Уильям Кейт - Операция Экскалибур
Грейсон Карлайл уже который день лежал в этом прозрачном гробу. Обнаженный - кожа отливала мертвенной бледностью. Вокруг него играли цветные блики - это радужное сияние придавало телу неприятную пестроту. Половина лица с левой стороны была прикрыта серебристой маской. Правая сторона была открыта, там виднелись многочисленные следы ожогов. Только их врачи из Легиона Серой Смерти сумели излечить в походных условиях. После многочасового консилиума выбрали из двух зол меньшее - решили поместить его в специальный, сохранявший жизненные функции криогенный контейнер, чтобы не допустить дальнейшего ухудшения состояния, к чему могли привести тяжелые ранения, пусть даже в этом случае будет замедлено заживление менее опасных повреждений.
- Все, что мы можем сделать в настоящий момент, - подвела итог Элен Джемисон, - это попытаться сохранить в нем жизнь. У нас нет возможности приступить к лечению, пока мы не доберемся до Гленгарри.
В первые дни Алекс не мог приглушить в себе обескураживающее чувство нереальности происходящего. Он помнил отца с самого раннего возраста это был сильный, добродушный и необыкновенно остроумный человек. Ничего дурного, казалось, с ним не могло произойти. Он всегда был полон жизни, непоседлив, его обуревали
сотни самых фантастических проектов. Воли он им не давал - это было что-то вроде развлечения, увлекательной игры, которой он занимался с сыном. Теперь он находится в чем-то напоминающем гроб, на грани между жизнью и смертью... Видеть это было выше всяких сил!.. Этот энергичный, щедрый на размахивание руками, всегда готовый к движению, борьбе, состязаниям человек, теперь лежит недвижимый и лишенный сил? Подобного с его отцом случиться не могло!..
Трудно было мириться с этой мыслью, но необходимо. "Хватит распускать нюни, - мысленно прикрикнул на себя Александр. - Чему быть, того не миновать!"
Чем явственнее он ощущал неизбежность случившегося, тем сильнее в сердце прорезалась боль. Никто из соратников отца не обвинял его, никто не напрашивался на ссору, во время которой куда сподручнее бросить обвинение, что это, мол, по его, Александра, нерасторопности Грейсон очутился в этом прозрачном фобу. Сын ни в коем случае не снимал с себя вину, но, взвесив все обстоятельства, пришел к выводу, что, поспей он на помощь отцу хотя бы на несколько минут раньше, ему бы все равно не удалось отвратить беду. Обвиняя себя, решил Александр, он только затушевывает подлинные обстоятельства этого трагического случая. Подобная слепота не доведет до добра. Пора всерьез взяться за дело и тщательно разобраться в причинах. Хватит бить себя в грудь!
Всем ясно, что это был удар в спину. Подлый удар, нанесенный кем-то из своих. Какой-то крот пробрался в ряды Легиона и копает, копает... Вот он и дождался своего часа. Ничем другим нападение на отца объяснить нельзя. Удар был нанесен сзади, с очень близкого расстояния. Момент был выбран удачно - когда наемники принялись расстреливать сбившихся в кучу вояк из Третьего Гвардейского полка. На поле возле Фалкирка тогда поднялась такая кутерьма!.. По характеру повреждений командирского "Победителя" было ясно, что удар был нанесен "Зевсом" из протонной пушки в незащищенное место боевого робота отца. Тот сразу опрокинулся и загорелся. Можно считать чудом, что Грейсон вообще сумел выбраться из-под обломков. Здесь, прикинул Александр, предатель здорово промахнулся. А может, просто у него больше не было времени, чтобы произвести второй залп? Может, эти несколько секунд, что были отведены ему на прицеливание и залп, - все, чем он располагал. Ловок мерзавец!.. Попробуй восстанови картину боя с точностью до нескольких секунд. Никакой самый мощный компьютер на это не способен. С другой стороны, такой рискованный поступок, как выстрел в спину командиру в боевых условиях, говорит о том, что он действовал в одиночку. Его никто не прикрывал.
Интересное соображение пришло и по поводу несовершенного второго выстрела. Нормальный человек просто не мог удержаться и не добить рухнувшего робота. Значит, предатель - ненормальный человек. Да, в том смысле, что он либо чрезмерно труслив и нервен - пальнул и сразу бежать, - либо обладает необыкновенной выдержкой и удивительной расчетливостью. То есть он выстрелил и, мгновенно определив, что на второй выстрел времени нет, сменил позицию.
Что ж, логично. Вывод - искать надо именно среди тех, кто по этим параметрам либо заметно не дотягивает до нормы, либо значительно ее превышает. Это хорошая зацепка...
Этот невесомый, сомнительный результат доставил Александру некоторое удовлетворение, однако не смог побороть глубокую горечь, которая жила в сердце. Как ни крути, а именно он, Александр, был особенно настойчив, когда в штабе Легиона обсуждался вопрос о переброске третьего батальона на Каледонию. Это был очень щекотливый вопрос - имеют ли право наемники в угоду принципам пойти на нарушение контракта? Выступление против законного правительства Каледонии являлось прямым разрывом с правительством Федеративного Содружества, однако терпеть дальше зверства, которыми прославился местный правитель Уилмарт, было невозможно. Когда диссидентствующие религиозные общины и политическая оппозиция обратились за помощью к Грейсону, наемники не могли закрыть глаза на страдания мирного населения. Даже теперь, зная то, что он знает, Алекс полагал, что они сделали правильный выбор. Его отец, имей он возможность высказать свое мнение, тоже, безусловно, поддержал бы его. Правитель Уилмарт оказался самым настоящим монстром в человечьем обличье, злобным, кровожадным. Если бы Легион Серой Смерти выполнил его приказ, наемникам пришлось бы стереть с лица Каледонии сотни населенных пунктов, погубить десятки тысяч людей. Приказ гласил: зарядов не жалеть, пленных не брать. Они просто не могли выполнить подобный приказ. Прослыть пособниками убийцы?..
С другой стороны, если бы Легион исполнил приказ Уилмарта, тогда бы не было сражения у Фалкирка и его отец не оказался упакованным в этот фоб!
"Что еще можно сделать? - Александр с такой силой сжал кулаки, что ногти впились в плоть. Он встряхнул головой и еще раз с некоторым исступлением спросил себя: - Черт побери! Что еще возможно сделать в таких обстоятельствах? Чем помочь?"
Чья-то рука опустилась ему на плечо - легкая, как пушинка, ласковая... Александр повернул голову, взглянул на майора Дэвиса Маккола.
- Да, это я, парень, - сказал майор. Это был огромного роста, широкоплечий, с заметно выпирающим брюшком человек среднего возраста.
- Прости, что побеспокоил тебя, но там... ну, что-то вроде неприятности. Тебе следует знать об этом.
Молодой человек, пытаясь мягко освободиться от чужой руки, повернулся. В тот момент на шаттле "Мерлин" была включена минимальная степень гравитации, и каждое движение, жест, порыв требовал известной осторожности и сноровки.
