Семен Слепынин - Фарсаны (Художник Ю. Ефимов)
При последних словах тень печали снова легла на ее красивое лицо.
— Да, в тайне его лаборатории есть что-то бесчеловечное,- проговорил я. — Вир-Виан просил меня никому не рассказывать о своих опытах. Но тебе-то, я думаю, можно рассказать.
— О какой тайне ты говоришь?- спросила Аэнна.-Я мало знаю о его опытах, но мне кажется, что он работает сейчас над искусственными полимерами, находящимися на грани живого белка.
— Искусственные полимеры Вир-Виана,конечно,поразительны,- возразил я.- Но главное его достижение в том, что он создает кибернетическую аппаратуру на принципиально новой основе, на атомно-молекулярном уровне.
— Ты хочешь сказать, что отец предлагает кристаллы и микроэлементы заменить атомами?
— Да.Поглотив квант энергии,атом становится возбужденным.Переходя из этого состояния в нормальное, он излучает энергию. Вот этим переходом из одного состояния в другое Вир-Виан и заставил атом выполнять главную логическую операцию «да-нет-да».
— Это же великолепно,- оживилась Аэнна.- Насколько я понимаю, это крупное достижение.
— Да,это успех,- согласился я.-Наши ученые давно работают над этим,но пока ничего не получается. Но зачем Вир-Виан скрывает свои достижения? Неужели для того, чтобы в тайне изготовить несколько фарсанов?
— Каких фарсанов? Ты имеешь в виду воинственную древнюю расу? Но она же полностью погибла.
— Я говорю об искусственных фарсанах, о людях с полимерным телом.
— Ты намекаешь на этого кретина Тонгуса?- улыбнулась Аэнна.- Но это же просто слуга.Признаюсь, я тоже сначала приняла его за человека, который вызывал у меня непонятное отвращение. Но отец все объяснил мне.
— Дело не в Тонгусе. Это всего лишь первый образец. Сейчас Вир-Виан может делать более совершенных фарсанов.
И я рассказал о своих подозрениях,о том, что Эфери-Рау и другие помощники Вир-Виана — это, возможно, искусственные люди, кибернетические фарсаны.
Аэнна быстро встала и с ужасом посмотрела на меня.
— О, Тонри. Ты говоришь что-то страшное. Нет, нет. Этого не может быть. Хотя мне они тоже кажутся немного странными. Но я не думала… Нет, не может быть!
Я встал с камня и взял Аэнну за руку. Рука ее слегка дрожала.
— Но все же, Аэнна, это, видимо, так.
— Проводи меня до нашего городка,- сказала Аэнна.- Я хочу остаться одна и подумать.
По пути в городок она спросила:
— Но почему ты их называешь фарсанами?
— Потому что основная их программа- завоевание населенных планет Вселенной для новой породы шеронов,потому что их атомно-молекулярные мозги напичканы воинственно-космической философией, о которой Вир-Виан так подробно распространялся в Шаровом Дворце знаний. Вир-Виан сам называет их фарсанами.
— Вот видишь, я же говорила как-то тебе, что мой отец- опасный и недобрый гений, — сказала Аэнна. — Но я не думаю… Нет, это невероятно!
Когда мы подошли к пластмассовому городку археологов, у нее мелькнула мысль, от которой она вздрогнула и снова с ужасом посмотрела на меня.
— Подожди,если фарсаны- кибернетические двойники,то где живые люди?Неужели они мертвы?… Быть может,убиты? Нет, Тонри. Твое предположение слишком чудовищно. Я должна сама все проверить и продумать.
— Знаешь что,- неожиданно предложил я,увидев ее расстроенное лицо,- давай улетим в Космос вместе.
— О нет, Тонри,- слабо улыбнувшись, сказала она. — Совет Астронавтики не разрешит брать женщин в первый межзвездный.
— Скоро у нас испытательный полет. Из него вернемся через год. И перед настоящим полетом у нас будет еще полгода. За это время я уговорю Совет Астронавтики. Ведь нам нужны будут историки.
— Не так все это просто, Тонри. К тому же я сама не захочу.
— Почему?
— Вот ты любишь Космос.Межзвездный полет- цель твоей жизни.Скажи,смог бы ты ради меня остаться здесь, на Зургане?
Я замялся.
— Ну, говори. Только прямо.
— Нет, не смог бы.
— Вот так же и я не могу покинуть Зургану и улететь в Космос надолго, быть может,навсегда.Я люблю Зургану. Поэтому я и стала археологом, историком и палеонтологом.А ты не расстраивайся, — добавила она, взглянув на меня. — В Космосе ты скоро забудешь обо мне.
Я хотел возразить, но она сказала:
— Не будем сейчас об этом говорить. Ты вернешься из пробного полета, и у нас будет еще полгода. Да это же целая вечность!
— А вот мое первобытное жилище,- улыбнувшись, сказала Аэнна и показала на белый пластмассовый домик.
В таких домиках я провел немало ночей и дней во время туристских походов. Легкие, обставленные просто,они мне нравились больше, чем наши высокоавтоматизированные дома.
— Подожди минутку.- Аэнна зашла в домик. Вернувшись, она протянула мне шкатулку, в каких обычно хранятся кристаллы:- Возьми с собой в Космос вот это.
— А что здесь?
— Таблетки приятных сновидений.Продукт шеронской цивилизации эпохи упадка,- рассмеялась она и добавила:-Знаю,что вам не разрешают брать в полет эти таблетки.Но две-три штуки тебе не повредят. Вдруг в Космосе заскучаешь и тебе захочется на время,хоть во сне, вернуться на Зургану.
Потом, положив руки на мои плечи и почти вплотную приблизив свое лицо, она спросила:
— А может быть, в Космосе ты все же не забудешь меня? А? Тогда тебе приятно будет увидеть меня хоть во сне. Так ведь?
Даже сейчас, через много лет космического полета, я не могу без волнения вспоминать этот момент. И мне никогда не забыть ослепительно прекрасного лица Аэнны, особенно ее глаз,таивших в своей глубине далекую и светлую, как звезды, печаль…
Здесь,у пластмассового домика,мы и расстались.Мог ли я тогда предполагать, что не увижу ее больше никогда, что Аэнна скоро погибнет в схватке с чудовищами, порожденными ее отцом,- с кибернетическими фарсанами?
36-й день 109-го года
Эры Братства Полюсов
Когда предполетная подготовка закончилась,мы покинули остров Астронавтов и впервые по-настоящему обосновались на корабле Каплевидный звездолет, устремив свой тупой нос в небо, стоял на космодроме, расположенном на самой высокой горе Северного полушария.Отсюда мы стартовали. Старт был необычный. Наш звездолет был захвачен незримым, но мощным антигравитационным полем и плавно выведен за пределы атмосферы- в Космос. Здесь-то, в сущности, и состоялся настоящий старт, когда заработали планетарные двигатели.
Корабль быстро наращивал скорость.Но перегрузка не доставляла нам особого беспокойства. Когда звездолет развил максимальную межпланетную скорость, мы включили экран внешней связи и увидели нашу родную полосатую планету. В обычный оптический телескоп она показалась бы нам отсюда не больше горошины, так как корабль уже приблизился к орбите третьей планеты нашей системы — Тутуса.
