В Храмов - Сегодня - позавчера
И вот Свет залил Всё. Остался только Свет. И Боль. Мука. Мучение.
- Кто ты? - раздалось громоподобно.
- Я? - удивился я.
- Кто я - я знаю. Кто ты?
А кто я? Кто Я? Имя? Что имя? Как меня зовут? Да все по-разному. Коверкают имя, вешают прозвища. Мама, женя, сын, ребята с работы, одноклассники - все по-разному. Каждый хоть чуть, но иначе. Как я сам себя называю? А кто сам себя называет, ну если сам перед собой? Я и есть Я. Имя - чушь. Придуманный людьми идентификатор. Перед этим Голосом и Болью - имя - чушь.
А что? Социальный статус? Место в обществе себе подобных? Пыль. Я - пыль. Миг между прошлым и будущим. Выживал, старался, учился, терпел. А сейчас что значит всё это, вся моя прошлая жизнь? Чушь.
Что я для людей? Для любимой жены, для того набитного мальчугана - сына моего, для матери? Они мне дороги, я им дорог. Я - муж, отец, сын? Со стыдом и болью я вспомнил, как причинял боль обид, невнимания дорогим мне людям. Стыдно. Больно. Плохой муж, плохой отец, никудышный сын. Опять не то!
А что ещё? Работа? Служба? Не служил. Работу ненавидел. Нет, я - не лентяй. Ну, не больше других. Не было у меня работы, которую можно было бы назвать Делом, заниматься Делом и быть довольным. От всех способов зарабатывания средств к существованию оставался только стойкий осадок Мозгоё...ства. Напрасно потерянное время. Не мог я себя назвать ни Экономистом, ни Металлургом, ни Путейцем. Как один сказал: "Мы поколение Коекакеров". Вот это точно. Но, тоже - чушь.
- Я не знаю, - ответил, наконец, я, - Я - Никто.
- Никому место в Нигде. Зачем шел ты на Свет, терпишь Мучение?
- Не хочу в Нигде. Не хочу быть Никем. А к Свету всегда надо идти. Иначе нельзя. А Мучение? Бог терпел - и нам велел. Терпимо. Это что-то. Лучше Небытия. И так всю жизнь это - НИ. Ни-жизнь, ни-смерть, ни-друг, ни-враг, а всё только - ТАК... Ни то, ни сё. Небытие. Унылое Ничто. Постоянно.
- Почему шел через Мучение на Свет? Легче же было наоборот?
- Легче, - согласился я. - Легче не значит лучше.
- Почему? - опять прогремел гром.
- По кочану! Не знаю! Так надо!
- Кому надо?
- Мне!
- А ты кто?
- Я? Я - человек! Мужик! Для трудностей я создан!
- Помни об этом. Не забывай!
Раскаты грома катались волнами вокруг. Отдаляясь, приближаясь, схлёстывались друг с другом, дробились друг об друга.
- Жить хочешь? - спросил тот же голос, но тише, без громовых раскатов.
- Не знаю. Особо и нет. Только...
- Только...
- Родные мои. Нужен я им. Жене нужен муж, сыну - отец, матери - сын.
- У них будут они. Может лучше, чем ты.
Если бы у меня была бы голова, я покачал бы ею, были бы губы - поджал бы их.
- Это врят ли. Будет ли он любить их, как я? Заботиться о них? Никому не доверю. Надо жить. Потому и живу. Для них.
- Ой, ли?
- Упрёк справедлив, согласен.
Раскаты грома совсем стихли. Но что-то гремело всё равно. Это Боль. Мучение уже гасило Свет.
- Так что же с тобой делать?
- Не мне, видимо, решать.
- Не тебе. А чего хотел бы ты?
- Положи где взял.
Опять загрохотало, оглушило. Мне становилось всё хуже.
- Может быть... - пророкотало, - и будет по-твоему. Но будет тебе Испытание. От того как ты пройдёшь его и будет зависеть - Небытие или "Положи где взял". Кто ты?
- Я! Я - Человек! Русский человек! А ты кто?
