темно-зеленой; те редкие места, куда падала тень от скал, выглядели черными. На пике, вздымавшемся позади озера, еще лежал снег, ослепительно сверкавший на солнце.
Было так тихо, как будто мир только что создали - новый, чистый и свежий.
Уэс сел на камень и поежился. Хорошо, если бы облака рассеялись окончательно, хотя без яркого солнца удить, конечно, лучше. Он чувствовал не усталость (она придет позднее), а голод и жадно съел две плитки шоколада, запив их холодной водой из ручья.
Уэс вытряхнул удилище из футляра и собрал его. Вынул черную катушку из корзинки и вставил ее на место. Посмотрев на леску, решил, что все в порядке, и насадил двух искусственных мух. Возможно, в глубокой воде на икру будет клевать и лучше, но ему некуда торопиться.
Он поднялся, закурил сигарету и выбрал удобное место: с одной стороны - скала, но позади достаточно пространства, чтобы размахнуться.
Мир затаил дыхание.
Привычным движением Уэс забросил спиннинг с мухами в озеро. Они коснулись воды справа, всего лишь в полутора метрах от берега. Он подержал их так секунду - два коричневато-красных пятнышка на зеленой поверхности озера. По воде бежала легкая рябь от ветра - и только.
Уэс сделал новую попытку, отпустил леску и закинул мух прямо перед собой. Ничего. Он потянул леску на себя и подергал ее.
Р-раз!
Взмах огненных плавников, огромная тень под водой - и мухи исчезли. Леска натянулась, удилище согнулось и задергалось словно живое.
От волнения Уэс пробормотал с десяток отборных ругательств, никому в частности не адресованных, и попятился. Сачком в таком месте не воспользуешься, придется просто выбросить рыбу на камни…
Вот она! Форель выскочила из воды и чуть не оборвала леску. Уэс, держа леску натянутой, выждал минуту, когда форель немного притихла, и дернул.
Есть! Форель забилась на камнях, мухи выскочили у нее изо рта.
Уэс левой рукой сорвал с головы шляпу и накрыл ею рыбину, как корзиной. Потом осторожно сунул под шляпу руку, схватил форель и резким движением сломал ей позвоночник.
Уэс опустился на камень и, блаженно ухмыляясь, залюбовался добычей. Хороша, ничего не скажешь - добрых тридцать пять сантиметров и весит немало. Уэс бросил форель в корзину, застегнул крышку и распутал леску.
«С пустыми руками сегодня не останусь», - сказал он вслух, радуясь больше, чем повод того заслуживал. И что в ней такого, в рыбе, что каждый раз чувствуешь себя снова мальчишкой? Он не стал раздумывать над этим: не все ли равно, почему он счастлив? Счастлив, и все тут.
Уэс опять встал у воды, твердо веря, что сегодня его ждет удача. Он забыл обо всем: о еде, отдыхе, обещаниях, которые давал Джо. Сейчас для него в мире существовало только одно: форель. Каждая пойманная рыба разжигала желание поймать еще.
Для Уэса Чейза время исчезло.
Корзинка с рыбой начинала оттягивать ему бок. Мокрые ноги ныли, но он ничего не чувствовал.
На тучи, повисшие у вершины горы, он обратил внимание только потому, что вода потемнела, по озерцу побежали волны, а клев стал еще лучше.
В четыре часа дня с ошеломляющей внезапностью налетел ураган. Уэс вдруг с изумлением увидел, что озеро превратилось в изрытую оспинами черную массу бушующей воды. Что-то ледяное упало ему на руку. Он поглядел по сторонам, пытаясь приспособиться к перемене, которая застигла его врасплох.
Град.
Не дождь, а град - круглые стремительные льдинки сыпались со всех сторон, дробили воду. А воздух вдруг словно замер - ни малейшего ветерка.
Сначала Уэс не испугался, а был только раздосадован. Он вернулся туда, где оставил футляр, разобрал удилище и спрятал его. Градины падали за воротник, таяли, и по спине текли холодные струйки.
Уэс отметил про себя два обстоятельства: было темнее, чем полагалось при подобных случаях, и, кроме того, он замерз. Следовало бы поскорее где-нибудь укрыться, но укрыться было негде. Лес остался далеко внизу, и вокруг не было ни единого дерева, которое могло бы послужить защитой от града.
Уэс выпрямился, стараясь, чтобы градины задевали его пореже. Если бы хоть поля шляпы были шире! Он чувствовал, как град барабанит по фетру, а тулья уже успела намокнуть.
Он вспомнил, что ниже по тропе есть заброшенная хижина старателя. Крыша, правда, провалилась, но все четыре стены, если его не обманывает память, более или менее целы. Впрочем, все равно - до хижины добрых две мили, а град засыпал землю так густо, что тропы почти не видно.
Разыгрывалась буря. Поднялся резкий северный ветер, и теперь град бил прямо в лицо. Уэс взял футляр со спиннингом под мышку и засунул красные окоченевшие руки в карманы. Подняв голову, он в отчаянии огляделся.
И не увидел ничего утешительного. Скользкие камни покрывал слой града; мир, казавшийся таким приветливым несколько часов назад, теперь являл собой поистине мрачное зрелище. Уэс посмотрел на часы: двадцать минут пятого. При самых благоприятных условиях до машины меньше чем за два часа не добраться, а спускаться по крутой тропинке в темноте ему вовсе не хотелось. Он подождал минут десять, дрожа от холода, но град и не думал униматься.
