Дмитрий Минаев - Маленькая Миледи 2 Первые шаги
– У вас в Приморье те же обычаи? – поинтересовался Карраэлгар. Стоявший рядом Ламмар навострил уши. Может и говорил он плохо, коверкая слова, но понимал хорошо.
А что я вообще знаю про верования родичей отца? Я ж всю жизнь прожила в форпосте. И в жертвоприношении Элаву участвовала только один раз. А чего скрывать, так и рассказала. Лучше бы молчала, право слово. На меня сразу обрушилась такая лавина вопросов, бо?льшая часть которых касалась моих родовых корней. И что прикажете отвечать? У нас в семье… в смысле – у Олы… говорить об этом, было как-то не принято. Да и мне, после "переселения" вся эта генеалогия была ни к чему. Тут мы с Олой дружно сошлись во мнении, что с отца наша родословная только начинается.
Возможно, тут наложило отпечаток и моё земное прошлое. Ведь при советской власти за одну старую фотографию офицера в погонах могли впаять "сталинский червонец". Это уже при Брежневе можно было упомянуть о своих дворянских корнях без особой опаски, но, естественно, не на комсомольском или партийном собрании. Зато при Ельцине столько отовсюду повылезло бояр и князей, даже непонятно, где они до этого обретались. Правда, глядя на иного "князя Оболенского", так и подмывает спросить, где он купил свой ярлык на великое княжение. Уж слишком не вяжется его облик с обликом русского аристократа. Но, может, я придираюсь?
И вообще родословная вещь такая… С одной стороны, имея великих предков, человек поневоле будет тянуться встать вровень с ними, что бы не ударить в грязь лицом, не посрамить, и прочая, и прочая… С другой, если кроме знатного рода тебе и похвалиться то нечем… Я, например, привык судить о ком-либо по его собственным словам и делам, не важно, кем были его родичи.
Меж тем мой допрос продолжался. Хорошо, что священник нет-нет, да приходил на помощь. А уж когда мои собеседники узнали, что они с отцом почти земляки – рукой подать. Ну подумаешь, на пути возвышается горный хребет, без каких бы то ни было не то что перевалов, а более-менее проходимых горных троп. Однако это не помещало какому-то отпрыску княжеского рода Драрх после неудавшегося мятежа бежать на другую сторону гор. Оба дауартина тут же решили выяснить, какое я имею отношение к тому бедолаге, о судьбе которого в Драдмаре с тех пор не было ни слуху, ни духу.
И Кар, и Лам вцепились в меня мёртвой хваткой, ловя каждое слово, начисто позабыв, что им сегодня ещё крепость штурмовать. Пришлось об этом напомнить. С превеликим сожалением нэды выпустили свою добычу – то есть меня, напоследок вырвав обещание, что как только мы хоть немного разберёмся с неотложными делами, то я тут же им всё расскажу из своего тёмного прошлого. Оба были полны энтузиазма, не испытывая ни малейших сомнений в том, что я принадлежу к княжескому роду. Ну, как же. Меч в руки брала? Брала! Сияние от него было? Ещё какое! Какие ещё нужны доказательства? Тем более, что люди склонны видеть то, что хотят увидеть, и слышать то, что хотят услышать.
С превеликим трудом мне всё-таки удалось настроить новоиспечённых нэдов на деловой лад. Церемония завершилась, мы вышли во двор. О-о, а там действо ещё продолжалась. Влэх обходил всех присутствующих, "причащая" их мясом и вином.
Тут вперёд выступил Ламмар, обратившись к собравшимся на площади с пламенной речью. Затем слово взял Карраэлгар. Ясное дело, оба говорил на драдмарском, так что я ничегошеньки не поняла. Только потом узнала, что эти прохиндеи ничтоже сумняшеся во всеуслышание объявили меня княгиней, тут же сообщив своим сородичам, что моя родословная идёт от… дай бог памяти… Тшахбэра Беглеца. Кажется, так звали неудачливого заговорщика.
– Вы все видите, что княгиня наша маленькая, – возвестил Кар, – но её ждут великие дела!
И в подтверждение этих слов от меня потребовали показать обломок меча. Вздела его вверх сначала правой рукой, потом левой. Обломок нас не подвёл, засветившись сначала белым, потом кроваво-красным. Ламмарылхаб усадил меня на правое плечо и, демонстрируя всем переливающийся меч, под ликующие крики толпы мы направились к зданию Cовета, где нас уже поджидал Эрвендилтоллион. Эльфийскому владыке и драдмарцам ещё надо было согласовать свои действия.
Но не успели они перекинуться парой слов, как в дом вбежал запыхавшийся гонец. Его известие было встречено отборной руганью.
– Проклятье, – выругался Кар, – Этот старый пердун не нашёл другого времени для своих идиотских выходок.
Как выяснилось, это он так "ласково" прошёлся по спасённому мной друиду. Вот же ж блин! Не делай добра, не получишь зла!
Оказывается, своё чудесное спасение старик приписал не мне и не драдмарцам, а высшим силам, которые и снизошли на помощь ему грешному. А раз так, то самое время ковать железо, пока горячо. Раз боги-заступники за твоей спиной, то кто же на ны? Час от часу не легче. Дед взбаламутил своих единоверцев в деревне, потом подбил на бунт тех, что привели мы с Клэром. Если за него "впрягутся" пришедшие с Ванвом и Тибом…
А что вообще им надо? У-у, старик сбил с ног своим зачарованным посохом стражу и освободил дядю и старшего брата Олта. Я ведь рассказывала, как мы повязали всю троицу на пути через лес? Тогда ещё самому старшему из них бородачу Наю пришлось ступни подпалить. Не захотел староста по-хорошему выдать, где находится затерявшаяся в лесу деревенька.
Ну и при первой же возможности этот гад нас "отблагодарил". Когда меня начали искать адепты Хаоса, вызвался быть проводником и племянника своего Мава прихватил. И это после того, как оставшийся в замке Олт был убит в неравном бою. Вот Ная с Мавом Цафаррон – тот самый старик-друид – и освободил.
– Ну и что теперь делать?! – ругался Кар, – С вашими переселенцами, дрархурама, язычников стало не меньше полутора сотен… Драдмарец считал только воинов, включая потенциальных… Это раньше Цаф был тише воды, ниже травы. Почуял силу, старый хрыч! Так бы мы уже выступили, а сейчас не знаю. Я для штурма взял шесть десятков, ещё эллиены…
– Мои уже в пути, – сообщил лаэрииллиэн.
– Вот что, нэд Карраэлгар, – пусть всё следует своим чередом. Крепость должна быть захвачена во что бы то ни стало. Не стоит терять времени. А здесь мы с владыкой Эрвендилтоллионом сами разберёмся.
– Раньше эльфы не вмешивались в людские дела, – заметил дауартин.
– Всё со временем меняется.
– …Неужели вы поверите этой малолетней пигалице и её прихвостням?! Мы жили без гнёта имперской церкви и пошедших к ней на поклон господ. И вот вы по доброй воле хотите вверить свои жизни какой-то глупой девчонке. Где ваш разум люди! – очень складно вещал друид, стоя на большом камне.
В тёмно-зелёном вышитом серебром балахоне, с резным посохом, он казался куда выше ростом и не в пример величественнее, чем раньше, когда валялся, привязанным к столу, моля о помощи. Сейчас в друиде чувствовалась сила, а глаза пылали праведным гневом. Наглядная иллюстрация на тему: "Фанатик бога такого-то (в данном случае Таангуриона) за работой".
