Алексей Калугин - Патруль вызывали?
С помощью Пасти Кромов протянул рукав от топливного насоса и перекачал плесень из утилизатора в кормовой шлюз. После этого, не сбрасывая давления в шлюзовой камере, они вручную открыли наружную .дверь, и плесень с потоком воздуха выбросило за борт.
На корабле был восстановлен порядок, и снова, один за другим, потекли серые, безрадостные дни. Можно было заставить себя не говорить о больном, но совершенно невозможно заставить себя не думать о скором конце. А до дня, когда нужно будет предоставить Центральной диспетчерской полный отчет о том, что произошло на Друморе, времени оставалось все меньше.
Однако всего через три дня произошло новое неожиданное событие.
В сектор патрулирования вошел маленький быстроходный глиссер капитана Ларни, занимавшегося частной экспресс-доставкой мелких грузов, и вместо того, чтобы самому сообщить свой опознавательный код, запросил его у «Гала-4».
— Дожили! — стукнул кулаком по ручке кресла Пасти. — Никакого уважения к Галактическому патрулю!
Настроив внешнюю связь на волну глиссера капитана Ларни, он рявкнул в микрофон:
— Капитан Ларни! Почему не сообщаете свой код? На штраф нарываетесь?
— Ба! Да это же Велло Пасти! — радостно и одновременно удивленно воскликнул капитан Ларни. — Привет, Велло! Вы что, шпионов ловите? Секретная операция?
— Какие еще шпионы? — недовольно поморщился Пасти. — Что ты несешь, Ларни? Почему сразу не сообщил свой код? Надеешься на старую дружбу? Имей в виду, командир у нас сегодня не в духе.
— Да вы же замаскировались так, что вас и сам галактический черт не узнает!
— Что значит «замаскировались»?
Ларни какое-то время молчал, раздумывая, не разыгрывают ли его патрульные. Больше всего он не любил оказываться в дураках. Наконец, решив понапрасну не рисковать, он дал весьма уклончивый ответ:
— Выйди наружу, Велло, и посмотри, если и в самом деле не понимаешь, о чем я говорю. Все. Конец связи.
Откинувшись на спинку кресла, Пасти задумчиво намотал длинную прядь волос на указательный палец, Повторив эту операцию пять раз, он наконец принял решение. Включив внутреннюю связь, Пасти вызвал Кромова.
— Послушай, Джеймс, — намеренно безразличным тоном обратился к бортинженеру вахтенный. — У тебя случайно нет желания прогуляться?
— Ни малейшего, — уверенно ответил Кромов.
— Тогда посиди за меня полчасика на вахте, я сам вылезу наружу, — попросил Пасти.
— Зачем это? — заподозрив что-то неладное, насторожился Кромов.
Пасти, так же как и Кромов, не имел ни малейшего желания выходить из корабля, зато он прекрасно знал, на чем можно было подловить бортинженера: когда дело касалось его несравненной «Галы», Джеймс превращался в параноика, подозревающего всех и вся в тайном намерении причинить вред кораблю, за которым сам следил, как ревнивый муж за красавицей-женой.
— Я только что разговаривал с капитаном Ларни, — невинным тоном сообщил Пасти. — Он сказал, что у нас что-то не в порядке с внешней обшивкой.
— Что именно? — забеспокоился Кромов.
— Он не уточнил, — ответил Пасти.
— Оставайся на месте, — сказал Кромов. — Я сам посмотрю, в чем там дело.
Пасти довольно усмехнулся — именно этого он и добивался.
— Только смотри, не загуливайся, — заметил он на прощание. — Скоро ужин.
Через пятнадцать минут в динамике внутренней связи снова раздался голос Кромова:
— Велло, я в шлюзе. Выхожу.
Пасти молча кивнул, не отрывая взгляда от экрана монитора, где мелькали кадры нового боевика с пиратского видеодиска, который он недавно купил у встречного негоцианта.
Из динамика послышалось негромкое шипение уползающей в сторону шлюзовой двери, а следом за ним — истерический крик Кромова:
— Боже мой! «Гала»! Родная! Что с тобой?!
— Что там? — недовольно спросил Пасти, нажав кнопку паузы.
Но Кромов словно и не услышал его.
— Что с тобой сотворили, дорогая? — продолжал причитать бортинженер. — Я им всем руки пообрываю! Кто это устроил?
— Джеймс! Включи камеру! — не на шутку испугавшись, крикнул в микрофон Пасти.
Кромов ничего не ответил и распоряжение вахтенного, естественно, тоже проигнорировал. Что происходило за стенами корабля, по-прежнему оставалось для Пасти загадкой.
Не долго думая, Пасти подключил микрофон, встроенный в скафандр Кромова к переговорному устройству внутренней связи, и по всему кораблю понеслись жалобные стенания бортинженера.
И двух минут не прошло, а весь находившийся на борту экипаж «Гала-4» уже собрался в командном отсеке.
После того как Пасти насколько мог прояснил ситуацию, на помощь Кромову, который прекратил причитать и теперь лишь яростно сопел в микрофон, но на вопросы по-прежнему не отвечал, был отправлен Тротт.
Трое патрульных, оставшиеся в командном отсеке, с нетерпением ждали новых сообщений. Но вместо слов они услышали раскатистый, захлебывающийся на грани истерики хохот пилота.
— Уй, я не могу!.. — выкрикивал Тротт в коротких перерывах между взрывами хохота. — Ох, я сейчас выскочу из скафандра!..
— Да что там у вас происходит?! — взревел Морин, подобно вожаку стаи, которого нерадивые соплеменники оставили голодным. — Ответит мне кто-нибудь наконец или нет?! Тротт, приказываю немедленно прекратить идиотский смех и включить камеру!
— Одну секунду, командир. — Эрику в какой-то мере удалось совладать с пароксизмами дикого хохота. — Только ответьте мне сначала, кто-нибудь из вас троих любит парное молоко?
Морин удивленно посмотрел на остальных. Ку Ши, сохраняя бесстрастное выражение лица, слегка пожал плечами. Пасти многозначительно постучал двумя пальцами по лбу.
Морин с пониманием кивнул и уверенно произнес в микрофон:
— Нет.
— Жаль, — снова хохотнул Тротт. — По-моему, Джеймс собрался завести на корабле корову. Он уже и сено для нее запасает.
С этими словами Тротт включил видеокамеру, закрепленную на шлеме скафандра.
При виде того, что возникло на экране, у Морина отвалилась челюсть.
Пасти согнулся пополам, скрученный судорожным приступом хохота.
По-прежнему невозмутимым осталось лишь лицо одного Ку Ши.
— Я же предупреждал, — произнес он с укоризной.
На экране между тем разворачивалось следующее удивительное действо. Вместо патрульного корабля в космосе на фоне мерцающих звезд висел огромный клубок буро-зеленых водорослей, тянущийся во все стороны длинными побегами, на концах которых набухали огромные красные шишки. Время от времени одна из шишек бесшумно взрывалась, и вокруг нее разлеталось облачко переливающейся серебристым светом пыли. Где-то в глубине этих джунглей ползал Кромов и, гневно сопя, тщетно пытался очистить корабль от опутавших его паразитов.
