Семен Слепынин - Фарсаны
Сзади послышался шелест кустарника. Я оглянулся. Аэнна!.. Она стояла на остроконечном камне и, улыбаясь, балансировала раскинутыми в стороны руками. Взмахнув ими, как птица крыльями, она бесшумно спрыгнула и подошла ко мне.
— О, Тонри, — засмеялась она. — Как это романтично и немного старомодно — назначать свидания на безлюдном берегу.
— Не совсем безлюдном, — возразил я, подавая бинокль. — Взгляни налево.
Аэнна взяла бинокль и поверх кустов стала рассматривать пляж. В это время из бурлящих волн выходил на берег Эфери-Рау, победоносно размахивая руками.
— Эфери-Рау! — воскликнула она и, посерьезнев, добавила: — Поразительное явление. Как это отец отпустил его?
— Давай сядем на камень, как в прошлый раз, — предложил я. — Об этом Эфери-Рау и других помощниках твоего отца я и хочу поговорить.
— А ты откуда их знаешь? — удивленно вскинув брови и усаживаясь на камень, спросила Аэнна.
— Ты же сама приглашала меня.
— Но ты же не был…
— Я был вчера, и мы полдня беседовали с твоим отцом.
— Полдня? Поразительно! — Аэнна звонко рассмеялась. — Ах да, я забыла: отец влюблен в тебя. О чем же вы говорили? Отец в последнее время стал особенно скрытным и нелюдимым. Хоть я люблю его, но меня все меньше тянет в его крепость-лабораторию. Он разговаривает только со своими помощниками да с немногими гостями-шеронами. Причем это в основном старые шероны, которые разделяют его взгляды о космической борьбе и господстве. Не нравится мне отец в последнее время.
При последних словах тень печали снова легла на ее красивое лицо.
— Да, в тайне его лаборатории есть что-то бесчеловечное, — проговорил я. — Вир-Виан просил меня никому не рассказывать о своих опытах. Но тебе-то, я думаю, можно рассказать.
— О какой тайне ты говоришь? — спросила Аэнна. — Я мало знаю о его опытах, но мне кажется, что он работает сейчас над искусственными полимерами, находящимися на грани живого белка.
— Искусственные полимеры Вир-Виана, конечно, поразительны, — возразил я. — Но главное его достижение в том, что он создает кибернетическую аппаратуру на принципиально новой основе, на атомно-молекулярном уровне.
— Ты хочешь сказать, что отец предлагает кристаллы и микроэлементы заменить атомами?
— Да. Поглотив квант энергии, атом становится возбужденным. Переходя из этого состояния в нормальное, он излучает энергию. Вот этим переходом из одного состояния в другое Вир-Виан и заставил атом выполнять главную логическую операцию «да-нет-да».
— Это же великолепно, — оживилась Аэнна. — Насколько я понимаю, это крупное достижение.
— Да, это успех, — согласился я. — Наши ученые давно работают над этим, но пока ничего не получается. Но зачем Вир-Виан скрывает свои достижения? Неужели для того, чтобы в тайне изготовить несколько фарсанов?
— Каких фарсанов? Ты имеешь в виду воинственную древнюю расу? Но она же полностью погибла.
— Я говорю об искусственных фарсанах, о людях с полимерным телом.
— Ты намекаешь на этого кретина Тонгуса? — улыбнулась Аэнна. — Но это же просто слуга. Признаюсь, я тоже сначала приняла его за человека, который вызывал у меня непонятное отвращение. Но отец все объяснил мне.
— Дело не в Тонгусе. Это всего лишь первый образец. Сейчас Вир-Виан может делать более совершенных фарсанов.
И я рассказал о своих подозрениях, о том, что Эфери-Рау и другие помощники Вир-Виана — это, возможно, искусственные люди, кибернетические фарсаны.
Аэнна быстро встала и с ужасом посмотрела на меня.
— О, Тонри. Ты говоришь что-то страшное. Нет, нет. Этого не может быть. Хотя мне они тоже кажутся немного странными. Но я не думала… Нет, не может быть!
Я встал с камня и взял Аэнну за руку. Рука ее слегка дрожала.
— Но все же, Аэнна, это, видимо, так.
— Проводи меня до нашего городка, — сказала Аэнна. — Я хочу остаться одна и подумать.
По пути в городок она спросила:
— Но почему ты их называешь фарсанами?
— Потому что основная их программа — завоевание населенных планет Вселенной для новой породы шеронов, потому что их атомно-молекулярные мозги напичканы воинственно-космической философией, о которой Вир-Виан так подробно распространялся в Шаровом Дворце знаний. Вир-Виан сам называет их фарсанами.
— Вот видишь, я же говорила как-то тебе, что мой отец — опасный и недобрый гений, — сказала Аэнна. — Но я не думаю… Нет, это невероятно!
Когда мы подошли к пластмассовому городку археологов, у нее мелькнула мысль, от которой она вздрогнула и снова с ужасом посмотрела на меня.
— Подожди, если фарсаны — кибернетические двойники, то где живые люди? Неужели они мертвы?.. Быть может, убиты? Нет, Тонри. Твое предположение слишком чудовищно. Я должна сама все проверить и про думать.
— Знаешь что, — неожиданно предложил я, увидев ее расстроенное лицо, — давай улетим в Космос вместе.
— О нет, Тонри, — слабо улыбнувшись, сказала она. — Совет Астронавтики не разрешит брать женщин в первый межзвездный.
— Скоро у нас испытательный полет. Из него вернемся через год. И перед настоящим полетом у нас будет еще полгода. За это время я уговорю Совет Астронавтики. Ведь нам нужны будут историки.
— Не так все это просто, Тонри. К тому же я сама не захочу.
— Почему?
— Вот ты любишь Космос. Межзвездный полет — цель твоей жизни. Скажи, смог бы ты ради меня остаться здесь, на Зургане?
Я замялся.
— Ну, говори. Только прямо.
— Нет, не смог бы.
— Вот так же и я не могу покинуть Зургану и улететь в Космос надолго, быть может навсегда. Я люблю Зургану. Поэтому я и стала археологом, историком и палеонтологом. А ты не расстраивайся, — добавила она, взглянув на меня. — В Космосе ты скоро забудешь обо мне.
Я хотел возразить, но она сказала:
— Не будем сейчас об этом говорить. Ты вернешься из пробного полета, и у нас будет еще полгода. Да это же целая вечность!
— А вот мое первобытное жилище, — улыбнувшись, сказала Аэнна и показала на белый пластмассовый домик.
В таких домиках я провел немало ночей и дней во время туристских походов. Легкие, обставленные просто, они мне нравились больше, чем наши высокоавтоматизированные дома.
— Подожди минутку. — Аэнна зашла в домик. Вернувшись, она протянула мне шкатулку, в каких обычно хранятся кристаллы: — Возьми с собой в Космос вот это.
— А что здесь?
— Таблетки приятных сновидений. Продукт шеронской цивилизации эпохи упадка, — рассмеялась она и добавила: — Знаю, что вам не разрешают брать в полет эти таблетки. Но две-три штуки тебе не повредят. Вдруг в Космосе заскучаешь и тебе захочется на время, хоть во сне, вернуться на Зургану.
