Сато Цутому - Непутевый ученик в школе магии 12: Близняшки Саэгуса
— Аяко-сан, Фумия-кун, ваш чай.
Одетая в яркую юбку, которая была хорошо сшита и опускалась ниже колен, Миюки села рядом с Тацуей. Миюки, которая еще недавно носила домашнюю одежду, переоделась в выходной наряд, чтобы встретить внезапных гостей.
— Миюки-онээсама, извините за вторжение.
Не страшась Миюки, Аяко намеренно встала и вежливо поклонилась. Её классическое платье элегантно развевалось вместе с её движениями. Дух соперничества, который показала сестра, заставил Фумию болезненно отвернуться (кстати, Фумия был в обычный мужской одежде и не одел парик). Тацуя смотрел на них удивленными глазами.
Как только Аяко снова села, Минами поставила чай на стол.
— Пожалуйста, извините нас за такой поздний визит... но мы вынуждены вернуться обратно в Хамамацу завтра утром. — Фумия разрушил лед своим вступлением и немного успокоил атмосферу.
— Сейчас не такой поздний час, чтобы можно было назвать ваш визит поздним.
На самом деле «поздний час» наступал после окончания ужина. Но, не смотря на это, поздний визит Фумии и Аяко не причинял беспокойства. Они были родственниками, которые были к Тацуе и Миюки ближе всего по возрасту и входили в число тех немногих родственников, которые не являлись их врагами.
— Кстати говоря, поздравляю с поступлением в Четвертую школу.
— С вашими умениями это было вполне естественно. Поздравляю, Аяко-сан, Фумия-кун, — Миюки, продолжив фразу Тацуи, тоже поздравила гостей. Хотя прошло много времени с объявления результатов экзаменов, и они уже неделю являлись официальными учениками, однако они не виделись вживую около трех месяцев.
— Спасибо, Тацуя-сан, Миюки-онээсама, — выразила благодарность Аяко.
— На самом деле я хотел поступить в Первую школу, но... — А на лице Фумии появилась болезненная улыбка, которая содержала больше боли, чем улыбки. — ...Мне сказали, что будет не хорошо, если многие из нас будут учиться в одном месте.
— Ты спрашивал тетю? — спросила Миюки.
Но в ответ кивнула Аяко:
— Мы не получили ответ напрямую от главы, однако...
— Её указания были переданы отцу Хаямой-саном. В них был приказ не поступать в Первую школу.
Что бы Аяко на самом деле ни чувствовала, её лицо не показывало огорчения, но Фумия, кажется, глубоко сожалел.
— Если тетя запретила, ничего не поделаешь, — общей симпатией ответил Тацуя, для того чтобы успокоить Фумию и сменить тему разговора. — Кстати, почему вы сегодня в Токио? Разве вам не поручали работу в Канто, Фумия?
Когда Тацуя сказал слово «работа», Фумия сменил позу, как будто что-то вспомнил.
— На самом деле я хочу кое-что вам сообщить, Тацуя-ниисан и Миюки-сан, — сказал он и его глаза сразу дернулись к Минами, которая стояла за спиной Миюки, ожидая указаний.
— Не беспокойся о Минами, — ответил Тацуя на скрытый в том жесте вопрос. — Эта девушка — Сакурай Минами, Страж Миюки, — добавил он.
Аяко и Фумия сильно удивились.
— Э, но Миюки-сан...
— Тацуя-сан, ты перестал быть Стражем Миюки онээ-самы? — спросила Аяко, внезапно прервав Фумию.
Тацуя улыбнулся и покачал головой:
— Нет, ничего подобного. Тетя, вероятно, продумала несколько возможностей.
— Вот оно как? — Аяко осмысленно осмотрела Минами, но та продолжала смотреть вниз и не показывала никаких реакций. — Поняла. Тогда не будет проблем, если она останется.
Пока настроение не стало совсем ужасным, Фумия продолжил объяснения: «На самом деле...».
— ...Сейчас иностранные антимагические силы проводят какие-то махинации в СМИ.
Услышав эти слова, Миюки удивилась, у неё немного расширились глаза.
— Откуда? — С другой стороны, Тацуя не был удивлен. Или по крайней мере так казалось.
— Гуманисты, USNA.
«Гуманизм» самовольно провозглашал, что для людей магия — это неестественная сила. Они выступали за изгнание волшебников, так как это было частью их веры, что небеса (или Бог) завещали людям жить только с естественными способностями, которыми их наделили.
— Так называемые гуманисты уже давно являются частью нации, или это другая группа?
Гуманисты были широко распространены на восточном побережье Северной Америки, и даже сейчас число симпатизирующих им японцев нельзя было игнорировать.
— Нет, полагаю, они одинаковые. Не думаю, что они вошли в новую фазу.
Тацуя уловил «основу» Гуманизма из определенного источника информации. Он не сообщал об этом высшему руководству Йоцубы, но они должны были тоже понять, кто Гуманистов дёргает за ниточки.
— Так антимагическая компания запущена в СМИ?
Конечно, он не спрашивал об этом. Иначе получилось бы признание, что он сам скрывает информацию. Тацуя вернулся к главному вопросу.
— Не только в СМИ. Члены парламента от оппозиционной фракции также секретно принимают в этом участие, — дополнил Фумия свои слова, движимый вопросом Тацуи. — На поприще защиты человеческих прав волшебников, они собираются осуждать использование магии в военных целях. Затем они будут использовать факт, что сорок процентов учеников, выпускающихся из национального университета магии, поступают на военную службу, в качестве доказательства, что система магического образования и военные находятся в сговоре. И в третей фазе, из того что я понял из их плана, они нацелятся на Первую школу, которая отправляет лучших учеников в Национальный университет магии, с призывом: «Спасем наших детей от использования в военных целях».
Фумия отпил чаю после долго объяснения. Когда он снова поднял голову, Тацуя наградил его похвальным взглядом.
Семья Куроба была ветвью Йоцубы, которая собирала информацию. Они не ограничивали себя магическими средствами. Они использовали различные способы сбора информации, такие как прослушивание телефонов, взлом и традиционные расследования. Однако неважно, насколько способны люди и хороша экипировка, если не уметь с ней управляться, то нельзя было бы разоблачить план, составленный из отдельных событий. Не ограничившись уже произошедшими событиями, Фумия доказал, что он научился использовать силу организации Куроба.
— Фумия, хорошая работа, я впечатлен.
— Ум, нет... Спасибо, Нии-сан, — до этого столько говоривший без остановки Фумия вдруг несвязно пробормотал. Если посмотреть поближе, можно увидеть, что его лицо стало красным. Могло показаться, что у Фумии есть странные склонности, но это будет заблуждением. Фумия просто был счастлив.
— Фумии и вправду нравится Тацуя-сан.
Тем не менее сейчас рядом Фумии сидела та, у кого было настроение его подразнить, даже если она понимала ситуацию.
— Нээ-сан! Не говори то, что можно неправильно понять!
— О, я ошиблась? Тебе не нравится Тацуя-сан?
— То, как ты это сказала, Нээ-сан, имеет совершенно иное значение.
