Филип Дик - Глаз в небе
— Могу я вам помочь? — колыхая телесами в цветастом шелковом платье, возникла на пороге Эдит Притчет. — О, мне бы только передник, дорогие мои!
— Вон там, в чулане, дорогая! — Марша показала ей где и как.
Джек брезгливо отстранился, когда нелепое создание оказалось рядом. Старуха ласково улыбнулась ему, но за приторной улыбочкой пряталась самая настоящая ненависть.
— Ну-ну, мистер Гамильтон, не будьте букой! Не портите нам вечер.
Когда миссис Притчет убралась из кухни в гостиную, Джек обратился к сидящему в углу Лоузу:
— Ты что же, будешь и дальше плясать под дудку этого чудовища?
Позволишь распоряжаться собственной жизнью?
Лоуз пожал плечами:
— Да у меня и жизни-то никакой толком не было. Это жизнь, по-твоему, — водить экскурсии по «Мегатрону»? Зевак, ничего не смыслящих в этом. Они просто забрели с улицы, им ведь все равно — что нейтрон, что электрон!
— Хорошо, чем ты занят теперь?
Лоуз гордо выпрямился:
— Я возглавляю исследовательские программы в «Лакман соуп компани».
Это в Сан-Хосе.
— Никогда не слыхал о такой.
— Ее придумала миссис Притчет, — смущенно пояснил Лоуз. — Она производит всевозможные душистые шампуни…
— Бож-же праведный! — выдохнул Гамильтон.
— Для тебя это глупость, да? Вашу милость, конечно, не заманишь на такую работенку — мелковата.
— Ну уж я не стал бы делать шампуни для Эдит Притчет!
— Я вот что тебе скажу. — Лоуз перешел на зловещий шепот, весь дрожа от обиды и ярости. — Влезь в шкуру цветного — тогда болтай. Попробуй покланяйся со словами «да, сэр» перед всяким белым дерьмом, что появляется у тебя под носом… Перед каким-нибудь ублюдком из Джорджии, что сморкается на пол или не может без посторонней помощи отличить мужской туалет от женского! Я, оказывается, должен был учить его, как спускать штаны. Нравится такая работенка? Повкалывал бы ты шесть лет, чтоб оплатить колледж, помыл бы тарелки после белых посетителей в закусочной на шоссе! Я слышал о твоих предках: папочка — светило в физике. Ты купался в деньгах; тебе не приходилось работать в дешевой забегаловке. А попробовал бы ты заработать диплом, как я его заработал. И потом потыкайся с ним в кармане, поищи работу. В результате — поводырь идиотов. Иди получай нарукавную повязку, будто еврей в концлагере… Тогда и мыльный завод покажется раем земным.
— Даже если этот мыльный завод не существует?
— Здесь он существует! — Темное, худое лицо Лоуза исказилось в судороге отчаяния. — Я там работаю. Пользуюсь шансом на все сто.
— Но это же иллюзия!
— Иллюзия? — Лоуз саркастически ухмыльнулся, стиснул кулак и ударил костяшками по стене. — По-моему, вполне реально.
— Не более чем бредовые фантазии Эдит Притчет. Послушай, при твоих-то знаниях…
— Хватит! — грубо оборвал Лоуз. — Не хочу ничего слышать. В том прошлом мире тебя не слишком волновали мои знания. Тебя не беспокоило, что я работал гидом.
— Тысячи людей работают гидами, — попытался оправдаться Джек.
— Люди вроде меня, конечно! Но не такие, как ты. Хочешь знать, почему здесь я чувствую себя лучше? Из-за тебя, Гамильтон. И ты, а не я в этом виноват. Подумай над этим. Если б ты попытался хоть что-нибудь сделать — там… но ты не сделал. У тебя было все: жена, дом, кот, машина и работа. И теперь, естественно, ты хочешь назад. Но у меня все по-другому. И я не хочу назад.
— Все равно ты вернешься, когда разрушится этот мир, — заметил Гамильтон.
Холодная ненависть сверкнула во взгляде Лоуза.
— Ты бы уничтожил его?
— Можешь не сомневаться.
— Тебе хочется, чтоб я снова напялил нарукавную повязку? В таком случае, ты не особо отличаешься от остальных. Никакой существенной разницы. Мне всегда говорили: «Не верь белым людям». Но тебя я считал своим другом.
— Лоуз, — тяжело вздохнул Джек, — ты самый неврастеничный сукин сын, какого я встречал.
— Если так, то в этом ты виноват.
— Мне жаль, что ты так думаешь.
— Но это правда! — горячо воскликнул Лоуз.
— Не совсем. Какая-то подспудная правда, наверное, присутствует.
Может, ты и прав: лучше тебе остаться здесь. Миссис Притчет о тебе позаботится, если ты опустишься на все четыре конечности и будешь издавать именно те звуки, каких от тебя потребуют. Если будешь держаться сзади на безопасном расстоянии и сильно не беспокоить. Если ты не против шампуней, холодных бутербродов и пилюль от астмы. Потому что в настоящем, реальном мире тебе пришлось бы драться. А ты, вероятно, не создан побеждать.
— Прекрати его мучить, — подал голос слушавший их Макфиф. — Пустая трата времени: он же пропащий ниггер.
— Ты не прав, — отмахнулся Джек. — Он обычный человек и устал от поражений. Но победа не светит ему и здесь, как, впрочем, и тебе тоже. Тут никто ничего не выиграет, кроме миссис Притчет.
Лоузу он заметил:
— Тебя перетряхнет здесь почище, чем придирки белых… В этом мире ты окажешься в лапах у пожилой белой женщины!
— Ужин готов! — резко выкрикнула из гостиной Марша. — Идите все и садитесь!..
Гуськом друг за другом они проследовали в гостиную. Гамильтон подоспел как раз вовремя, чтобы увидеть на пороге Прыг-Балду. Кот заинтересованно принюхивался.
Взъерошенный после сна в обувной коробке в чулане, Балда роковым образом пересек путь Эдит Притчет…
Споткнувшись о бедное животное, та воскликнула:
— Какой ужас!
И Балда, уже изготовившийся вскочить кому-нибудь на колени, исчез. Миссис Притчет продолжила свой путь, даже не заметив исчезновения кота, сосредоточившись на содержимом подноса в своих пухлых розовых пальцах.
— Она убрала вашего кота! — пронзительно воскликнул Дэвид Притчет.
— Не беспокойся, — рассеянно ответила Марша. — Кошек еще много на свете.
— Нет, — хрипло возразил Джек. — Уже нет. Ты забыла?.. Исчезает целая категория!
— О чем это вы? — спросила миссис Притчет. — Я не уловила, о чем вы?..
— Так, пустяки, — быстро ответила Марша и стала обслуживать гостей.
Все заняли свои места. Последним подошел Артур Сильвестр. Покончив с содовой, он принес из кухни стеклянный кувшин с горячим чаем.
— Куда это поставить? — ворчливо спросил он, выискивая место на заставленном посудой столе; большой сверкающий кувшин в его вялых, старческих руках выглядел скользким и очень тяжелым.
— Дайте сюда, — сладко улыбаясь, проговорила миссис Притчет и потянулась за кувшином. Подойдя к ней с бесстрастным выражением, точно принимая парад новобранцев, Сильвестр поднял кувшин и швырнул его изо всех сил женщине в голову. Общий вздох изумления раздался над столом; все вскочили на ноги.
