Станислав Лем - Непобедимый (иллюстрации А.Андреева)
«И весь этот континент выглядит так же», — подумал Рохан. Он помнил это хорошо. Видел с высоты оспины кратеров и единственное движение, которое существовало на планете, — неустанное, медленное движение облаков, тащивших свои тени через нескончаемую лавину барханов.
— Активность? — спросил Рохан, не оборачиваясь.
— Ноль, ноль-два, — ответил Джордан и поднялся с колен. Его лицо раскраснелось, глаза блестели. Маска делала голос невнятным.
«Это значит — меньше, чем ничего, — подумал Рохан. — Впрочем, они не могли погибнуть от такой грубой неосторожности, автоматические индикаторы подняли бы тревогу, даже если бы никто не позаботился о контрольном стереотипе».
— Атмосфера?
— Азота семьдесят восемь процентов, аргона два, двуокиси углерода ноль, метана четыре, остальное кислород.
— Шестнадцать процентов кислорода?! Это точно?
— Точно.
— Радиоактивность воздуха?
— Практически ноль.
Странно! Столько кислорода! Рохан подошел к роботу, который тотчас же поднес к его глазам кассету с индикаторами. «Может, пробовали обойтись без кислородных приборов?» — подумал он, прекрасно понимая, что это невозможно. Правда, время от времени случалось, что какой-нибудь космонавт, больше других тосковавший по дому, вопреки приказам, снимал маску — окружающий воздух казался таким чистым, таким свежим — и отравлялся. Но такое могло случиться с одним, максимум с двумя…
— Закончили?
— Да.
— Возвращайтесь.
— А вы?
— Я еще останусь. Возвращайтесь, — повторил он нетерпеливо.
Ему хотелось побыть одному. Бланк закинул за плечи связанные за ручки контейнеры. Джордан подал роботу зонд, и они пошли, тяжело увязая в песке; арктан шлепал за ними, так похожий сзади на человека в маскарадном костюме.
Рохан подошел к крайнему бархану. Вблизи он увидел выступающий из песка раструб эмиттера, одного из создававших защитное силовое поле. Не столько для того, чтобы проверить существование поля, сколько из какого-то детского каприза он зачерпнул горсть песку и бросил ее вверх. Песок полетел струйкой и, как бы наткнувшись на невидимое наклонное стекло, вертикально осыпался на землю.
У него просто руки чесались снять маску. Он хорошо знал это чувство. Выплюнуть пластмассовый мундштук, сорвать зажимы, наполнить грудь воздухом, затянуться им до самого дна легких…
«Расклеился я», — подумал Рохан и медленно вернулся к кораблю. Пустая клеть подъемника ждала его, платформа мягко погрузилась в бархан, а ветер успел за несколько минут покрыть металл тоненьким слоем песка.
В главном коридоре пятого отсека он взглянул на стенной информатор. Командир был в звездной каюте. Рохан поднялся наверх.
— Одним словом — идиллия? — суммировал астрогатор его слова. — Никакой радиоактивности, никаких спор, бактерий, плесени, вирусов, ничего — только кислород… Во всяком случае, пробы нужно высадить в питательную среду…
— Уже в лаборатории. Может быть, жизнь развивается тут на других континентах, — заметил Рохан неуверенно.
— Сомневаюсь. Инсоляция за пределами экваториальной области очень невелика: вы видели толщину ледовых шапок на полюсах? Ручаюсь, что там минимум восемь, если не все десять километров ледовой коры. Скорее, уж океан — какие-нибудь водоросли, — но почему жизнь не вышла из воды на сушу?
— Нужно будет в эту воду заглянуть, — сказал Рохан.
— Слишком рано спрашивать наших ученых, но планета кажется мне старой — этому трухлявому яйцу миллиардов шесть лет. Впрочем, солнце тоже довольно давно вышло из периода активной деятельности. Это почти красный карлик. Да, отсутствие жизни на суше странно. Особый род эволюции, которая не переносит суши. Ну, ладно. Это бы объяснило присутствие кислорода, а не исчезновение «Кондора».
— Какие-нибудь формы жизни… Какие-нибудь подводные существа, которые создали цивилизацию там, на дне, — подсказал Рохан.
Они оба смотрели на большую карту планеты, в Меркаторовой проекции, очень неточную, так как она была сделана на основании полученных еще в прошлом веке данных автоматических зондов. На ней были показаны лишь контуры основных континентов и морей, границы полярных шапок и несколько самых больших кратеров. В сетке пересекающихся меридианов и параллелей под восьмым градусом северной широты виднелась обведенная черным кружком точка — место, где сел «Непобедимый». Астрогатор нетерпеливо передвинул бумагу на столе.
— Вы в это сами не верите, — обрушился он на Рохана. — Трессор был не глупее нас… Он бы не поддался никаким подводным… Чушь. А впрочем, даже если бы в воде и развились разумные вещества, одной из первых задач было бы освоение суши. Ну, скажем, в скафандрах, наполненных водой… Совершенная чушь, — повторил он, не для того чтобы окончательно уничтожить концепцию Рохана, а потому, что думал уже о чем-то другом.
— Постоим здесь некоторое время… — сказал он наконец и прикоснулся к нижнему краю карты, которая с легким шелестом свернулась и исчезла в глубине одной из полок большого стеллажа. — Подождем и посмотрим…
— А если ничего?.. — спросил Рохан осторожно. — Поищем их?
— Рохан, будьте благоразумны. Шестой звездный год, и такое… — Астрогатор искал нужное определение, не нашел и заменил его небрежным жестом. — Планета величиной с Марс. Как их искать? Я имею в виду «Кондор»,уточнил он.
— М-да… Грунт железистый, — неохотно согласился Рохан.
Действительно, анализы показали большое содержание окислов железа в песке. Значит, ферроиндукционные индикаторы здесь бесполезны. Не зная, что сказать, Рохан умолк. Он был убежден, что командир найдет в конце концов какой-нибудь выход. Не вернутся же они с пустыми руками, без всяких результатов. Он ждал, глядя на насупленные кустистые брови Хорпаха.
— Честно говоря, я не верю, что ожидание в течение сорока восьми часов что-нибудь нам даст, однако инструкция этого требует, — внезапно признался астрогатор. — Садитесь-ка, Рохан. А то вы стоите надо мной как укор совести. Регис — самое нелепое место, какое только можно себе вообразить. Верх бесполезности. И за каким чертом послали сюда «Кондор»?.. Впрочем, не будем о том, что уже случилось…
Хорпах остановился. Как обычно, когда бывал в плохом настроении, он стал разговорчив, втягивал в спор и даже позволял некоторую фамильярность, что всегда было немного небезопасно, так как в любой момент он мог закончить разговор какой-нибудь резкостью.
— Короче говоря, так или иначе мы должны что-то сделать. Знаете что?.. Выведите-ка несколько малых фотозондов на экваториальную орбиту. Но чтобы это была максимально точная окружность, и на небольшой высоте. Километров так семьдесят.
