От имени Земли - Манс Майк
– Айк, расслабься, я свою работу закончил вчера. Не выявил ничего нового с момента начала торможения. Ты, впрочем, можешь увидеть мой отчёт в почте. Сейчас Мари и Шан проверяют второй раз. Ну, а потом Джесс пробежится после нас, она самая внимательная, – Дима оттолкнулся и, глядя на Айзека, не торопясь проплыл мимо Мичико Комацу, что позволило ему как бы ненароком задеть девушку. Приятное ощущение. И Крис не докопается – он как раз хихикал, что-то разглядывая на своём планшете.
– Вечно вы всё на Джессику сваливаете, – пробубнил Айк, пролетая мимо стола к иллюминатору, возле которого Мичико всё ещё пялилась на марсианские пейзажи. – Дима, ты, между прочим, пока ещё второй человек на корабле, и последним в проверке должен быть ты, так что иди и проверь за собой и за всеми ещё раз. Я мог бы сделать это и сам, но ведь я – биоинженер, а ты – инженер топливных систем и двигателей и более компетентен в этих вопросах. Так что составь компанию Джесс, пожалуйста. – Он повернулся к японке, и спросил уже у неё, – Мичико, всё любуешься Марсом?
Та показала ему вниз и тихо сказала: «Олимп». Дима это скорее понял, чем услышал, потому что как раз тогда Крис довольно громко позвал её, показывая что-то на планшете, так что Мичико, бросив и Айка, и иллюминатор, поплыла к нему.
Айзек прильнул к окошку и замер, разглядывая уходящую за горизонт вершину Олимпа – высочайшую гору в Солнечной системе. В отличие от маленькой девушки, американский гигант закрывал собой иллюминатор целиком, и розовые тона кают-компании уступили место обычным тёплым жёлтым оттенкам искусственного освещения. Лишь светлые с рыжим оттенком волосы Айка казались слегка красноватыми в свете Марса, добавляя в образ капитана нечто дьявольское.
Дима вздохнул, глядя на весёлых Мичико и Криса, и подумал, что они слишком уж хорошо смотрятся рядом. Девушка была ниже француза сантиметров на пятнадцать, с длинным чёрными волосами, в космосе обычно заколотыми на макушке, с длинными ногами и очень тонкой талией, придающей её японской фигуре немыслимое очарование, подчёркивая и делая притягательными бёдра и грудь. Когда она улыбалась, на её щеках появлялись ямочки, у Мичико были большие глаза и алые губы, и Крис часто заставлял её улыбаться. Смотрелась бы она столь же хорошо с ним? С его светло-русыми волосами, веснушками и немного оттопыренными ушами? Да, он был выше француза, но немного, сантиметров на пять. Да, он был мускулистее, всё же армейская подготовка давала о себе знать. Да, его глаза, доставшиеся от отца, были голубыми, но со славянской простотой, в них не было какой-то притягательности. И в целом он выглядел как типичный Алёша Попович из мультфильма, а будь вы очаровательной девушкой, кого бы вы выбрали – Алёшу Поповича или Арамиса? Дима повторно вздохнул, нацепил наушник на правое ухо и набрал на планшете Мари. Приятно было осознавать, что в космосе, конечно же только в пределах корабля, отлично ловил вай-фай. И интернет у них был, только с огромной задержкой. Можно было скачивать файлы, даже когда Земля не была в прямой видимости и находилась, например, за Солнцем, – для этого за год до миссии НАСА расположила ретрансляционный модуль связи в пятой точке Лагранжа [14] на орбите Марса, отстающей от планеты во вращении на шестьдесят градусов. Сейчас задержка составляла более четверти часа. Мощность сигнала была вполне достаточная для передачи и видео, и речи, но ресурсы, которые при этом тратились, лучше было бы не транжирить. В общении с Землей использовались текстовые новости и сухие цифры. В общем, свежие сезоны сериалов ждут их дома по возвращению, а вот внутренние коммуникации давно стали удобнее, чем старинное радио: доступны хоть звонки, хоть видеосвязь, хоть рабочие чаты. И у каждого был удобный складной неубиваемый планшет с обилием функций, что Волкова всегда восхищало.