Боль накатывала, как штормовые волны. Боль уже гасила Свет и моё сознание. Кругом темнело. Лишь два светлых пятна осталось.
- Ты - Бог? - спросил я, но голос мой прозвучал так жалко, тихо, как стон.
- Нет, - со смешком ответил громоподобный голос, правда, в этот раз - звеня, как в пустом ведре.
- Я умер? - опять спросил я.
- Пока нет. И я, как врач, постараюсь этого не допустить.
Врач? Какой, на хрен, врач? Это...
Всё исчезло, как будто выключили рубильник.
Привет, Великое Позавчера!
Блин, больно-то как!
- Терпи, боец, генералом будешь. - Грохотал болтом в пустом ведре голос.
- Маршалом, гля. Где я?
- В узловой больнице.
- Чё я тут потерял? Чё больно-то так? Чё я не вижу ничего?
- Во, ожил, залопотал. Жить будешь.
- Куда я, на хрен, денусь! Чё за узловая больница?
- А ты что, совсем ничего не помнишь?
- Что я должен помнить?
- Как твоё имя? Звание? Номер части?
- Вы с какого дуба попадали? Какое звание? Часть чего? - спросил я и тут крепко призадумался. Часть в купе со званием - что-то воинское, а всё воинское меня обошло далёкой-далёкой стороной.
- Имя то своё помнишь?
- Имя? - я решил подстраховаться и потупить. Тяну время. Авось, куда и вытянет само.
- Амнезия, - другим грохочущим скрежетом донеслось с другой стороны. - Обычное дело при сильных контузиях.
Точно! Амнезия. Удачно. Можно дальше дурачком прикидываться.
- Что ты видишь?
- Ничего я не вижу. Пятна какие-то. И грохочете вы.
- Все симптомы налицо. Вот ещё что проверим. Чувствуешь? Что чувствуешь?
- Бьёте по ноге и колите. Хорош! И так всё болит! Обезболивающего дали лучше бы.
Но просьба моя была проигнорирована.
- Чувствительность нижних конечностей сохранилась, что говорит о обратимости повреждений спинного мозга. Надеюсь зрение и слух также восстановятся.
- Что со мной случилось?
- Контузило тебя при бомбёжке станции. Взрывом отшвырнуло. Ещё и об штабель шпал приложило. Живой - и то чудо.
- Бомбёжке? Какая бомбёжка?
- А ты и это не помнишь? Война, батенька. Немец уже и до нас долетает.
- Ё-о-о! Гля! Твою дивизию! Что за х...ню ты несёшь? Война чёрти-когда кончилась!
- Не кончилась. - вздох, - И когда она теперь кончиться?
- А какое число сегодня?
- Пятое июля. Сорок первого года.
- Ё-ё-о!..
- Что?
- Сознание потерял.
- Но, уже прогресс. Поздравляю вас, коллега. Такого тяжёлого пациента вернули в наш грешный мир. Если выздоровление пойдёт нормально, ещё и в строй вернётся. Подобный опыт в ближайшее время нам может понадобиться.
- Точно понадобиться. Фронт катиться на восток. Надо готовиться к потокам раненых.
- Тут я полностью согласен с вами. А с этим что?
- Я думаю, можно завершать курс интенсивной терапии и переводить его в хирургию. А там - все в руках...
- Гхе-гхе.
- Да, да. В его руках. Организм ещё молодой, здоровый, поправиться. Амнезия меня беспокоит. Не получим ли мы двуногое растение?
- Увидим. Голова - штука тёмная. Что там в ней происходит? Может чайку?
- Можно. И покрепче можно. Отметить, так сказать.
- Людочка, составите компанию? Тут у нас замечательный коньячок имеется. Знакомые на югах отдыхали, привезли. Вы знаете, Людочка, коньячок в гомеопатических дозах весьма благоприятно воздействует на организм.
- А вы сможете, Натан Ааронович, в гоме... гоми... В общем, остановиться?
- Да что там, красавица вы наша, останавливаться? Полтора литра всего! Разогнаться не успеешь!
