Дональд Кингсбери - Психоисторический кризис
Странно — они явно ждали, что Кон начнет чего-то требовать, и собирали все свое мужество, чтобы отказаться. Это было забавно — ведь он пришел сюда, повинуясь лишь приступу ностальгии. Но, впрочем, почему бы не пойти им навстречу и не придумать какой-нибудь повод потревожить их покой! Кон никогда не отказывался от услуг тех, кто готов услужить. Надо лишь не перегибать палку и не требовать того, на что человек не способен. Одно из правил хорошего правителя.
— О вас тут до сих пор ходят легенды, — с улыбкой сказал Ригон, готовя напитки.
Мер вызвала аэрокресло.
— Вот как? — Кон с достоинством сел. — Насколько я помню, по сравнению с нынешней молодежью я был паинькой.
— Наверное, ваши подвиги сильно преувеличили за эти годы.
На комплимент надо было ответить комплиментом.
— О вас мои студенты тоже много говорят.
Ригон рассмеялся:
— Вот это напрасно. Мне и без того достаточно приходится беседовать с полицией.
Так. Бабочка сама летит на огонь. Чтобы скрыть улыбку, Хаукум поднес к лицу предложенный напиток и вдохнул его запах. Что-то с планеты Армазин — импортное и поэтому дорогое.
— Уверен, с вашим обаянием вы никогда не имеете проблем с полицией.
— Никогда… разве что какая-нибудь высокая персона решит вдруг потревожить мой маленький мирок…
Если человек столь четко формулирует свои опасения, значит, он ждет от собеседника успокаивающего ответа, но успокаивать самоуверенных жуликов было не в правилах адмирала.
— В подобном случае, — ответил он с двусмысленной иронией, — небольшой взятки хватило бы, чтобы решить все проблемы.
Внезапно девица разразилась проклятиями на диалекте, который свидетельствовал о том, что правилам хорошего тона ее начали учить совсем недавно. Она восприняла слова Кона как угрозу, политую сладким сиропом, и оскорбила ее не угроза, а именно сироп.
— Да кончай ты полировать свою задницу, скажи прямо, чего хочешь!
Ригон был сам не свой от ужаса. Движением руки он заставил свою подружку замолчать, пытаясь восстановить самообладание. Девица в бешенстве развернулась и начала молча протирать и без того чистую стойку бара.
— Пожалуйста, извините… — Он сделал рукой жест, означавший на флоте число семнадцать, имея в виду возраст Мер.
— Мне и в самом деле кое-что нужно, — сухо прервал его Кон.
Он уже принял решение — опять неожиданный импульс.
Ригон споткнулся в начале приготовленной фразы. Он собрался рассуждать о трудности обучения манерам современной молодежи и теперь лихорадочно искал, что сказать.
— Кое-что от меня? Но я не понимаю, чем могу быть полезен! По сравнению с вашими возможностями…
— Я скажу вам.
Ригон почесал одну из татуировок, размышляя.
— Это значит, что вам что-то наврали про меня. Я ничего не могу для вас сделать. Я честный человек. Кроме гостеприимства, у меня для вас ничего нет!
— Вы занимаетесь квантроникой для памов. Не всегда легально. Вашу работу очень хвалят.
— Нет, нет! Ничего подобного! Это все слухи! Просто у меня доброе сердце. Иногда, если у студента психологические проблемы… я как бы вместо отца… мы просто беседуем… я помогаю, чем могу…
— Ригон! — отчаянно выкрикнула Мер. — Он убьет тебя, если не получит то, что хочет!
Хозяин бистро беспомощно рассмеялся.
— Адмирал, ну что мне с ней делать? Она со мной как с ребенком… Задушить, что ли?
— Лучше делайте, как она говорит.
Взгляд Ригона застыл.
— Тогда у меня будут большие неприятности, — холодно произнес он.
— Никоим образом. Я вам не угрожаю. Я только хочу, чтобы вы усовершенствовали мой пам. Если бы я угрожал, то вряд ли стал бы доверять вам его, не так ли? Работа небольшая, вы, безусловно, справитесь, и я хорошо заплачу. Потратите на это лишь одну вахту, а я вас отблагодарю получше любого студента!
Ригон заколебался.
— Что вы имеете в виду? Персонал Лицея имеет в своем распоряжении технологии, которые мне и не снились…
— Вы не поняли. Как я могу им доверять? В Лицее существует заговор против меня и технические возможности моих врагов, к сожалению, и в самом деле далеко превосходят ваши. Подумайте об этом! Ведь пам первоначально был модификацией психозонда: его использовали не для того, чтобы усилить мозг, а чтобы подчинить его. Ваш пам, с которым вы живете всю жизнь, защищает вас от эмоционального контроля — современные модели просто так устроены. Но что будет, если он перестанет вас защищать? Дали бы вы, к примеру, чинить свой пам искусному мастеру, если бы подозревали, что он хочет подправить на свой лад ваш взгляд на вселенную?
— Тогда с какой стати вы верите мне?
— Это мое дело.
— Сделай, как он хочет, Ригон! Ты же знаешь не хуже меня…
— Заткнись! — Он повернулся к Кону. — Что вы просите меня сделать? Дополнения к паму вообще противозаконны. Появление памов чуть не обрушило весь План Основателя, и начиная с времен Клоуна Упрямого вы, психоисторики, жестко контролируете их применение по всей Галактике! Мне, конечно, приходилось переступать некую черту, но я еще жив именно потому, что никогда не нарушал духа законов.
— Я надеялся, что вы установите мне математическое расширение.
Ригон поднял брови.
— Расширение математических функций? Зачем?
— А зачем это бывает нужно студентам? Может, у меня впереди трудный экзамен, — усмехнулся адмирал. — Но это должно быть очень хорошее расширение, на самом современном уровне, и обязательно с Хазеф-Имом. Один мой студент недавно ущучил меня этим тестом. Мне уже трудно тягаться с мальчишками, Ригон! Математика — игра для молодых. В моем возрасте Основатель уже давно был мертв!
— Я не имею права даже касаться ваших математических функций!
— Но вы же все время это делаете. — За деньги…
— Там все зашифровано, — поднял руки Ригон. — Я не могу расколоть этот код. И не хочу! Я просто добавляю кое-что.
— Ну и хорошо. Осторожное обращение с кодами — лучший вид страховки.
Мер смотрела на адмирала вытаращенными глазами.
— Психоисторик второго ранга хочет математическое дополнение! Теперь я уже ничему никогда не удивлюсь. А вы не боитесь, что мы кому-нибудь расскажем?
— Быть Диким Адмиралом очень удобно, — улыбнулся Кон. — Мои коллеги одновременно верят всему, что говорят обо мне, и не верят ничему. Но, разумеется, если проболтаешься ты, то я с тебя кожу сдеру на барабан, а если Ригон, то закрою ко всем чертям его бистро!
— Но я еще ничего не обещал. Вы старый человек и любое вмешательство может быть просто опасно!
— Я не старый, я пожилой, — поправил его Кон.
— А почему бы вам просто не сесть и не выучить всю эту ерунду? Намного ведь безопасней! Возьмите отпуск, в конце концов. Мозг ребенка еще гибок и с легкостью справляется с непривычным памом. А ваш уже фиксирован и хуже переносит шок. Все может кончиться психической травмой. Или вообще ничего не получится — вы просто не сумеете вызвать новые функции.
