Николай Трублаини - Глубинный путь
Но я отклонился от темы своего рассказа.
Мой самолет прилетел на шахту рано. Солнце еще не успело нагреть воздух, и было довольно холодно.
Посадочная площадка соединялась о шахтой ровным, как стол, и блестящим, как начищенный сапог, шоссе. Меня сразу же забрал автобус, и скоро мы ехали через довольно большой, расположенный вокруг шахты город. В городе жило, по-видимому, несколько десятков тысяч людей, но имел он еще не слишком привлекательный вид: чернели длинные, приземистые деревянные строения, нигде не было заборов, во многих местах лежали груды строительного материала. Весь вид города свидетельствовал о том, что люди пришли сюда недавно и осели здесь временно, для спешной работы.
Девятьсот двадцать пятую все считали гордостью строительства, и это совершенно понятно: ведь на свете немного подземных строений такой глубины. Пробить такую шахту в течение одного года в горном, безлюдном и бездорожном крае было чудом не только технического, но и организационного искусства.
Автобус остановился около надшахтного строения.
Выйдя из машины, я увидел неподалеку Аркадия Михайловича и Тараса в сопровождении широкоплечего высокого человека в шахтерской одежде, в котором я узнал инженера Кротова.
Аркадий Михайлович и Тарас приехали накануне вечером и сейчас собирались спуститься с Кротовым в шахту. Я сказал, что хочу присоединиться к ним, уверяя, что дорога меня нисколько не утомила.
Кротов - он тоже сразу узнал меня - помог мне донести мой чемодан до шахты и отдал его там на хранение. Там же Аркадий Михайлович, Тарас и я получили шахтерские костюмы и шлемы с звукофильтрами.
Выяснилось, что Кротов, который до сих пор возглавлял вентиляционно-пневматическую службу восточной зоны, теперь назначен начальником Забайкальского участка строительства. Итак, он являлся здесь старшим, и с его стороны было очень любезно лично показать нам туннель.
- Может быть, у вас сейчас нет времени? - допытывался у него профессор. - Мы можем осмотреть все и сами.
- Для вас время найдется, - ответил Кротов. - Тропические сады под землей - это такая вещь, что для нее не жаль времени.
Ствол шахты был устроен так, что в нем работало сразу несколько лифтовых кабинок для людей, а кроме того, и грузовые клети. Последние ежеминутно выносили на поверхность тысячи кубометров грунта и высыпали его на большие платформы. Платформы катились непрерывным потоком, отвозили грунт на несколько километров от шахты, и там, где они высыпали его, вырастали высоченные холмы.
Мы вошли в лифт. Кротов закрыл дверцы, и лифт двинулся вниз. Мне начало казаться, что я снова нахожусь в самолете, идущем на посадку.
- А знаете, - обратился ко мне Аркадий Михайлович, - здесь Лида. Она уже внизу.
- Да, ее группа уже спустилась, - подтвердил Кротов. - Мы их встретим.
Во время спуска мы с Кротовым начали вспоминать наши встречи. Я вспомнил слова Догадова о том, что этот инженер во всем поддерживает Макаренко, и поглядывал на Кротова с особым интересом.
Кротов получил образование горного инженера и много лет работал в Донбассе. Это был серьезный человек средних лет, очень спокойный, мягкий, по моему мнению, несколько мешковатый.
Инженер пожаловался на сотрудников картографического управления, которые в последние дни отняли у него много времени.
- Нас донимает Макуха, - сказал Кротов профессору. - Чем он только не занимается! Руководит картографическим управлением, а набрал себе кого угодно. У него работают и геологи, и геофизики, и археологи, и фитопалеонтологи, и обыкновенные зоологи и ботаники, и метеорологи, и, кажется, даже нумизматы.
- А филателистов еще нет? - засмеялся Аркадий Михайлович.
- Вероятно, он скоро и для них найдет работу. Тем более, что он предложил отметить окончание строительства Глубинного пути выпуском специальных почтовых марок.
Профессор улыбался. Он любил инициативного географа, своего бывшего ученика.
- И знаете, - продолжал Кротов, - его сотрудники выискивают множество различных вещей, которые будто бы необходимы науке, но абсолютно никакого значения не имеют для нашего строительства... Теперь у нас трагедия с палеонтологом. На этих днях мы раскопали на глубине в тысячу пятьсот тридцать пять метров кладбище каких-то допотопных животных.
- Ого! - воскликнул профессор.
- Действительно, небывалое явление... Но в этом самом месте мы должны пробивать русло для подземной реки. Ну, тут и началась война с палеонтологом!
- Не Догадов ли? - спросил я.
- Он самый, - кивнул Кротов. - Человек, кажется, смыслящий. Иногда говорит очень умные вещи, а здесь, с этими костями, устроил мне настоящую войну. Сегодня вот послал телеграмму Макухе. Жалуется на меня.
Лифт начал замедлять движение. Приближалось дно шахты.
- Представьте себе, на какой страшной глубине мы, - сказал Тарас. Сколько над нами земли и камня!
Я закрыл глаза, стараясь представить себе это, и даже вздрогнул.
Но вот лифт остановился. Открывая дверцу, Кротов заметил:
- А представьте, какой исполинской силы сдвиги земных масс совершались здесь, если кости зверей попали на такую глубину.
- Мне кажется, что это невозможно, - покачал головой Аркадий Михайлович. - Разумеется, я не такой уж знаток геологии, но все-таки...
- От геологов я слышал то же самое, - сказал Кротов, - но кости существуют - я их видел.
Мы вышли из кабинки.
Первое, что поразило нас, - это окутывавшая все вокруг полутьма. Девятьсот двадцать пятая шахта явно отличалась своим освещением от того подземелья, куда нас водил Самборский. На мой вопрос, почему здесь так темно, Кротов ответил, что приходится экономить электроэнергию, пока не начнет свою работу электростанция на подземной Ангаре.
В этой полутьме уходили ввысь и где-то в вышине исчезали величественные гранитные колонны. В сумраке совершенно нельзя было различить потолок - высота подземелья достигала здесь ста двадцати метров. Именно в этом месте планировалась постройка подземного вокзала, а немного дальше должны были разместиться депо электровозов и вагонов и различные мастерские.
- Это труднее всего, - пояснил Кротов. - Пробивать самый туннель сравнительно легко. Нам же придется создать целый подземный город... Были споры, следует ли строить именно здесь. Другие подземные вокзалы мы располагаем на значительно меньших глубинах и почти все - вблизи больших наземных городов. Но ряд обстоятельств побудил нас остановиться именно на этом месте. Во-первых, грунт. Здесь исключительно твердые породы. Во-вторых, это район величайших геологических богатств. Вы, наверное, знаете, что перед нами поставили задачу построить под землей большой завод пайрекс-алюминия. Выяснилось, что именно тут есть для этого производства богатейшая сырьевая база. Сейчас я заканчиваю изыскания, которые позволят окончательно определить место расположения будущего завода. Группа научных работников, прибывшая сюда, уже строит небольшой экспериментальный завод. Если хотите, я провожу вас туда. Кроме того, когда выбирали место для подземного вокзала, приняли во внимание и особенности окружающего района. Развитие этого района требует создания в горах большого центра... кроме того, значительная глубина, как надеются геологи, в какой-то мере должна страховать нас от возможных сейсмических катастроф. А надо сказать, что в этом отношении район, очевидно, не совсем безопасен.
