Юрий Никитин - Владыки Мегамира
Они все рассматривали его во все глаза. А он медленно покачал головой:
– У вас нет того, что нужно мне.
– Но в моем племени…
– Смотрю на одного – вижу всех.
Глеб спросил напрямик:
– Ты нас оставишь?
– Обязанность сильных – помогать калекам. Какая помощь нужна?
Он все еще смотрел на них с брезгливой жалостью. Белокожий вождь, Влад сразу ощутил в нем вождя, приподнялся на локте. Его маленькие слабые глазки оглядели оставшихся в живых – женщину и неподвижного раненого, с опаской бросили взгляд на могучего дима, затем на зависший на краю поляны разбитый галл, который называл топтером.
– Мы… – сказал он хриплым голосом, в котором Влад ощутил сдерживаемую боль, – нам бы вернуться… в свое племя. Если бы не сломался топтер, к вечеру уже в племени бы… Но летательная машина разбита вдребезги…
Плач оборвался. Девушка отерла мокрое от слез лицо, глаза расширились, как раздуваются от страха утренние молчалнички:
– Глеб!.. Как он сможет… Лучше звать на помощь по рации!
– Тоже одни осколки, – сказал Глеб.
– Но запасная… А починить…
– Все вдрызг!.. Почему топтер вдруг перестал слушаться руля, врезался в эту проклятую стену?.. О, Свободный Человек! Ты, мы видим, великий воин в своем великом племени! Твой могучий ксеркс с легкостью понесет четверых, не так ли?
Влад покосился на дима, его чужак назвал почему-то ксерксом, перевел взгляд на девушку. Ее трясло. Крохотные кулачки прижались ко рту, словно душила свой же крик.
– Где ваше племя? – поинтересовался он.
Кася страшилась смотреть дикарю глаза в глаза, разглядывала искоса. Он выглядел не столь разъяренным, как в постоянной готовности прийти в ярость, бить и крушить, убивать, рушить… В синих глазах полыхает пламя, как от дуги высокого напряжения. В движениях ощущается огромная сила. Плотная кожа блестит, плавающие в воздухе бакты даже не пытаются вгрызться, отскакивают, будто их отшвыривает незримое силовое поле.
Сама Кася уже влезла в скафандр полностью, застегнула на раненом Ковальском, Глеб сам запахнулся так, что только нос торчал, но Кася тревожилась: мелкие бакты, по-старому – бактерии, обязательно проникли в распахнутый скафандр, а прогрызть истончившуюся кожу никому из них не составит труда.
Ксеркс, как и его всадник, блестел под солнцем, словно выкованный из куска стали. Огромный, в прочнейшей броне, десантный танк «Фетисова-70», не меньше. В нем также играла дикая мощь, плотные склериты скрывали продолговатое сердце. Кася видела, как мощно открываются и закрываются клапаны по всей длине груди, нагнетая кровь в огромную голову, – ксеркс молод, силен. Огромные сяжки все время в движении: сканируют воздух, определяют запахи, температуру, влажность, подают знаки, на которые полуголый варвар отвечает такими же непонятными жестами.
Раненый Глеб, прыгая на одной ноге, забрался в распахнутый люк топтера. Стволы двух деревьев, на которых тот висел, уже высвободились, железный шар соскользнул на землю. Одно крыло еще трепыхалось, завязнув высоко в ветвях, а другое явно разлетелось при ударе о мегадерево. Влад на этот раз в топтер не полез, но арбалет держал при себе, в чехол не прятал.
Глеб понимал взгляд сдержанного презрения: всем равным себе по размерам этот дикарь готов дать бой. Плавающие в воздухе микроорганизмы не прогрызут плотную кожу, от крупных зверей защитит боевой муравей-солдат, а от гигантов убегут или спрячутся. Да, это герой… Возможно, странствующий воин, что выехал на поиски приключений, открытий.
Понимает ли, что они из другого мира?
Влад уложил тяжелораненого на широкую спину Головастика. Глеб суетливо помогал прикреплять руки и ноги липкими лентами. Глаза округлились, когда он увидел их у варвара, но смолчал. Касе Влад велел сесть за своей спиной. Кася боялась даже смотреть на могучего ксеркса, самого страшного хищника из муравьев в Европе, а не то что приблизиться. Но Глеб заорал, Ковальский простонал сквозь зубы, а Влад повелительным жестом велел поднять щиток с лица.
Кася дрожа, не задеть бы религиозные чувства дикаря, закрыла глаза и прыгнула. Поляризационный щиток сбросила на лету. Глеб поймал в воздухе, усадил – глаз в панике не открывала, ухватилась за твердое. Думала – поручень седла, оказалось – твердое, как мегадерево, плечо. Она отдернула пальцы, словно сунула в огонь.
– Кася, Кася, – сказал Глеб напряженно, – возьми себя в руки.
– Глеб Иванович…
– Перебори страх.
– Не могу… Оно на меня смотрит!
Впереди на огромной голове ксеркса, отделенной от них лишь короткой шеей, тоже плотно закрытой панцирем, сидел небольшой дракон: в прежней жизни не крупнее толстого кота – шестилапый, с острыми шипами, с гребнем вдоль сгорбленной спины. Он оглянулся на Касю. Она взвизгнула, отшатнулась. У маленького дракончика были крупные фасеточные глаза, острые, как рога, сяжки, а из пасти торчат жвалы, похожие на резцы. Зазубрины нехорошо блестят.
– Оно смотрит, – повторила Кася отчаянно.
– И ты смотри, – ответил Глеб все так же напряженно. Он усиленно вымучивал улыбку. – Не выказывай страха.
– Как?
– Не знаю. Но кто боится – того едят.
У Каси был не страх – ужас, паника. Она закрыла глаза и на ощупь взяла Ковальского за руку. Тот слабо пожал – жизнь в нем едва теплилась. Под собой Кася ощущала твердое – склериты по прочности превосходят камни, – но теплое: могучее сердце ксеркса работает мощно, бесперебойно.
– Все, – проговорил Глеб. Он оглянулся на топтер, тот лежал на земле – огромный, нелепый своей металличностью в живом мире. – Великий Вождь…
– Я всего лишь сын вождя, – прервал Влад.
– Гм, но ты выглядишь мудрым…
– Мое имя – Влад, – услышал Глеб в ответ холодноватое. Похоже, варвар ощутил его постыдное желание, недостойное мужчины, сказать сладкие слова. – Так и зови.
Глеб сказал поспешно:
– Прекрасное имя! Могучее, обещающее… Прости, Влад, если чем задел твои религиозные чувства. Мы из другого племени, у нас многое по-другому… Если с твоей помощью успеем спасти жизнь нашего друга, ты получишь большую награду. Но для этого надо ехать быстро.
– Тогда не покидайте дима, – ответил Влад.
Твердая спина вдруг дернулась. Зеленые деревья ринулись навстречу, разбежались по бокам. Замелькали разноцветные пятна, в лицо ударили сильные запахи, исчезли, сменились. Кася обнаружила, что лежит на спине, под ней твердые склериты – если бы Глеб не прикрепил липучками, ее сбросило бы встречным ударом воздуха.
Ксеркс несся как стрела, выпущенная из арбалета. Влад сидел рядом с карликовым драконом, оба застывшие, словно вбитые в толстый панцирь колья. Тяжелый плотный воздух завихрялся за их спинами крохотными воронками. Глеб лег на Ковальского, закрыл телом. Их лица были открыты, комбинезоны застегнуть не удалось – раненые и ушибленные части тела распухли, раздулись.
