Андрей Егоров - Балансовая служба
– Вот он! – послышался сзади крик.
Оглядываться было слишком страшно. Все время ожидая, что вот еще чуть-чуть, стоит только секунду промедлить, и его схватят, Митрохин рванул крышку, развернулся – иначе на лестницу было не влезть, и увидел, что балансировщики несутся к нему широкими скачками. Все в тех же джинсовых костюмах. Правда, уже не таких новых, а изрядно выпачканных и рваных. Плоские лица перекосило от ненависти.
Одного из них рвануло назад. Ноги его по инерции пробежали вперед, а руки вскинулись на уровень груди. С ужасающим воплем здоровяк рухнул на спину.
«Зацепился за антенный провод», – понял Митрохин. На одних руках, почти не касаясь ногами перекладин железной лестницы, Митрохин слетел вниз и помчался прочь.
С предательницей Людочкой он столкнулся у подъезда. Она открыла рот в изумлении. Уже не ожидала стерва, что когда-нибудь его увидит. Женщин бить нехорошо, поэтому, пробегая мимо Людочки, Иван Васильевич не смог удержаться от того, чтобы не заключить ее в жаркие объятия. Бедняжка заверещала, как заводная кукла. Грязь, стекавшая с костюма Митрохина, мигом облепила ее песцовую шубку. Митрохин отпустил Людочку, послал ей воздушный поцелуй, скривив рот в злорадной гримасе, и побежал прочь. Девушка попробовала ударить его сумочкой по затылку, но, разумеется, промахнулась.
Водитель ждал там же, где его оставил Иван Васильевич. Людочка так и не удосужилась с ним расплатиться. Поэтому он был порядком на взводе.
Митрохин запрыгнул в машину, тяжело дыша. Водитель бросил на него сердитый взгляд. Ну ладно бы пил пассажир две недели с другом в сельской местности, а потом решил домой добраться на попутке. Так ведь вернулся еще грязнее, чем уходил. Свин, а не человек!
– Проблемы у меня, мужик, – сообщил свин Митрохин срывающимся голосом, – гони скорее в офис. Там с тобой за все расплачусь. Дам тебе сверх того, что должен, три сотни баксов. Идет?
Шофер замотал головой. Предложение «подвыпившего пассажира» ему совсем не понравилось.
Решил, что тот планирует его обмануть. Странный тип, к тому же разговаривал, как законченный сумасшедший. Орал с истерикой в голосе. Может, там и офиса никакого нет. Пивная, где его друзья дожидаются. Дадут по шее и попросят за деньгами прийти в следующий раз.
Размышления шофера были прерваны самым бесцеремонным образом. Громила в джинсовом костюме нарисовался с правой стороны от машины, вырвал дверь и заревел дурным голосом.
– Поехали! Поехали! – вскричал пассажир, и шофер почти машинально нажал на газ. Машина тронулась. Джинсовый костюм вцепился в основание двери. Пыхтел и тянул руки к пассажиру. Шофер крутанул руль, великан кувыркнулся и врезался головой в газетный киоск. Послышался звон разбитого стекла. Завизжала киоскерша. Машина остановилась.
Митрохин даже в ладоши захлопал от восторга, потом лицо его задергалось, и он в беспокойстве принялся озираться.
– Скорее гони отсюда, – проговорил он, – там где-то еще один. Наверное, уже пришел в себя!
Водитель покосился сердито, но ничего не сказал.
– Давай в офис, – скомандовал Митрохин, – Каширское шоссе, дом тридцать два.
– Как я без двери тебе поеду?! – взорвался шофер. – И вообще, мне чужие проблемы ни к чему.
Вылезай из машины!
– Штука! – выдохнул пассажир. – Плачу штуку баксов. Не видишь, у меня неприятности.
Шофер оглядел удивительного чудака с сомнением.
– Я банкир! – зашелся в крике Митрохин. – А это… это бандюки! Ты же мне жизнь спасешь, если увезешь отсюда! Неужто не можешь единственный благородный поступок в жизни совершить?
– Почему единственный? – обиделся водитель. – Я раз тещу на кладбище отвез. Бесплатно.