– Да, Дима, мы как раз заканчиваем. Хорошо, что проверили. У третьего модуля третий маневровый странные отклики давал при тестах платы. Перепрошили, – раздался голос немки в наушнике.
– У третьего третий. Проверьте четвёртый у четвёртого ещё, – пошутил Дима и задумался. Это он должен был заметить. Чертовщина. Слишком много думает о Мичико и мало о работе. Так и до аварии недалеко. На третьем модуле будут спускаться Кристоф и Рашми Патил, индийская девушка, восьмой и последний член экипажа, составленного из представителей держав-участниц программы колонизации.
Сейчас Рашми занималась приготовлением корабля к консервации и длительному маневрированию. Именно «Одиссей» обеспечит связь с Землёй, выступит резервной точкой отступления. Для последней задачи первый модуль, пилотируемый Айзеком и Мичико, и второй модуль, с Димой и Мари, были оборудованы взлётными движками. Любой из них, после сброса груза, способен вывести обратно на орбиту всех восьмерых членов экипажа.
Третий и четвёртый модули несут больше груза и меньше топлива и не предназначены для обратного полёта. Для них завтрашняя посадка – билет в один конец. На этих модулях было всего по три маневровых и не было четвёртого, взлётного двигателя. Конечно же, Мари поняла, что он всё знает, и восприняла его слова как шутку. А год, проведённый вместе, так же ясно дал ей понять, что за шуткой он спрятал нервозность и чувство вины. Поэтому никто не стал развивать тему.
– Понятно, – ответила она, – в общем, я сейчас вызову Джесс, и она ещё контрольную проверку сделает. В назначенное время всё пройдёт гладко, я уверена!
– Не надо её вызывать, я сам позову. Айк попросил, чтобы мы вместе проверили, – Дима сделал акцент на «попросил», всячески демонстрируя, что Кинг, хоть и капитан, не приказывает ему, а именно просит.
– Хорошо, давайте, – Мари разорвала связь и, видимо, вернулась к работе.
Джессика как раз закончила помогать Рашми и попросила разрешения сначала перекусить. Дима не возражал, ведь если она просит перекусить, значит надо перекусить. Обычно Хилл готова пахать как бык. И раз сейчас ей нужен перерыв, то лучше не спорить. Иначе она будет злая, уставшая и невнимательная, а ему вовсе не хотелось ещё одного инцидента, вроде отказа маневрового, тем более на модуле, который не управляется профессиональным пилотом вроде него или Айка. Так что проверить надо всё максимально внимательно.
За минут двадцать, пока Джессика обедала, он тоже решил привести мысли в порядок. Однако, в кают-компании это было непросто. А всё из-за этих Мичико и Кристофа, которые о чём-то мило шептались, глядя в планшет француза. Вряд ли разговор был профессиональным, ведь то и дело раздавался их смех. Француз панибратски приобнял девушку, а та как будто совсем не возражала. Эх, вот же чёрт. Восемь человек. Четыре мужчины и четыре женщины. И та девушка, которая ему понравилась уже на второй неделе полёта, явно не разделяла его чувства. Хотелось ненавидеть Кристофа, но, если не считать постоянных подколов, француз был отличным и весьма харизматичным парнем, достойным будущим руководителем.
Вообще Диме казалось, что его терзания и увивания за Мичико являются для экипажа секретом, ведь он старался прятать их от всех, пока не получит хоть каких-то встречных знаков. Хотелось надеяться, что и Крис ничего не подозревает, а все его приколы над Димой связаны с нарастающим волнением от предстоящей задачи, а вовсе не с японкой. Если бы всем стали известны его притязания и отношение к Мичико, то он бы прослыл неудачником, будучи запертым в узком коллективе на Марсе на три года. Это была болезненная тема, так как ещё с лётного училища у него всё не складывалось с женщинами. И даже когда он был зачислен в отряд космонавтов, ему не удавалось построить постоянные отношения, случалась только всякая несерьёзная ерунда. Ни разу не было такого, чтобы он влюбился круто и бесповоротно. Может и сейчас это было вызвано лишь безысходностью, потому что они все закрыты в консервной банке? Если так, не стоило ли выбросить всю муть из головы и внимательнее присмотреться к Мари?
