Алексей Калугин - Мы просто живем здесь
– Что моя рука?
– Покажите вашу руку! – закричал срывающимся голосом Сорм.
Мария, улыбнувшись, вытянула обе руки перед собой – обычные женские руки с красивыми длинными пальцами, с коротко остриженными розоватыми ногтями.
– Но только что… Я видел…
В полном замешательстве Сорм схватил руки женщины и перевернул их ладонями вверх.
Мария все так же улыбалась: мягко, успокаивающе – перед ней был больной.
– Вы и чудовище видели, – легким, но настойчивым движением она стряхнула со своих рук ослабевшие вдруг пальцы Сорма. – Вы пока еще очень слабы, и вам нужно отдыхать.
– Да, конечно, – устало кивнул головой Сорм.
Прежде чем снова лечь, он бросил взгляд на стол. На гладкой поверхности темнели глубокие параллельные борозды.
* * *– Дядя Арвид, а вы снова к нам прилетите? – спросил Вахо.
Сорм взглянул на Марию.
– Конечно, прилетайте, – улыбнулась ему женщина.
– Только в следующий раз без ружья, – добавил, пожимая Сорму руку, Сержио. – А то снова попадете в какую-нибудь историю.
Уже войдя в шлюз модуля, Сорм вдруг решительно обернулся и почти с отчаянием крикнул:
– Да кто же вы на самом деле? Люди или?..
– А вы так до сих пор и не поняли? – лукаво улыбнувшись, спросил Сержио.
– Мы просто живем здесь, – сказала Мария и, тоже улыбнувшись, помахала Сорму на прощание рукой.
Рука была самая обыкновенная, ничуть не похожая на ужасную звериную лапу, привидившуюся Сорму, когда он впервые пришел в себя после ранений, полученных в схватке с чудовищем, которого, если верить местным жителям, на Тетисе не было.
Сорм безнадежно покачал головой, отказываясь от попыток разобраться в том, что на самом деле происходило на Тетисе.
Дверь шлюза захлопнулась. Оторвавшись от земли, модуль на мгновение завис, а затем рванулся в небо. Оставшиеся внизу, запрокинув головы, провожали его взглядами, пока он не превратился в едва различимую точку.
– Мама, – Вахо дернул Марию за руку. – А можно я домой полечу?
– Хорошо, только не забирайся очень высоко, – согласилась женщина.
Мальчик расправил плечи, взмахнул широкими белыми крыльями и взмыл в прозрачную синеву предвечернего неба.