– В последний путь, что ли?
– Ага. В последний путь. Ладно, – решился он. – За полторы штуки так и быть. Отвезу тебя в память о теще. Поедем переулками. Там гаишников меньше. И садись назад.
Митрохин рванулся через спинки передних сидений, ногой едва не заехав водителю по лицу.
– Ну ты вообще, – тот покрутил пальцем у виска, – что, обойти нельзя было?
– Поехали! – заорал Митрохин и ткнул пальцем куда-то за окно. – Бежит уже!
Упрашивать водителя не пришлось, он газанул, и «Волга» рванула с места. Из-под колес полетели ошметки грязи. Митрохин припал к стеклу. Тринадцатый несся со стороны Людочкиного дома со скоростью пули. Двести тридцать седьмой уже начал приходить в себя, сидел на асфальте и тряс ушибленной головой.
Машина вывернула на шоссе и, набирая скорость, умчалась от балансировщиков. Митрохин вздохнул с облегчением и откинулся на сиденье.
– У тебя курить есть? – спросил он водителя.
– Не курю! – буркнул тот. – Хотя сам бы сейчас не отказался… Зря я во все это влез.
– Ничего, не пожалеешь, – пообещал Иван Васильевич, – я твой вечный должник.
– Вечный?! Не, не надо, деньги лучше отдай.
– Да отдам, конечно, не вопрос. Это я фигурально. – Митрохин глянул в заднее стекло. Оторвались. Ненадолго, конечно, но все же оторвались.
Сейчас бы водки накатить, подумал Иван Васильевич и одернул себя – нельзя, напротив, надо собраться, приготовиться к решительным действиям. Это война. Либо они его, либо он их.
* * *Добрались почти без происшествий. Правда, пришлось подмазать сотрудника ГИБДД. Водитель заплатил из своих, но только после того, как Митрохин пообещал, что отдаст потом в тройном размере. Напоследок вышел неприятный инцидент, Указывающий на то, что, хотя удачи стало гораздо больше, неприятности вполне могут случиться в любой момент.
– И все же, что случилось с дверью? – с подозрением поинтересовался постовой.
– А тебе не все равно, – Митрохин смерил его презрительным взглядом, – тебе «капуста» для чего дадена? Чтобы ты забыл про нас тотчас, как ее увидел.
Подобное отношение к представителю власти стало ошибкой со стороны банкира.
– «Капусту» я могу ведь и вернуть, – обиделся постовой, – а за козла ответите…
– Какого еще козла? – не понял Митрохин.
– Капусту козлики жрут.
– Слушай, ты…
– Ты мне не «тыкай», – постовой полез в карман, намереваясь кинуть деньги в лицо нарушителю. Но тут вмешался водитель:
– Шеф, не надо конфликта. У него сегодня день рождения жены. Ну принял лишку на грудь, с кем не бывает.
– Да? – гибэдэдэшник глянул на Митрохина неодобрительно. – Ладно, езжайте, козлики. Жрите себе капусту.
– Да я тебя…
Водитель предусмотрительно схватил банкира под руку и запихнул в машину. Газанул так, что только его и видели.
– Вот негодяй! – выдавил Митрохин. – Знал бы, с кем разговаривает, подлец!
Припарковались на стоянке за домом, на специально отведенных для фирмы местах. Из будки выглянул охранник. Рука его дрогнула – привык, что Иван Васильевич всегда дает на лапу со словами «На опохмел, Федорыч». Федорычу было на самом деле всего сорок два года, но по случаю нелегкой жизни выглядел он на все шестьдесят пять. От внешнего вида банкира он пришел в совершеннейшее недоумение и вытаращился на Митрохина так, словно на нем был наряд Деда Мороза, а не выпачканная в грязи домашняя одежда. Раньше ему Ивана Васильевича в таком виде наблюдать не приходилось – хозяин офиса осенью всегда ходил в темном костюме, синем пальто, при галстуке, благоухал дорогим импортным парфюмом, и, даже будучи подшофе, внушал уважение обстоятельным внешним видом.
