Гэвин Лайл - Успеть к полуночи
- И что вы собираетесь делать? - поинтересовалась она.
- Подготовить его к завтрашнему дню. - Я плеснул немного виски в стакан.
- С помощью этого?
- Обычно он делает это именно так. - Я передал ему стакан. Она внимательно посмотрела на Харви, затем на меня.
- А ведь вам, по сути, наплевать, не так ли?
- Кому вы звонили?
Она бросила на меня испепеляющий взгляд.
- Возможно, когда-нибудь вы это узнаете. - И вышла, со стуком захлопнув за собой дверь. Харви приподнял свой стакан и отхлебнул.
- Вы серьезно считаете, что она нас закладывает?
- Кто-то нас определенно закладывает.
- Все-таки надеюсь, что не она, - задумчиво заметил Харви.. - Она такая милая девочка.
- Ваша симпатия взаимна. Она горит желанием вас вылечить.
- Я заметил. - Он снова отхлебнул. - А вам и впрямь наплевать? - Он смотрел на меня со своей неизменной легкой циничной ухмылкой.
- Мое дело - сторона. После завтрашнего дня мы с вами больше не встретимся. Да вы и сами это знаете.
- Знаю. - Он осушил стакан.
Я протянул за ним руку:
- Еще?
Лежа на подушке, Харви пожал плечами.
- Да, пожалуй.
Я вновь вернулся к бутылке, стоявшей на журнальном столике:
- А если я буду пай-мальчиком, то получу .назад свою пушку? - спросил Харви.
- Ах да, простите, я и забыл. - Честно говоря, я просто надеялся, что он сам мне напомнит. Вытащив из кармана его маленький револьвер, я раскрыл барабан и извлек оттуда стреляную гильзу. - Еще патроны есть?
- В пиджаке - целый карман. Пиджак висел на стуле. Я повернулся к Харви спиной и принялся рыться в обоих боковых карманах. Одной рукой я извлек патрон, а другой - пузырек со снотворными таблетками, который очень надеялся найти. Патрон я вставил в барабан, закрыл его и бросил револьвер в изножие кровати.
К тому времени, когда он потянулся за револьвером, еще раз все проверил, как я и предполагал, - так поступит любой профессиональный стрелок, после того как его оружие побывало в чужих руках, - на дне его стакана уже лежали три таблетки. Я понятия не имел, что это за таблетки и в каких дозах их следует принимать; в то же время мне было доподлинно известно, что смешивать два таких депрессанта, как алкоголь и барбитураты, - затея не слишком удачная. Однако риск был все же меньшим, нежели тот, с которым ему пришлось бы столкнуться завтра, прикончи он за ночь эту бутылку.
Я плеснул на таблетки сверху виски, выждал несколько мгновений, чтобы они растворились, а сам в это время делал вид, что ищу для себя стакан возле умывальника. Легкая мутность будет незаметна сквозь грани стакана, а вкуса он теперь наверняка уже не чувствует.
Я налил выпить и себе, а ему отдал его стакан. - - Чуткий вы, однако же, ублюдок, - медленно изрек Харви. - А может, вы просто обыкновенный ублюдок. Проявляя к кому-нибудь чуткость и понимание, вы оказываете ему медвежью услугу. - Он с трудом повернул голову и поднял на меня глаза. Итак, вы - профессор, а я... вот он я, перед вами на кушетке. Желаете, чтобы я рассказал вам свои сны?
Я присел на стул, на спинке которого висел его пиджак.
-А я смог бы выдержать подобное испытание?
- Возможно. Веселого в них мало, но к ним как-то привыкаешь.
- А к своему самочувствию по утрам вы тоже привыкли?
- Нет. Но не вечно же помнишь, как было хреново. Однако же, знай вы, что завтрашний день будет столь же значительным, как сегодняшний, вы ведь не стали бы... напиваться, правда?
- Слишком вы все упрощаете, - возразил я. - Вам нравится думать, что своим мировоззрением вы в корне отличаетесь от всех остальных. Ничего подобного. Вы просто пьете больше - вот и все.
К тому моменту пузырек с таблетками уже снова находился в кармане его пиджака.
Харви улыбнулся.
- Чудесное промывание мозгов, профессор. Но знаете, что самое поганое? То, что перестаешь ощущать вкус спиртного. Вот и все. Просто не чувствуешь вкуса. - Он снова отхлебнул виски, затем поднял стакан к свету и стал пристально его разглядывать. - Помню, как-то раз отправился я в одно местечко в Париже, где умеют готовить настоящий мартини. Туда лучше закатиться где-нибудь около полудня, пока еще не нахлынут посетители, чтоб им хватило времени как следует его приготовить. Им .это по душе - приятно, когда приходит парень, знающий толк в напитках, вот они и стараются для него. Смешивают тщательно, неторопливо, а потом ты таким же манером его выпиваешь. И это им тоже нравится. Их даже не заботит, собираешься ли ты заказать еще один. Им просто приятно хотя бы иногда приветить клиента, который подрядит их на настоящую работу и потом оценит их труд по достоинству. До чего же грустные люди, эти бармены.
Харви залпом допил виски и вновь уставился в потолок. Говорил он медленно и тихо, да и обращался не ко мне и скорее всего не к самому себе, а к двери, которая захлопнулась перед .ним давным-давно.
- И коктейль должен быть достаточно холодным, чтобы бокал запотел, тихо продолжал он. - Не ледяной, нет; чему угодно можно придать приятный вкус, если как следует заморозить. Вот вам секрет управления Америкой, если интересуетесь, Кейн. И никаких там дурацких маслин, никакого лука - просто легкий аромат лета. - Он шевельнул головой на подушке. - Тысячу лет не пил мартини. Просто не чувствуешь вкуса. Теперь... теперь единственное, о чем думаешь, - это о следующей порции. Черт, до чего же я устал.
Он протянул руку, чтобы поставить стакан на тумбочку возле кровати, но промахнулся, стакан глухо стукнулся о ковер, и из него брызнуло несколько капель.
Я поднялся. Харви лежал с закрытыми глазами. Поставив на тумбочку свой стакан и стараясь ступать как можно тише, я двинулся к двери и уже взялся за ручку, когда он сказал:
- Прошу прощения, Кеин. Я-то думал, что смогу продержаться.
- Вы и держались. Просто наша работа затянулась. Несколько мгновений спустя он отозвался:
- Может быть... и, может, если бы меня не ранили... Хотя, возможно, и нет. - Тут он повернул голову и посмотрел на меня. - Вы тут говорили, что я, по существу, не отличаюсь от других. Я убиваю людей, профессор.
- Вы могли бы завязать с этим. Он улыбнулся, вяло и утомленно.
- Но не раньше завтрашнего дня - ведь так? Немного погодя я вышел. Чувствовал я себя столь же благородным и полезным, как мутные капли пролитого виски .на ковре.
* * *
Маганхард и Жинетт стояли на верхней площадке лестницы с таким видом, будто усиленно пытались сказать друг другу что-нибудь любезное, но не находили слов. Едва я появился, как Маганхархд круто развернулся и напрочь забыл о вежливости.
- Вы не сказали мне, что мистер Ловелл - алкоголик.
- Я и сам узнал об этом уже после того, как мы выехали. - Я прислонился к перилам и потянулся за сигаретой.
